Валерий Белякович поставил на сцене МХАТа имени Горького несколько спектаклей.
«…Каждый раз она произносит слова «старой актрисы» непредсказуемо! Проживает до конца множество жизней за три часа сценического времени. Ее ругают критики за то, что в спектакле мало Анны Григорьевны (жены Достоевского) и много Татьяны Васильевны (экс-жены Радзинского). А она никого не слушает, так как знает, о чем ей нужно играть. Безумной, дряхлой, уродливой старухе она ежевечерне возвращает молодость!.. Стремится — иногда горько, иногда болезненно — воскресить в этом спектакле и себя прежнюю. Ту, какой была раньше». «На первый взгляд, это типично бенефисное представление, где в центре сама бенефициантка. Однако при всей обстановочной роскоши режиссуры Р. Виктюка, избыточном исполнительском блеске Т. Дорониной спектакль забирает не этим, а концентрированным смысловым зарядом. На нас обрушивается такая яростная, самозабвенная, нерасчетливая защита угнетаемой духовности, что понятие «сверхзадача» — для чего ставится спектакль сегодня? — обретает уже не только сценический, но и личностный смысл. Это тема Дорониной? Или режиссер разглядел и возбудил все это в актрисе? Скорее — совпадение душевного строя, интеллектуальной нацеленности и интуиции…»
Так писали о спектакле киевские газеты, где театр был на гастролях несколько лет тому назад. Да, с концепцией той или иной постановки или трактовки роли, исполненной Татьяной Дорониной, можно не соглашаться, можно думать, что эту постановку или роль можно было преподнести и исполнить иначе, в другом ключе и стиле. Но сказать «Не верю!», когда видишь Доронину на сцене, невозможно! Ей веришь всегда, веришь безусловно каждому слову, каждой реплике, каждому движению.
— Для меня Татьяна Доронина — не просто великая актриса. Это настоящая Дива. К сожалению, недооцененная… — говорит сам Виктюк.
«Старая актриса…» и сегодня идет на сцене МХАТа, каждый раз вызывая все тот же восторг и восхищение зрителей.
«Гениально. Я прониклась…»
Тем не менее, как считает Татьяна Васильевна, «репертуар театра — это один из основополагающих пунктов и основное направление, второй принцип — каким образом осуществлять исполнение этих пьес. И здесь существует только один вариант — он в веках существует: то есть живое существование, максимально приближенное к жизни, к правде, и вот этот принцип правды является основополагающим — то, что всегда было основным для МХАТа».
Да, это сегодня трудно. Реализм нынче не в моде, и режиссеров, работающих в реалистической манере, найти трудно. Поэтому, не чураясь экспериментальной режиссуры и приглашая талантливых режиссеров для постановок, все же, чтобы сохранить этот основной и основополагающий принцип МХАТа, сама Татьяна Васильевна в собственных постановках последовательно продолжает классическую мхатовскую традицию, обогащенную опытом театра Товстоногова. Закончив во время работы у Гончарова в Театре имени Маяковского высшие режиссерские курсы, она работала с прекрасными режиссерами, поэтому задачи свои хорошо понимает. Однако, как считает ведущий актер театра Валентин Клементьев, у Дорониной имеется и свой взгляд на режиссуру:
«Несмотря на то, что Татьяна Васильевна теперь уже состоявшийся режиссер, многие ее спектакли пользуются успехом, некоторые прошли по 100 и 200 раз, — наш театр прежде всего актерский. В этом его особенность. Как режиссер Т. В. Доронина выстраивает актерский театр, то есть такой театр, в котором над актером нет самодовлеющей режиссерской концепции, которую исполнители обслуживают. Театр живет внутренним пониманием того, что такое артист на сцене. Режиссура Дорониной — это подача артиста и предоставление ему возможности самому реализовать предложенный режиссером замысел… Авангардные постановки приходят и исчезают, в них, как правило, присутствует некая умозрительная концепция, а актер все-таки устроен эмоционально, и часто в таких спектаклях видна отдельно режиссура и отдельно — артист на сцене. В этом смысле у нас, мне кажется, более органичное соединение. Это традиционный русский театр, который был и 100, и 200 лет назад. Такой театр будет всегда».
Разумеется, не всегда все получается так, как хотелось бы, не все премьеры заслуживают высшей оценки, но вот, к примеру, спектакль «Комедианты господина…» («Кабала святош») по пьесе Михаила Булгакова, поставленный Татьяной Дорониной весной 2008 года, стал удачей безусловной.
«Кабала святош» — сложная и очень трудная пьеса, — писала об этом спектакле «Парламентская газета». — Сложность заключается в ее кажущейся необычайной ясности и простоте. Автор к моменту написания этой пьесы был уже настолько опытным драматургом, так глубоко знал законы сцены, что дал идеально динамическое действие, полное эффектных ходов и драматических поворотов, дал ярчайших персонажей всех типов, дал выразительный текст, нашпигованный остротами, а также исчерпывающие ремарки. Казалось бы, пьеса столь совершенна, что бери — и ставь. А вот поставить-то никто и не мог».
Далее перечисляется история неудачных постановок пьесы, среди которых был спектакль самого Станиславского, которые не понравились ни автору, ни членам его семьи. «Это не тот спектакль, о котором мечталось», — написала Елена Сергеевна Булгакова после генеральной репетиции пьесы, поставленной Станиславским. Значительно позже поставил спектакль Анатолий замысел…
Режиссура Дорониной — это подача артиста и предоставление ему возможности самому реализовать предложенный режиссером.
Эфрос и внес в него свое видение, в чем-то отступив от авторского текста. Премьеру тогда посетила Любовь Евгеньевна Белозерская, вторая жена Булгакова. «Я прострадала весь спектакль и ушла с горьким чувством обиды за Михаила Афанасьевича», — написала потом она в своих воспоминаниях.
«Словом, сложная это пьеса, и надо иметь незаурядную смелость, чтобы за нее взяться, — продолжает Елена Чернова, автор рецензии. — Но Татьяне Дорониной, в одиночку (поддерживает ее только зритель) противостоящей уже много лет нашей театральной олигархии и влиятельной группе театральных критиков, смелости не занимать… Она не пошла по пути своих предшественников, то есть не стала бороться с автором пьесы. Постановка Дорониной основана, наоборот, на глубоком погружении в авторский текст.
«Между распятием и троном» — основной образ спектакля. В этом пространстве мечется главный герой, талантливый сочинитель, который верил в Бога и любил Короля, но был ненавидим теми, для кого церковь и престол — только бизнес, и который наконец понял, что в этом пространстве для него нет места. Однако лишь он один, слабый и больной заика, не дал себя молча раздавить…»
