– Он сейчас зазвонит, – отвечал Джок. – Телефон сейчас зазвонит.
И, как правило, телефон звенел и в трубке слышалось: «Полиция Ланаркшира, мистер Стин. У нас тут ваш парень Джимми».
Джордж Бест, безусловно, было одним из величайших обладателей Кубка европейских чемпионов в составе «Манчестера». Но в том сезоне мы были далеко от этой вершины. Уэйн Руни был удален с поля во время нулевой ничьи с «Вильярреалом» в сентябре 2005 года за саркастическую овацию, устроенную им судье Киму Мильтону Нильсену. Тому самому, что удалил Дэвида Бекхэма на чемпионате мира 1998 года. Не самый мой любимый судья. Он всегда приводил меня в бешенство. Увидев его имя в списке назначенных на матч судей, я цепенел. В другом матче Руни десять раз обматерил Грэма Полла. Полл легко мог удалить Руни, но не сделал этого. Возможно, он наслаждался вниманием телекамер. Но, по крайней мере, у него хватало здравого смысла относиться к Уэйну как к человеку и не обращать внимания на его сквернословие. В этом смысле у Руни должно быть больше уважения к Поллу, чем к Нильсену. В матче с «Вильярреалом» Габриэль Хайнце порвал переднюю крестообразную связку колена, как раз после того, как его агент попросил о трансфере.
Тем временем в связи с вылетом «Манчестера» из Лиги чемпионов после поражения со счетом 1:2 в декабре от «Бенфики» в прессе поднялась кампания против меня, основанная на теории об «истекшем сроке годности». Я бы понял, если бы меня критиковали за халатное отношение к своим обязанностям, но предположение, что я уже не тот исключительно в силу возраста, было просто отвратительно, ведь с годами люди становятся только опытнее. Было время, когда первоклассные игроки становились тренерами в Премьер-лиге сразу после завершения карьеры, без какой-либо подготовки, тогда как опытных тренеров выкидывали на улицу. Вспомните Бобби Робсона, уволенного из «Ньюкасла», или проверенного Сэма Эллардайса, отстраненного в том же клубе от своего поста спустя шесть месяцев с начала работы. Что за нелепица! Необходимость общаться с прессой каждую пятницу просто бесила меня. Ни у кого из журналистов не находилось смелости спросить прямо в лицо, не истек ли у меня срок годности, зато они писали это на бумаге, используя свою власть, чтобы уничтожить меня.
У инерции своя логика. Те, кому эта теория пришлась по душе, говорили: «Они всё правильно пишут, но, знаете, я об этом твержу уже много лет». Но я понимал, куда мы движемся, понимал, что нам нужно еще немного времени. Не слишком много, правда, потому что в тот момент мне никто и не дал бы неограниченное время. Да я и сам бы ушел в отставку, если бы не чувствовал, что у нас вот-вот будет отличная команда. Я был уверен в Руни и Роналду, я был уверен в силе нашей скаутской службы, знал, что скоро у нас появятся игроки, которые вернут клуб на прежний уровень. И хотя мы выиграли в 2006 году лишь Кубок лиги, у нас в том сезоне было немало отличных матчей.
Победы над «Уиганом», «Астон Виллой», «Вест Бромвичем» и «Болтоном» показали, что команда пришла в себя после поражения от «Бенфики», и отставание от «Челси» и первого места в чемпионате сократилось до девяти очков. Затем в январе к нам присоединились Эвра и Видич. Практически каждую неделю мы стали отдельно отрабатывать действия в обороне, особенно поперечные передачи: выбор позиции, атака соперника с мячом, уход нападающих от приближающихся к ним защитников. Мы начинали в центральном круге, выставив вперед двух нападающих, а на флангах справа и слева расположив по паре крайних полузащитников. Сначала мяч отправлялся одному из форвардов, который наносил удар в сторону ворот. Тут же мы забрасывали на поле второй мяч, и с фланга от первого крайнего следовал навес на ворота, после чего мы немедленно добавляли третий мяч, и с угла штрафной шла еще одна навесная передача. В итоге защитникам приходилось реагировать сразу на три мяча: удар нападающего, навес с фланга и заброс от штрафной. Три в одном.
Стиль нашей игры изменился. Много ли вы знаете центральных защитников, которые действительно любят обороняться? А вот Видич любил; ему нравилось принимать вызов от нападающих соперника, нравилось вступать в единоборства один на один, как на «втором этаже», так и внизу. Смоллинг был таким же, он тоже любил играть в защите. Видич был суровым бескомпромиссным парнем, гордым сербом. В 2009 году он пришел ко мне и заявил, что его могут призвать в армию.
– «Призвать в армию», что ты имеешь в виду? – встревожился я.
– Я отправлюсь в Косово, это мой долг, – ответил он.
Он прямо сгорал от нетерпения.
В поисках новых талантов наши скауты пересекали границы и континенты, и на одном из молодежных чемпионатов мы заметили испанца Жерара Пике. Дорога в английскую Премьер-лигу была проторена для барселонцев Сеском Фабрегасом из «Арсенала», так что мы чувствовали под собой твердую почву, общаясь с ним и его семьей. Проблема была только в том, что дедушка Пике входил в состав директоров «Барселоны», а его семья была тесно связана с клубом.
Однако испанцы постоянно меняли своих тренеров, и это сыграло нам на руку. Пике был великолепным игроком, и я сильно расстроился, когда он захотел вернуться в Испанию. Он был уникальным распасовщиком и отличным человеком с психологией победителя. Вся его семья обладала таким менталитетом, это у него от отца с матерью. Но, к сожалению, он не хотел ждать, пока распадется связка Фердинанд – Видич, и это была моя проблема. Жаль, из Пике и Эванса вышла бы прекрасная пара защитников, они могли бы играть вместе лет десять.
Когда в 2008 году мы играли с «Барселоной» в полуфинале Лиги чемпионов и свели матч вничью 0:0, ко мне в отель пришел отец Жерара и объяснил, что испанцы хотят вернуть своего воспитанника. Да и его родители, очаровательные люди, были бы рады видеть сына на родине, они скучали по нему. А Жерару не находилось у нас места в стартовом составе, и он был уверен, что сможет завоевать его в «Барселоне». Все было просто и ясно. В итоге мы получили за него около восьми миллионов евро, при том что в свое время, согласно правилам ФИФА, он обошелся нам всего в 180 тысяч фунтов.
Впоследствии сильные европейские клубы воздвигли барьеры, стремясь остановить отток молодежи в Премьер-лигу. Им не нравилось, что такие хорошие игроки, как Пике или Фабрегас, год за годом покидают их страны. В Англии нам приходилось платить по пять миллионов фунтов за молодого талантливого футболиста основного состава. Но почему мы должны были платить по 500 тысяч за игрока, который в дальнейшем не смог добиться успеха? Интересный случай был с Ричардом Экерсли: «Бернли» предложил за него 500 тысяч, тогда как мы хотели один миллион фунтов, ведь мы потратили двенадцать лет на его обучение. Считаю, что если футболист становится игроком основы, компенсация за него должна быть весомой. Не думаю, что продавец будет жаловаться, особенно если получит потом свою долю при перепродаже игрока.
