Я посмотрел на небольшую поблекшую карточку и сказал ей, что, по моему мнению, можно сделать. Она отвечала: "Хорошо, я буду очень рада, если вам это удается, и заплачу вам вперед, если вы обменяете этот чек на деньги. Это чек от моего мальчика. Я заходила во многие места в городе, но никто не менял мне его на деньги. Я просто не знаю, что делать".
Я взял чек и попросил ее немного подождать. Тем временем я спустился в банк. Мистер Армстронг, банкир, сказал мне: "Кейси, этот чек приносили сегодня сюда уже три раза. Я уверен, что с ним все в порядке, и подозреваю, что эта бедная мать нуждается в деньгах. Если вы подтвердите чек, я дам вам деньги". Она уже подтвердила его.
Я сказал ему: "Да, но, как вы знаете, у меня здесь нет денег".
"Понимаю, но давайте мы с вами вместе сделаем доброе дело для этой женщины", — сказал он.
Трудно забыть восхищенное выражение ее лица, когда я принес деньги. Она заплатила мне за снимок, что позволило мне в тот момент разобраться со всеми моими делами. Затем она рассказала мне о своей маленькой дочке, пораженной полиомиелитом, а я в свою очередь рассказал ей о различных событиях своей жизни, произошедших со мной до того, как я приехал в Селму. Женщина попросила меня выполнить чтение для ее маленькой девочки.
Несколько дней спустя она привела свою дочь. Я пригласил мистера Альфреда Д. Батлера, одного из учеников моего класса в воскресной школе, чтобы он провел чтение. У ребенка была сильно искривлена стопа и часть ноги. Один из городских врачей согласился участвовать в терапии и посмотреть, поможет ли в данном случае лечение, предложенное в чтении. Меньше чем через год конечность этой маленькой девочки стала почти нормальной. Пока я жил в штате Алабама, не было ни одной недели, чтобы кто-нибудь из членов этой семьи не приходил повидаться со мной. При этом они обязательно приносили что-то в знак признательности и любви ко мне.
Отец врача, который лечил эту девочку, уже давно был серьезно болен. Источник неприятностей находился в боковой части головы, у него диагностировали рак. Доктор спросил, не могу ли я выполнить для него чтение и посмотреть, что можно сделать. Было предложено использовать состав, который довольно успешно применялся и ранее, хотя были несколько изменены его составляющие, а также способ приготовления. В данном случае заболевание головы было полностью вылечено и больше не доставляло ему неприятностей. Он умер несколько лет спустя совершенно от другой болезни, по крайней мере, это утверждали его сын и другие врачи.
В конце этого года ко мне обратилась одна леди из Лексингтона, штат Кентукки, муж которой был хорошо знаком с профессором Дитрихом. Она очень беспокоилась и просила меня посетить ее, чтобы выполнить чтение. После того как мы обменялись двумя или тремя письмами, я согласился поехать к ней. Я добрался до ее дома без каких-либо сопровождающих, потому что у меня не было денег, чтобы оплатить их проезд на поезде. Состояние пригласившей меня леди было ужасным. Она не могла самостоятельно передвинуть руку или ногу, и, видимо, тело было ужасно раздуто. Все это показалось мне совершенно безнадежным, но я рассказал ей и ее мужу, а также присутствующему при встрече врачу некоторые из событий последних лет моей жизни, а особенно о выздоровлении моей жены. По-моему, история о выздоровлении Гертруды представляла для них особый интерес, поскольку они уже многое слышали от профессора Дитриха и других людей, проживавших в западной части штата. Меня попросили выполнить чтение. Я как мог описал, что им следует говорить мне и как мистер Лэйн, мой отец или другие проводники осуществляли чтения, после чего все решили, что чтение будет проводить муж этой леди. Позже, как выяснилось, они оказались очень довольны полученной информацией.
После возвращения в Селму я получил письмо от ее мужа с просьбой провести проверочное чтение. Согласно этой информации, ее состояние несколько улучшилось, но в препарат, который готовил доктор, им были внесены некоторые изменения. В результате это вызвало неприятную сыпь по всему телу, но как только они исправили рецепт, ее состояние быстро и неуклонно начало улучшаться. Приблизительно месяц спустя мне позвонили и попросили снова приехать в Лексингтон.
Придя к ним в дом, я был невероятно удивлен видом этой леди, которую еще так недавно застал в совершенно ужасном состоянии. Теперь она могла сидеть в кресле, и видно было, что ей вполне удобно. Ее ноги и нижняя часть тела уже не выглядели такими раздутыми. Она попросила медсестру распустить ей волосы и дать гребенку и щетку. Приведя в порядок волосы, она сказала мне: "Несколько дней назад я впервые за три год смогла самостоятельно поесть. Уже пять лет прошло с тех пор, как я в последний раз попыталась поднять руки так высоко, чтобы причесать собственные волосы, и я хотела, чтобы вы увидели улучшение своими глазами".
Приблизительно восемь или девять месяцев спустя она пригласила меня к себе на прием, который был дан в честь ее дня рождения, и мы с ней прошли вместе через всю комнату. Во время этого приема я встретился с Дэвидом Э. Каном, который жил по соседству с нею. Семья Кана пригласила меня к себе, и я никогда не забуду свой первый вечер в доме Канов. Мы обсуждали многие события моей жизни и за разговорами не заметили, что время далеко за полночь. Я обсуждал с матерью Кана различные перипетии моей жизни и изменения в моих взглядах, вызванных различными событиями и теми людьми, которые обращались ко мне за помощью.
Она попросила меня выполнить чтение для маленького брата Дейва, который был ранен в результате несчастного случая. Во время сеанса было сказано, что можно добиться улучшения состояния, если они смогут найти хорошего помощника — того, кто сможет провести необходимое лечение. Этого не удалось достигнуть. Молодой человек прошел часть предписанной терапии, но никто не занимался этим постоянно, поэтому в итоге он умер.
Я провел несколько дней в их доме. Искренность, проявленная Дейвом, и особенно внимание и дружелюбие тогда со стороны матери Кана, до сих пор рождают в моем сердце ощущение любви и привязанности.
Первое ментальное и спиритическое чтение, как это теперь называется, прошло во время одного из посещений дома матери Кана. Оно проводилось Дейвом и было выполнено для него. Он являлся как спрашивающим, так и стенографистом, записывая полученную информацию. Многие из чтений тогда мы осуществляли вместе в самых разных уголках страны, и их записи вел Дейв, у меня не сохранилось копий, относящихся к тому периоду.
В других чтениях была получена информация, что в течение нескольких ближайших лет в стране произойдут какие-то значительные изменения, в результате которых создадутся условия, требующие, чтобы Дейв уехал из дома. Его работа будет связана с тем, к чему он не был подготовлен, но это повлияет на все аспекты его жизни. Для него было бы полезно подготовиться к грядущим переменам. Говорилось, что его семья будет категорически против подобных перемен, но для него они будут благом, поскольку это подготовит его к дальнейшим событиям.
