— Почему сразу мне не доложили, что обнаружен караван? Только не говорите, что рация не работала, эту сказку я недавно от Савина слышал.
Летеха стоял и молчал, опустив голову. Командир наклонился к нему, взявшись рукой за подбородок выпрямил голову лейтенанта, и глядя ему прямо в лицо, твердо но не громко произнес:
— Это не красит разведку, лейтенант. Но я не собираюсь вам здесь мораль качать. Скажу одно, если уж вляпались в историю, то дело надо было делать тихо и без шума. Ясно?
Командир отошел от разведчиков и подозвал к себе комбата, они отошли немного в сторону, и говорили минуты три, потом полкач развернулся и направился к ХАДовцам и особнякам. Мы с Туркменом стояли и наблюдали, что же будет дальше. К нам подошел Хасан.
— Ну что там, Хасан? — спросил его я.
— Да ниче, афошки куда-то пропали, пятьсот штук.
— А может они пи-дят, сами затарили куда-то, а на разведку спихнули.
— А может, у них вообще этих денег не было, — заявил Туркмен.
— Да не знаю я, все может быть. Духи говорят, что деньги забрали разведчики, они показали на летеху, Пипка и Серегу. Лично я думаю, что деньги скорее всего у разведчиков, но найти их не могут. ХАДовцы с особняками облазили обе БМПшки, но ничего не нашли кроме шмоток. Шмотки вернули, а денег нет, пятьсот штук это же большая куча, в трусах ее не затаришь. Но Серега хитрый жук, он за такие деньги жопу отдаст на растерзание, но не признается, — сделал заключение Хасан.
— Ну, долго там еще? — спросил Туркмен Хасана.
— Да откуда я знаю, полкача вон спроси. Такой скандал замять же как-то надо, раз тут ХАДовцы появились, то просто так не отвертишься, бакшишами придется, наверно, откупаться.
— Гараев! Где ты пропал?! Иди сюда! — крикнул комбат.
— Ну ладно, я пошел, батя вон разорался, — сказал Хасан и побежал к комбату.
Командир подозвал к себе Хасана, и они подошли к толпе афганцев. Мы с Туркменом тоже подошли поближе, ХАДовцы и особняки стояли возле своих машин и о чем-то болтали, построенные в шеренгу разведчики остались стоять на месте.
— Почему передвигались ночью? — обратился командир к духам.
Хасан перевел слова командира, и прослушав ответ, доложил:
— Говорят, что хотели рано утром быть в Иране.
— Какие у них есть доказательства, что это благотворительный караван?
Хасан снова перевел, и так же прослушав ответ, сказал:
— Нет у них ни каких доказательств. Они говорят, что это могут подтвердить старейшины из кишлака Гишдулакан.
— Передай, что плевать я хотел на этих старейшин, и в данной ситуации я имею полное право отдать приказ расстрелять их всех. Так что пусть они разворачиваются, забирают свои три трупа, и дуют обратно, откуда пришли. Все, разговор окончен.
Командир развернулся и крикнул разведчикам:
— Разведка — по машинам, и дуйте к колонне.
Разведчики направились к своим БМПшкам.
— Пипок! — крикнул я.
Пипок замедлил шаг и оглянулся.
— Станьте возле нашей роты.
Пипок махнул рукой и запрыгнул на броню, через минуту разведчики исчезли в ночном мраке.
После того как Хасан перевел духам слова командира, те недолго думая забрали трупы, погрузились в машины, и развернувшись уехали в обратном направлении, от греха подальше.
К командиру подошел майор с особого отдела, в руках у него была двадцатилитровая канистра.
— Деньги здесь в канистре, товарищ полковник. Я наткнулся на нее недалеко от того места, где стояли БМПшки. Мне показалось странным, что один из разведчиков отошел от машины и что-то хотел поднять, но увидев меня, развернулся и побежал обратно. А после того как разведка уехала, я пошел на то место и наткнулся на вот эту канистру. Сначала не понял, зачем там валяется пустая канистра, а когда перевернул, оттуда вылетели пару бумажек свернутых в трубку, оказалось что это афгани в сотенных купюрах. В общем, эта канистра набита афошками.
— Вот мудрецы. Ну ладно, отдашь эти деньги ХАДовцам, пусть они закроют рот, и забудут про этот случай, — командир посмотрел на удивленное лицо майора и добавил: — Надеюсь, вы меня правильно поняли?
Майор молча развернулся и направился к БТРам ХАДовцев.
— Остальные — по машинам! — скомандовал командир и направился к своему БТРу.
Мы тоже попрыгали в машины, и подождав, когда БТР ротного тронется, двинулись за ним.
Урал с Сапогом спали на сидениях, им были пофигу все эти дела. Мне спать не хотелось, от холода весь сон улетучился, я примостился сзади водительского сидения, и накинув на плечи бушлат, произнес:
— Глухо командир дела разрулил. Я думал, что разборки затянутся до рассвета.
— Командир наш молодец, долго не базарит, это комбат начал с духами цацкаться, поверил, наверно, что разведчики деньги у духов отняли, — сказал Хасан.
— А ты что, сомневаешься в этом? — спросил я Хасана.
— В чем?
— Ну в том, что разведчики отняли у духов деньги.
— Так ведь неизвестно, кто деньги в канистру натолкал, это могли быть и духи.
— У духов ума на это не хватит, сейчас приедем и у разведчиков спросим, чего зря гадать, — сказал я и закурил сигарету.
Двигаясь вдоль колонны, мы увидали рядом с БТРом Грека БМПшку. Остановившись рядом с ними, мы с Хасаном вылезли на броню. Пипок и Серега болтали о чем-то с Греком, наверное, рассказывали про этот случай. Увидев, как подъехал наш БТР, Пипок с Серегой направились к нам, а Грек пошел к машине ротного. Из колонны периодически велся обстрел по горам, которые находились слева. До рассвета оставался час с небольшим, и основная часть личного состава спала, а на машинах находились только наблюдающие, которые или от нечего делать, или по приказу командира вели беспорядочную стрельбу.
— Ну, как там все прошло? — спросил Серега, подойдя к нам.
— Там все нормально, командир утряс все дела. Вот только про канистру свою можете забыть, — ответил я.
— Какую канистру? — спросил удивлено Серега, и сделал вид, будто не знает, о чем речь.
— Да про ту самую, в которую вы афошек натолкали.
— Ты о чем, Юра?
— Да ладно, Серега, только не надо валенком прикидываться. Не ужели ты хочешь сказать, что это духи в канистру афошек напихали, да они в жизнь не додумаются до такого.
— А кто нашел канистру? — спросил Пипок.
— Майор из особого отдела. Кто-то из вас хотел ее забрать, а он усек. Афошки, в общем, командир отдал ХАДовцам, чтоб они не раздували это дело А караван развернули и отправили обратно, командир сказал, что имеет право расстрелять их всех, они не долго думая завернулись и свалили.
— Вот сука, рожа ментовская, это я хотел ее забрать, — сказал с сожалением Пипок.
