Считать бутылками начнем,
То мы по водке, как по речке,
К Владивостоку доплывем.
Всё, что ушло, не позабыто,
Хотя года идут на спад.
А сколько нами пережито,
Мой друг, за эти пятьдесят,
Что если эти потрясенья
Могли бы скапливать сердца,
То был бы, как землетрясеньем,
Пекин разрушен до конца!
Всё, что ушло, не позабыто,
Хотя года идут на спад
Но я скажу тебе открыто:
Хоть много было пережито,
Закрыто было и открыто,
Добыто, бито и отбито,
Хоть сыто было и несыто,
Но все, что было не допито,
Допьем в другие пятьдесят.
Твой Владимир Орлов
.
Другие пятьдесят начались сложными работами над литературным материалом будущих спектаклей, о которых я уже писал, это армянская сказка «Про Добро и Зло и про длинный язык» и рок опера «Земля дана тебе на веки». А параллельно этой работе шли репетиции украинской сказки «Ивасик – Телесик» по пьесе Ефима Чеповецкого. Я вызвал хорошо мне знакомого автора из Киева в Донецк для работы над песнями к спектаклю. И пусть тексты песен полностью не устроили меня, всё же пресса расхваливала спектакль, он пользовался успехом и через несколько лет я повторил его уже на украинском языке.
ТЫ НЕПРАВ, ВАСИЛИЙ ИВАНОВИЧ
…у нас у всех есть один якорь,
с которого, если сам не захочешь,
никогда не сорвешься: чувство долга.
И.С.Тургенев
В памятном с детства фильме «Чапаев» есть сцена, когда Василий Иванович на картошке показывает и объясняет, где должен быть командир в разные моменты боя и жизни его подразделения. И по Чапаеву выходит, что не всегда впереди на лихом коне.
Ну, насчет лихого коня, это я с ним вполне согласен. К чему выпячиваться? Но по его теории могут быть моменты, когда командир сзади, чуть ли не в тылу. Я не знаток военной стратегии и тактики, но уверен, что командир отрываться от своих подопечных далеко и надолго не может. Он должен быть всегда рядом с ними. Он им нужен. Он за них в ответственности.
Сложные условия существования и материального обеспечения заставляли некоторых советских режиссеров довольно часто покидать свои коллективы и отправляться на заработки в другие театры. Среди моих коллег часто спорили по этому поводу. Некоторые видели безусловную пользу таких вояжей, и не только материальную, но и творческую. Я этого не понимал, считая, что оставлять труппу без её непосредственного руководителя, это уподобиться родителям, бросившим на произвол своих детей ради лишней копейки. Собственно к себе в театр я приглашал своих коллег с удовольствием, считая это полезным для актеров поработать с другим режиссером. Сам же, как правило, от таких поездок отказывался, хотя наследства от родителей не получил, а деньги для дома всегда нелишни. Но все-таки трижды за тридцать лет работы в Донецке я на 3 –4 недели оставлял свой родной театр, точнее его труппу, на попечение других.
Ещё в 1976 году я поставил у себя в Донецке цирковое представление в куклах по пьесе Генриха Сабгира «Лошарик». Этот спектакль мы привезли на встречу театров в г. Запорожье. Директор Запорожского театра буквально заставил меня поставить «Лошарика» у них.
В чем была особенность этого спектакля? Я никогда не был большим любителем цирка, но меня всегда влекло вводить в кукольные спектакли элементы других видов зрелищного искусства, будь то балет, драма или цирк.
В первые годы моей работы в Крымском театре, который специализировался на верховых куклах, рядом с нами работал и марионеточник с программой «Цирк на сцене». Номера были очень примитивные, но принимались детьми с восторгом. Я всегда мечтал нечто подобное создать и с верховыми куклами. А тут попалась весьма достойная пьеса с сюжетом, с интересными образами, позволяющая придумать забавные цирковые номера. Вместе с замечательным конструктором и механизатором кукол донецкого театра Владимиром Алексеевичем Юшкевичем мы придумали несколько эффектных цирковых трюков и фокусов, которые и стали основой постановки. Принципиально по решению Запорожский спектакль был близок Донецкому, но благодаря тому, что там был другой художник (Лариса Нагорных) и, конечно, актеры, существенно отличался от поставленного мной в своём театре. Актерский состав Донецкого театра, конечно, был более квалифицирован, чем Запорожский. Роль Лошарика в Донецке играла очень одаренная и опытная актриса Раиса Тарадай. Рая была творческой и поэтичной личностью. Она с удовольствием и иногда весьма успешно писала стихи и сценарии всевозможных поздравлений многочисленным юбилярам, для капустников и массовок с детьми. У неё была богатая фантазия. Но, из-за отсутствия образования, к сожалению, её выдумки и предложения выглядели зачастую малограмотными, а отсюда и малопрофессиональными. Сотрудничать и репетировать с ней было очень сложно, но интересно.
Мыслящая актриса, умеющая работать самостоятельно над ролью, она в течение времени создала прекрасный и неповторимый образ характерной старушки «Филипповны», который так полюбился дончанам на многочисленных вечерах и встречах. Память о ней, ушедшей так рано, надолго сохранится в сердцах земляков.
Дрессировщика Хлыста в Донецке играл способный острохарактерный актер, выпускник Ленинградского театрального института Анатолий Матвеев. Он отличался тем, что легко понимал режиссерские задачи и выполнял их, если и не с мастерством, то с удивительным желанием, которое, в конечном итоге, приводило к необходимой органике и увлекательному озорству. Надо сказать, что Толя был весьма инициативным человеком и мастеровым парнем, что для кукольника, связанного с определенной техникой немаловажно. Он с интересом работал над отдельными концертными номерами, и они пользовались успехом. Была у него ещё одна особенность, о которой можно рассказать отдельно.
В весенний день, первого апреля, завидуя одесситам, которые устраивают в своём городе праздник смеха, жители других городов развлекают себя тем, что обманывают и разыгрывают близких друзей, а иногда и совершенно незнакомых земляков. Многие первоапрельские шутки известных людей стали, точно анекдоты, передаваться из уст в уста. Так достоверно известно, что мастерами таких розыгрышей всегда были композитор Богословский, артисты Хенкин, Никулин, да и многие другие. Но страстно этим увлекались и менее известные остряки районного масштаба, или записные хохмачи одного, отдельно взятого предприятия. Так в Донецком театре кукол, эту забаву обожал выше названный Анатолий Матвеев, который считал, что его талант разыгрывать сослуживцев ничуть не меньше, чем актёрский. И он пытался это подтвердить, может, не столько качеством и остроумием своих шуток, сколько количеством. Однажды, он и меня «купил» самым примитивным, можно сказать, детским приёмом. Встретив утром в фойе театра, он сказал, что начальник управления культуры просила меня позвонить. Когда я связался с управлением, то мой руководитель поздравила меня с первым апрелем и посоветовала в свою очередь попытаться, как следует, разыграть шутника.
