Решение Пилсудского возглавить САБ совпало по времени с важным для его планов событием. В октябре 1907 года начальником разведывательной группы Учетного отдела Генерального штаба австро-венгерской армии вместо Альфреда Редля, который, как стало известно позже, был еще в 1901 году завербован русской разведкой, был назначен Максимилиан Ронге. В условиях разразившегося осенью 1908 года боснийского кризиса австрийский Генштаб резко активизировал свою деятельность по подготовке возможной войны с Россией. При разработке разнообразных планов будущей кампании штабисты, как принято, должны были учитывать самые различные возможности ослабления своего противника, в том числе и использование сепаратистских движений в империи Романовых. В связи с этим в Вене вспомнили о предложениях Пилсудского о сотрудничестве на антироссийской основе, сделанных в 1906 и 1907 годах.
Установление контакта с Пилсудским было поручено капитану Густаву Ишковскому, блестящему офицеру польского происхождения, выходцу из австрийской Силезии, немного знавшему польский язык. С июля 1908 года он возглавлял разведывательный центр во Львове, деятельность которого была сориентирована против России. Осенью 1908 года Ишковский наладил связь с жившим во Львове Александром Малиновским, старым соратником Пилсудского, который в свое время имел некоторое отношение к операции «Вечер». Его интересовали отношение населения Царства Польского к России в случае ее войны с Австрией, возможность использования польских революционных организаций для диверсионной работы, а также их позиция. Содержание беседы было доведено до Пилсудского, который дал согласие на сотрудничество в разведывательной области, но пока что только во время войны[82].
19 октября 1908 года Ишковский направил Ронге рапорт, рекомендовавший привлечь ППС к разведывательной работе. Реакция руководства была положительной, и примерно в конце ноября – начале декабря 1908 года Пилсудский лично встретился в Вене с майором Ронге для обсуждения различных аспектов взаимодействия. В распоряжении исследователей нет записи этой беседы, но, как считает Р. Сьвентек, можно с большой долей достоверности восстановить ее ход и результаты. По его мнению, польский гость был ознакомлен с тайными планами Учетного отдела Генштаба по привлечению революционного движения в Царстве Польском к участию в разведывательной и диверсионной деятельности. Австрийская разведка, в свою очередь, обещала обеспечить Пилсудскому эффективную опеку и поддерживать конспиративную легенду движения сторонников независимости, но только Царства Польского. Всякая деятельность против монархии Габсбургов исключалась. Пилсудский соглашался снабжать австрийскую сторону разведывательной информацией о России, трактуя эту деятельность как борьбу с царизмом. Обе стороны могли быть удовлетворенными результатами встречи, хотя у них и были разные цели[83].
Правда, делами САБ и развитием сотрудничества с австрийской военной разведкой Пилсудский занялся не сразу. Его организм был истощен чрезмерным напряжением сил в последние годы, он часто температурил и даже подозревал у себя туберкулез, беспокоило сердце. Сокольницкий вспоминал, что многим тогда даже казалось, что Пилсудский не жилец на этом свете. Для поправки здоровья врачи рекомендовали ему длительное, не менее двух-трех месяцев, курортное лечение. Пилсудский выбрал модный в то время живописный далматинский курорт Абазию (сейчас Опатия), расположенный недалеко от Фиуме (Риеки). Выбор несколько неожиданный, если верить некоторым мемуаристам, по словам которых у Пилсудского в то время была всего одна пара брюк, и та дырявая...
На время своего отсутствия ведение дел Союза активной борьбы Пилсудский решил поручить Славеку, ставшему к тому времени его доверенным лицом. Славек хорошо зарекомендовал себя в Кракове. Благодаря его усилиям удалось преобразовать местные милицейские кружки ППС в отделение САБ, что существенно расширяло возможности привлечения новых членов в эту организацию.
Прежде чем покинуть Галицию и уехать на Адриатику, Пилсудскому следовало во что бы то ни стало переломить негативное отношение к САБ других членов руководства «фраков». Не мог он оставить без внимания и только что налаженное сотрудничество с Учетным отделом Генштаба австрийской армии. Для этого нужно было подобрать себе доверенных помощников.
Эти чрезвычайно важные для Пилсудского вопросы удалось решить за одно воскресенье 17 января 1909 года. В этот день состоялось два важных мероприятия с его участием. Вначале, на встрече с участием Иодко-Наркевича, Малиновского и Енджеевского (все они участвовали в свое время в операции «Вечер») он рассказал о разговоре с Ронге, а также поручил Малиновскому ввести в курс дела отсутствовавшего на совещании Славека. В первое время все они участвовали в контактах с капитаном Ишковским, а со второй половины 1909 года основным связным стал Славек. Для ведения дел во Львове был принят общий для всех участников операции псевдоним «Роман», который использовался в качестве пароля при назначении встреч или обмене информацией. Как полагает Р. Сьвентек, этот пароль был производным от «Осведомитель "Р"» («Konfident "R"»), кодового названия проекта сотрудничества с ППС-революционной фракцией в Учетном отделе австрийского Генштаба[84].
В тот же день, 17 января, состоялось собрание руководящих деятелей партии, в ходе которого Пилсудский настойчиво, но безуспешно пытался убедить оппонентов в своей правоте. После его окончания, во время ужина в кругу ближайших сподвижников Пилсудский поставил вопрос ребром. Или они выражают ему вотум доверия, или же он покидает ряды ППС-революционной фракции. В этих условиях собравшиеся предоставили ему свободу действий в отношении САБ, с тем, однако, что сами они не будут участвовать в этом проекте. Как отмечал Славек в своих воспоминаниях, «формально Пилсудский получил согласие руководства ППС-революционной фракции на работу в САБ и с этого времени уделял ему свое основное внимание»[85].
И, только решив первоочередные на тот момент для него вопросы, Пилсудский в конце января или первой половине февраля 1909 года отправился вместе с женой Марией на три месяца на курорт. Его личная жизнь в Галиции устроилась единственно возможным способом, если принять во внимание, что совесть и моральные соображения не позволяли решительно порвать с законной женой, а сердце принадлежало другой, причем его роман с Александрой был хорошо известен Марии. Видимо, для того, чтобы не доставлять Марии дополнительных страданий, было решено, что Александра поселится во Львове. У влюбленных было достаточно возможностей для встреч, так как Пилсудский довольно часто наезжал из Кракова по делам САБ в город Льва. Кроме того, они вместе бывали в Закопане. А в остальное время писали друг другу полные любви письма, благо австрийская почта работала быстро и между двумя столицами Галиции было небольшое расстояние.
