— И бомбы будут применены?
— Вне сомнения. Америка рассматривает их как последнее средство, чтобы окончить войну… Впрочем, их могут и не применить, но только в том случае, если окажется, что Германия или Япония тоже располагают подобным видом оружия. Вы это понимаете?
— Да, — ответил я.
— Дать вам хороший совет?
— Почему бы и нет?
— Исчезайте, и немедленно!
Он остановил машину, и я вылез. Расставание было коротким и холодным.
— Не забывайте: у меня семья, — сказал он.
— Передавайте от меня привет вашей красноволосой секретарше! — произнес я в ответ.
Несколько улиц прошел пешком. К счастью, я не знал, что меня уже разыскивают. Но хотя описание моей внешности, данное Билли, и соответствовало действительности, оно подходило тысячам ньюйоркцев. Я не думал, что Билли уже арестован. Но у меня не было никаких сомнений в том, что дни его свободы сочтены, а следовательно — и моей.
* * *
Надо заняться Гриффитом! Смогу ли я выйти на него незаметно — другой вопрос. Если таковой действительно существовал и реально проживал в указанной гостинице, то, соответственно, и информация Брауна не высосана из пальца. Проверить ее достоверность было моей ближайшей задачей.
Я разыскал гостиницу. Она была средних размеров, что само по себе мало что значило для меня. Чистота там была потрясающей, в чем я сразу же убедился, как только вошел в небольшое фойе. Портье на месте не оказалось. В регистратуре на столике лежала черная книга, в которую заносились имена приезжих.
Несколько секунд я постоял у столика, слегка барабаня пальцами по его крышке. На диване в углу сидели две женщины. Они вели между собой разговор, как и все американцы в то время, об ар-деннском наступлении немцев. В кресле-качалке сидел какой-то мужчина и читал газету. Его лица я не мог рассмотреть.
Читал ли он на самом деле?
Присутствие этого человека в фойе послужило мне предостережением. Я хорошо изучил примененный им прием. Поэтому сразу же заметил, что газета была слишком опущена вниз, предоставляя возможность читающему смотреть поверх ее. Он с явным безразличием бросил на меня короткий взгляд и снова закрылся газетой. Движение это, однако, повторилось раза три.
Мужчина с газетой в руке имел подготовку, подобную моей. Это сотрудник ФБР, сказал я себе.
Повернувшись к нему спиной, я раскрыл толстую книгу и сразу же наткнулся на фамилию Гриффит. Но я продолжал ее перелистывать, остановился пальцем на какой-то фамилии и записал ее. Что делал фэбээровец, я не видел, но буквально ощущал его спиной. Инстинкт подсказывал мне, что он ждал именно меня, узнал и сейчас начнет действовать. В следующую же секунду.
Я выпрямился. И тут появился портье.
— Вам что-нибудь угодно, сэр? — спросил он.
— Один из моих родственников хотел у вас остановиться, — ответил я. — Некто мистер Джеймс X. Миллер.
— Такого у нас нет, — сказал портье. — Сожалею. Я постоял несколько секунд нерешительно. Тот
мужчина снова прикрылся газетой с броскими громадными заголовками. Судя по тому, что он ровно держал газету, руки его не выдавали волнения, если бы даже он и ощущал таковое.
Что он будет делать дальше? Какие указания получил он в ФБР?
Пока я разыгрывал нерешительность, мозг мой работал в ускоренном темпе. Мне было известно, что по инструкции ФБР чей-либо арест мог осуществляться только двумя сотрудниками. Мужчина же был один. Может, его напарник отошел в туалет или ушел за сигаретами? Или он в случае необходимости должен был вызвать подмогу?
— Можно ли воспользоваться вашим туалетом? — спросил я у портье.
— Налево сзади, — ответил тот.
Я дал ему двадцать центов и не спеша направился в указанном направлении. Не пошел я быстрее и после того, как они перестали видеть меня: шаги-то им по-прежнему были слышны.
Потом, остановившись в удобном для обзора месте, я оглянулся. Теперь мне хорошо была видна стойка портье. Если я не ошибся, то мужчина с газетой должен встать и подойти к портье, чтобы уточнить, какую же фамилию я записал.
Так и есть! Он действительно подошел туда и склонился над книгой.
Я прошел мимо туалета, затем миновал кухню. Наверх шла лестница, но там я оказался бы в ловушке. Если же я вернусь, он может меня арестовать. Конечно, я могу его пристрелить прямо на месте, но по оживленной улице далеко не уйти. Так что это бессмысленно.
«Думай быстрее, — говорил я себе. — Скрыться отсюда надо по-умному».
На одной двери виднелась надпись «Выход для поставщиков». Это шанс. Только не была бы дверь заперта. Я положил руку на ручку двери…
Сзади все было тихо. Сотрудник ФБР стоял у регистратуры. Обе дамы продолжали свою беседу. Я слышал их голоса, различал даже отдельные слова. Портье пошел наверх. Радио передавало негромкую музыку. Сквозь оконные стекла ярко светило солнце. Мимо меня прошел повар. Проход был столь узким, что я вынужден был прижаться к стене. Он приложил два пальца к белой шапочке и пробормотал:
— Прошу прощения, сэр.
Дверь открылась. Выход заперт не был, скорее всего, по небрежности. Я призвал сам себя к спокойствию. Дверь открывал осторожно и потихоньку, чтобы петли не заскрипели. Но я зря опасался: как оказалось, их недавно смазали.
Фэбээровец не мог видеть меня со своего места, но, несомненно, ожидал с нетерпением, когда же я вернусь. Если я не появлюсь еще какое-то время, он может заподозрить неладное. Почему же, однако, он не действовал сразу? Почему не достал пистолет, не подошел ко мне и не сказал: «Эдвард Грин? Вы арестованы. Предупреждаю, что с этой минуты все, что вы скажете, может быть использовано против вас на суде».
Я оказался во дворе прямоугольной формы, не очень большом, с въездом для машин поставщиков. Ворота были открыты. Слева, прямо у стены гостиницы, двое мужчин возились с грузовиком. Один из них лежал на земле, второй находился в кабине. На меня они даже не посмотрели.
Я закрыл за собой дверь и медленно, очень медленно пошел через двор. Теперь он обратит внимание на мое отсутствие, сказал я себе. До ворот оставалось метров двадцать, как вдруг я заметил в них легковую машину — «шевроле» светло-голубого цвета, последней модели. У человека, купившего ее, были, по-видимому, сумасшедшие связи: во время войны выпускались практически одни только джипы.
Рабочие крикнули что-то друг другу, но что именно, я не понял. Я направился к легковушке. Когда же я с ней поравнялся, то буквально оторопел, увидев, что ключ зажигания был не вынут.
Обернувшись, посмотрел на рабочих, окинул взглядом дверь, из которой только что вышел.
Вокруг все спокойно, ничего подозрительного.
