Книги де Киевской печати, якобы о браке Его Императорскаго Величества с сестрою его князь Ивановою княжною Катериною, у него князь Ивана и у жены его и у братьев и у сестер его подлинно не бывало, и об оной книге и патенте, якобы имеется у него князь Ивана патент за рукою Его Императорскаго Величества Петра Втораго, майору Семену Петрову при изветчике Тишине никогда он Долгорукий не сказывал, и брат де его князь Николай такой книги не показывал, а оный его брат князь Николай с сестрами о вышеписанном патенте майору Петрову при изветчике Тишине сказывал ли, того он не знает, а при нем князь Иване о том не сказывали. А книга де, писанная уставом, в которой Его Императорскаго Величества Петра Втораго персона нарисованная, седящая на престоле, да Россия, стоящая на конках пред престолом пред престолом Иго Императорскаго Величества девою в русском одеянии, и та де книга подлинно написана уставом о коронации в похвалу Его Императорскаго Величества, а не о браке сестры его, и не Киевской печати, и та де книга осталась у брата его князь Николая подлинно, а ныне та книга уела ль, того он князь Иван не знает, потому что в бытность майора Петрова у них Долгоруких на карауле, вскоре после следствия оным майором Петровым о парче и о прочем – а в котором месяце и числе того он не упомнит – оный брат князь Николай говорил ему князь Ивану, что де он князь Николай книгу о коронации хочет сжечь, для того, что де канцелярист Тишин к оной книге привязывается, а чего для, того оный его брат не сказал, и он де князь Иван тому своему брату воспрещая говорил, чтоб он того не чинил – не равно де той книги для чего спросят, а той де книги он князь Иван на сохранение никому не отдавал и сам не прятывал и не жигал и жене своей и оному брату своему князь Николаю и другим свои братьям и сестрам и людем своим на сохранение не отдавал же, и сжечь той книги не приказывал. Два патента де у него Долгорукова на ранки его подлинно имеются, которые в сохранении имеются у жены его княгини Натальи Борисовой дочери, о которых де его патентах пред взятьем его князь Ивана майором Петровым от жены его от братьев и сестер под особой караул, – а за несколько дней, того он князь Иван не упомнит, – приказывал он той своей жене его и от братьев и сестер под особой караул, – а за сколько дней, того он князь Иван не упомнит, – приказывал он той своей жене, чтобы она те патенты спрятала и никому о том не объявляла, для того, что желал он князь Иван те патенты иметь при себе для ведома прежних своих рангов, а не для чего другого, а как де он Долгорукой послан в ссылку; и будучи в пути, при обыску подпоручику Люпин и икову, также и в Березове сержанту Рогозину о выписанных патентах он князь Иван не объявил для того, что оные Любовников и Рогозин тех патентом у него не спрашивали; а как де лейб-гвардии Преображенскаго полку капитан-подпоручик Ушаков, по прибытии своем в Березов, его князь Ивана спрашивал: какие у него есть книги печатный и письменный и всякия письма, чтоб объявил все, не оставливая у себя ничего, и он де князь Иван тому капитану сказал, что у него писем никаких нет, только одне книги церковныя, а о вышеписанных патентах от князь Иван не объявил в торопях, испужався; а о тех же патентах жена его и брат князь Николай подлинно ведали, а другие его братья и сестры никто о тех патентах не ведали, а братьям и сестрам и людем своим тех патентов на сохранение он не отдавал, и оным же братьям и сестрам и людем своим, чтоб те патенты сожгли или где схоронили, не приказывал.
В бытность у него князь Ивана и у жены его и у братьев и сестер на карауле капитана Ивана Михалевскаго, к нему князь Ивану Березовские жители, о которых он Долгорукой в распросе своем показал, в гостях подлинно бывали и временно обедывали, и он князь Иван с женою своею и братьями и сестрами в гости хаживали жь, а согласия де никакого ни о каком важном или подозрительном деле не имел, а у других кого Березовских жителей от князь Иван бывал, того подлинно сказать не упомнит.
В бытность вышеписаннаго жь капитана Михалевскаго у него князь Ивана на карауле, поручик Дмитрий Овцын у него князь Ивана подлинно был одиножды, и то пришел с капитаном Михалевским вместе, а у него князь Ивана не обедывал и в бане не паривался, и о том майору Петрову при изветчике Тишине и никогда он князь Ивана не сказывал; а брат же его князь Николай о том Овцыне, якобы был у него князь Ивана и обедал и парился в бане, сказывали ли, того он не знает; а в церкви де с Овцыным он князь Иван вместе стаивал, а совета ни о каком важном или подозрительном деле он князь Иван с тем Овцыным не имел и того Овцына ни чем не даровал, и дружелюбия никакого с тем Овцыным не имел же.
В бытность у него жь князь Ивана на карауле майора Семена Петрова, с означенным Овцыным в церкве вместе не стаивал и разговоров никаких не имел, токмо оный Овцын в церкви бывал и стаивал особо, а в гостях у того Овцына он князь Иван с женою своею и с братьями и с сестрами не бывал и Овцына ни чем не даривал, и дружелюбия никакого ни о чем не имел. А означенному де майору Петрову при изветчике Тишине никогда он князь Иван с братом князь Николаем, что де мы воеводе Бобровскому и жене его подарили за кумовство не парчу, но гризель насыпной с искрами», после допросов и следствия об оной парче майором Петровым подлинно не сказывал, и чтоб об оной парче было не явно, но чтоб было закрыто, с майором Петровым и с Бобровским согласия никакого не имел.
А вышеписанному де Бобровскому он князь Иван сукно, а жена его того Бобровского жене гарнитур насыпной с искрами подарили за присылку от онаго к ним всякаго харчу; да еще жь де отец князь Алексей тому жь Бобровскому подарил часы золотые ветхие, а тот Бобровский отца его и его князь Ивана подарил двумя мехами песцовыми; а сперва де в распросе и в повинке своей и очных ставках он князь Иван об оных часах и мехах не объявил забвением, запамятуя. А вышеписанному майору Петрову он князь Иван табакерки серебреной позолоченной не даривал, подлинно и с братом своим князем Николаем ста червонных тому же майору Петрову не давывали, подлинно жь и у того Петрова он князь Иван с женою своею и с братьями и сестрами в гостях никогда не бывал, и того Петрова и жены его, кроме объявленнаго в распросе его князь Иван, еще ничем не даривал, а за подарки же от него князь Ивана майор Петров послабления им Долгоруким ни какого не чинивал, и согласия ни какого ни о чем не было, и Бакирева дочери серег не давывал, и овощей к нему не важивал. В бытность онаго жь майора Петрова у него князь Ивана на карауле, к Березовским жителям и ни к кому он князь Ивана и жена его и братья и сестры в гости не хаживали, и Березовские жители и никто к ним Долгоруким допускиваны не были. Будучи в Березове под караулом, он князь Иван ни о каковой важности совета и чрез письма согласия ни какого ни с кем не имел, и никого с ним князь Иваном ни в каком противном и подозрительном деле сообщником он князь Иван не имел и ни какой ни на кого ни в чем надежды не полагал, и писем ни от кого ни о чем он князь Иван не получал, и сам не писывал, и бумаги и чернил у него князь Ивана никогда не имелось, и никто к нему не принашивал. Токмо де в нынешнем 1738 году в апреле месяце, майор Петров, как от жены его и от братьев и сестер посадил его князь Ивана под особый караул, и в то де время сказывал ему князь Ивану на одине, что де канцелярист Тишин на него князь Ивана показал слово и дело и послан для того в Москву, и он князь Иван тому Петрову сказал: «я де за собою ничего не знаю», а от кого тот Петров о том слышал, того ему князь Иван не сказал, да и он о том того Петрова не спросил спроста; а потом вторично до приезду в Березов капитан-поручика Ушакова недель за пять или больше – подлинно сказать не упомнит, – оный же майор Петров пришел князь Ивану, говорил же: «молись де Богу, не печалься, Тишин де привезен в Тобольск, и дела не будет, все де соврал», а через кого оный Петров о том известен был, того ему князь И на ну не сказал, да и он князь Иван о том его не спросил спроста жь, а более того от онаго майора Петрова о уведомлении ни о каком никогда он князь Иван не слыхал, а о приезде в Березов капитана-поручика Ушакова от майора Петрова и ни от кого никогда он князь Иван не слыхал.
