Наибольшую известность и славу Милорадович приобрёл как один из самых опытных и умелых авангардных начальников русской армии, который успешно преследовал французов до границ Российской империи, а затем и в заграничном походе, участвовал во взятии Парижа.
В битве под Лейпцигом он командовал русской и прусской гвардиями. За успешные действия своего корпуса в начале 1813 года М. А. Милорадович первым получил в награду право носить на эполетах вензель императора Александра I, а за умелое руководство войсками в заграничном походе 1 мая 1813 года – титул графа Российской империи. В качестве девиза он избрал слова: «Прямота моя меня поддерживает». 16 мая 1814 года он был назначен командующим пешим резервом действующей армии, 16 ноября – командующим гвардейским корпусом.
19 августа 1818 года он назначается военным генерал-губернатором Санкт-Петербурга и членом Госсовета. Круг обязанностей генерал-губернатора был чрезвычайно широк, да к тому же ему подчинялась и полиция города. Милорадович занялся улучшением состояния городских тюрем и положения заключенных, организовал антиалкогольную кампанию, уменьшив количество кабаков в городе и запретив устраивать в них азартные игры. Тяготившийся административной рутины, он лишь время от времени находил выход своей неукротимой энергии, появляясь на улицах столицы то во главе отряда во время тушения пожара, то спасая тонущих во время наводнения.
Роковыми оказались для него события 1825 года, когда после смерти императора Александра I Россия стала перед выбором следующего императора. Не желая, чтобы Николай I занял престол, и сознавая, что у кого 60 000 штыков в кармане, тот может смело говорить, Милорадович захотел потребовать присяги Константину Павловичу, с которым был в прекрасных отношениях в армии.
Есть сведения, что, когда Михаилу Андреевичу доложили о волнениях на Сенатской площади, он решил лично встретиться с руководителями восстания. Сделал это не сразу, потому что цели и задачи у него с декабристами в чем-то совпадали.
Он-то и отправился на Сенатскую площадь с тем, чтобы убедить восставших присягнуть на верность Константину Павловичу.
Рассказывают, что генерал-губернатора отговаривали от этой поездки. Но он не привык никому кланяться – ни врагам, ни друзьям. Он обратился к собравшимся на площади с такой речью: «Скажите, кто из вас был со мной под Кульмом, Лютценом, Бауценом?»
Над площадью повисла тишина.
«Слава Богу, – воскликнул Милорадович, – здесь нет ни одного русского солдата!» В рядах восставших послышался ропот, мол, мы что-то не то делаем. Однако этими словами он перегнул палку – в каре, окружившем Медного Всадника были люди – ветераны войн с Наполеоном, они не воевали лично с Милорадовичем, но попрекнуть их в отсутствии воинской доблести было чересчур.
Оболенский приблизился к Милорадовичу с ружьем и попытался штыком пугнуть лошадь генерала, однако попал неудачно – в ногу. После этого стало «все дозволено», и Каховский выстрелил в Милорадовича из пистолета. Впрочем, некоторые считают, что Каховский выстрелил первым, а штыком собирались уже добить.
Так или иначе, Милорадович, рухнув на руки своих провожатых, был спешно отнесен домой. Правда, по пути все его ордена растащили по карманам.
Врачи, обследовав рану – пуля застряла в легком над правым соском, – советовали пока не вынимать ее, однако Милорадович настоял на этом. Когда пулю извлекли, он, взглянув на нее, сказал: «Слава Богу, не ружейная пуля, а офицерская!» Продолжение этой фразы у разных источников отличается, поэтому уверенности в ней нет. Скончался Михаил Андреевич Милорадович 15 декабря 1825 года.
По завещанию, он дал вольную всем своим крепостным, которых у него было ни много, ни мало полторы тысячи душ.
Милорадович был похоронен в Александро-Невской лавре. А в 1937 году его перезахоронили в Благовещенской усыпальнице лавры, совсем рядом с глубоко им почитаемым Александром Васильевичем Суворовым.
Алексей Петрович Ермолов
(1772–1861)
Алексей Петрович Ермолов родился в Москве в 1772 году. Родом из дворян Орловской губернии. Образование получил в Московском университетском пансионе. Зачислен унтер-офицером в лейб-гвардии Преображенский полк 5 января 1787 года. Поступил на военную службу в 1791 году в чине поручика, служил под начальством Александра Суворова. Участник подавления Польского восстания под предводительством Т. Костюшко 1794 года, Персидского похода 1796 года под началом Валериана Зубова. Между войнами жил в Москве и Орле.
В 1798 году Ермолов был арестован, а затем уволен со службы и отправлен в ссылку в своё поместье по делу о создании Смоленского офицерского политического кружка и по подозрению в участии в заговоре против Павла I. Помилован указом Александра I от 15 марта 1801 года. Участвовал в войнах с Францией (1805, 1806–1807). С 1809 года командовал резервными войсками в Киевской, Полтавской и Черниговской губерниях.
С началом Отечественной войны 1812 года назначен начальником Главного штаба I-й Западной армии. В Бородинском сражении фактически выполнял обязанности начальника штаба Кутузова.
«Начальник главного штаба генерал-майор Ермолов, видя неприятеля, овладевшего батареей, важнейшею во всей позиции, со свойственною ему храбростию и решительностию вместе с отличным генерал-майором Кутайсовым взял один только Уфимского пехотного полка батальон и, устроя сколько можно скорее бежавших, подавая собою пример, ударил в штыки. Неприятель защищался жестоко, но ничто не устояло противу русского штыка. Генерал-майор Ермолов переменил большую часть артиллерии, офицеры и прислуга при орудиях были перебиты и, наконец, употребляя Уфимского пехотного полка людей, удержал неприятеля сильные покушения во время полутора часов, после чего был ранен в шею и сдал батарею генерал-майору Лихачеву». Так после сражения при Бородине докладывал императору Александру I главнокомандующий князь Михаил Илларионович Голенищев-Кутузов. Речь идет о бое за центр русской позиции – Курганную высоту, известную под именем батареи Раевского. Уточним также, что начальник артиллерии 28-летний генерал-майор граф Александр Иванович Кутайсов был в атаке убит, а командир пехотной дивизии генерал-майор Петр Гаврилович Лихачев держался на редуте до последней возможности и, израненный, бросился на французские штыки, но был пленен.
Позднее, на совете в Филях, Ермолов даже выступил противником Кутузова: «Я с своей стороны, генерал-лейтенант граф Остерман, Раевский и Коновницын изъявили свое мнение к отступлению. Остерман и Раевский присовокупили еще, что Москва не составляла еще России, что наша цель не состояла еще в одном защищении Москвы, но всего Отечества», – вспоминал фельдмаршал Михаил Богданович Барклай-де-Толли. Генералы, названные им, – храбрейшие из храбрых. Их поддержал и генерал-квартирмейстер армии полковник граф Карл Федорович Толь. За то, чтобы дать сражение, высказались только антагонист Кутузова генерал от кавалерии барон Леонтий Леонтьевич Беннигсен, генерал-лейтенант Федор Петрович Уваров – лихой командир 1-го кавалерийского корпуса, но не полководец, и. Ермолов. «Как офицер весьма мало известный, я не смел дать согласия на оставление столицы, но, страшась упреков соотечественников, предложил атаковать неприятеля». – объяснил он.
