Возле Яаски, примерно в 150 километрах от базы, Мерсу Лаури догнал русского на высоте 8000 метров. Последующий бой был виден с одного из наших постов, и русский самолет вскоре рухнул, волоча за собой растрепанный хвост черного дыма. Но, судя по всему, противник дрался до последнего, потому что истребитель Лаури пошел вертикально вниз и разбился на маленькой полянке среди елей. Ошметки пилота и обломки самолета разлетелись на большое расстояние.
Хотя Утти находился всего в 50 километрах от залива, это добавляло целых 5 минут к времени полета, которые означали разницу между успехом и провалом. Поэтому на окраине города Котка началось строительство новой взлетной полосы в лесу Кюми. Время от времени я наведывался туда, чтобы посмотреть, как идут работы, и решил, что, судя по всему, полеты можно будет начать в августе. Перевод эскадрильи задерживался. К этому моменту было ясно, что мы не можем прикрывать восточную часть Финского залива из Утти, поэтому первое звено было отправлено в Суулаярви, а на главной базе осталось только второе звено.
Серьезная нехватка запасных частей и оборудования начала мешать полетам. Сначала мы получили лишь один комплект ремонтного оборудования, а так как эскадрилья действовала с трех разных баз, наши механики просто не могли разорваться на части. Например, у нас имелся только один специальный ключ для снятия втулки винта. Если он требовался в Суулаярви, его нужно было забрать из Мальми, расположенного в 270 километрах к западу, доставить туда, а потом отправить по воздуху обратно в Мальми. Бывали времена, когда наши истребители стояли на земле из-за нехватки нескольких жизненно важных мелочей. Наконец после нескольких обращений в германскую центральную базу снабжения в Пори мы получили некоторые нужные вещи, но остальные приходилось делать самим.
Наш старший техник и старший механик обучались на курсах в Германии, но здесь столкнулись с почти неразрешимыми задачами. Лишь работая круглые сутки с помощью двух механиков люфтваффе, Дорра и Кайзера, им удавалось поддерживать силы эскадрильи на приемлемом уровне. Мы не получили наземных радиостанций для работы с рациями FuG VII, которые стояли на Мерсу. По странной случайности нам подошли трофейные русские рации РСБ, хотя они обладали сомнительной надежностью и хрипели, как простуженные. Сами истребители, великолепные с точки зрения характеристик, начали страдать от неисправностей, вызванных спешкой производства военного времени. Имели место два случая, когда моторы DB-605 Мессершмиттов, летевших с крейсерской скоростью, просто загорелись, вынудив пилотов прыгать с парашютом!
Мы почти постоянно находились в кабинах наших Мерсу либо во время вылета, либо ожидая приказа на вылет, поэтому короткое лето пролетело незаметно. Мы научились практически не спать, а 2 августа наконец-то перевели самолеты на новую полосу возле Котка. Сама полоса имела длину около 2 километров, но была очень узкой, и ее окружали высокие деревья. Командный пункт и казарма еще строились, однако контрольная вышка, столовая, сауна и укрытия для самолетов уже были готовы. Поэтому мы не слишком горевали, покинув гарнизон Утти.
Три звена эскадрильи были разбросаны по трем базам, обычно мы летали парой или двумя парами, поэтому никогда не имели численного превосходства над противником в случае стычки. Тем не менее, количество побед эскадрильи устойчиво росло. 20 августа Куйе Лахтела, который только перевел свое звено из Суулаярви в Мальми в порядке ротации, сбил Ил-2. Его ведомый Ойппа тоже сбил штурмовик, первое звено, действовавшее из Суулаярви, добавило еще два. Наше второе звено, перебравшееся на новую полосу, сбило не менее 9 самолетов. Но и мы понесли потери, в первом звене был сбит лейтенант Терво, отважный пилот, одержавший несколько побед. Он погиб возле Лавенсаари.
11 сентября стало для эскадрильи памятным днем. Эрик Лили и Туре Маттила сбили по вражескому истребителю, а Йоссе Линфорс – бомбардировщик. В результате выяснилось, что мы за 5 месяцев действий в составе новой эскадрильи уничтожили 100 самолетов. Это дало нам повод устроить шумный праздник, в котором участвовали буквально все. На короткое время за стаканом немецкого шнапса мы забыли о неприятных сторонах войны. Зато на следующее утро, несмотря на гудящие головы, мы распечатали свою вторую сотню, уничтожив высотный разведчик Дуглас А-20.
Снова пришла осень. Листва начала опадать, а над Финским заливом все чаще висели тучи, и плохая погода заметно снизила активность обоих противников. Иногда в промежутках между вылетами на перехват мы получали задание сопровождать тихоходный и неуклюжий Ju-52/m, на котором была установлена большая индукционная петля, запитанная от вспомогательного мотора. Самолет занимался тралением магнитных мин на фарватерах Орренгрунда. Ухудшение погоды позволило нам наконец отоспаться за все лето. Чтобы сохранить форму, мы снова начали бегать кроссы и обшаривали подлесок в поисках грибов, чтобы разнообразить наши унылые трапезы.
Когда погода была хорошей, то мы, кроме обычных полетов над заливом, выполняли полеты на юг, но сокращение светлого времени ограничивало нашу активность. Однажды ночью в Котка завыли сирены воздушной тревоги. До города было менее 10 километров, и мы все вскочили, но могли лишь следить за лучами прожекторов, обшаривающими ночное небо, и разрывами зенитных снарядов. Земля содрогалась от взрывов бомб, а мы только сжимали кулаки в бессильной ярости. Но человек быстро привыкает ко всем особенностям войны, привыкли и мы к ночным налетам, даже самая сильная бомбежка уже не могла нас разбудить.
Задули осенние ветры, а там и зима подкралась потихоньку. Новые бои увеличили наш счет, но мы сами тоже несли тяжелые и неожиданные потери. Во второй половине дня мы уже возвращались после боя, когда западнее Лавенсаари Мерсу, пилотируемый фельдфебелем Эркинхеймо, ветераном многих боев и очень умелым пилотом, вывалился из строя и спиралью пошел к воде. Самолет вроде бы управлялся, и мы вызывали пилота по радио, однако он не отвечал. Это было совершенно необъяснимо. Самолет не имел видимых повреждений, мотор работал ровно, но самолет не мог лететь сам по себе, нам оставалось лишь беспомощно следить, как «мессершмитт» валится в холодную черную воду. Пилот не сделал попытки покинуть кабину или выпустить шасси, он черкнул по волнам между островами Суурсаари и Тютасаари, выполнив просто идеальную посадку. Но пилот так и не покинул кабину, наконец хвост истребителя задрался вверх, и Мерсу ушел под воду. Я вызвал спасательный катер, который находился в 15 километрах от места аварии, но мы знали, что поиски ничего не дадут.
