— У нас Иванов был образцом дисциплинированного бойца, — сказал я. — И отличным инструктором!
— Так и должно быть! — ответил Смирнов. — Иного и не ждал.
Сам Борис Смирнов в ту пору только что возвратился из длительной командировки. Он побывал на севере Испании. Этот край называли страной басков. Там Борис выполнял задание республиканского штаба ВВС.
Познакомились мы в Валенсии и с летчиками-испанцами Мануэлем Сараусом и Фернандо Клаудином, командирами эскадрилий. Это были молодые, веселые и симпатичные парни. Под стать своим командирам выглядели и другие пилоты. Для постороннего взгляда, наверное, они казались порой бесшабашными людьми, слишком легкомысленными. В действительности же это было не так. В воздухе они становились собранными, ловкими, отважными.
Мануэль Сараус и Фернандо Клаудин, хотя были молоды, имели уже солидный военный опыт, показали себя смелыми летчиками, хорошими организаторами. Они умели научить новичка многому по тактике, помочь овладеть испытанными приемами воздушного боя. Мастерство и умение не пришли к ним сами собой. Они приобрели их, пройдя все стадии летной службы от рядового пилота до командира эскадрильи.
В первых числах октября, выполнив задачу по прикрытию Валенсии, где заседал парламент, наша эскадрилья снова перебазировалась на Арагонский фронт. Мы приземлились на прежнем аэродроме Альканьис.
Продолжалось сосредоточение республиканских войск. Через несколько дней возобновились бои с целью освободить Сарагосу. В воздухе и на земле они приняли упорный, ожесточенный характер.
В первые дни республиканцы понемногу продвигались вперед. Но потом самые отчаянные атаки не приносили желаемых результатов. Попытки франкистов ускорить контрнаступление тоже оказывались бесплодными. Противнику не удавалось сломить героическое сопротивление республиканских войск.
Едва ли не на следующий день после начала второго наступления на Сарагосу мы возвращались эскадрильей на свой аэродром, выполнив задание по прикрытию с воздуха наступающих наземных войск. Все шло как обычно. Мы отогнали группу вражеских самолетов, пытавшихся атаковать наши позиции. В бою Иван Панфилов сбил истребитель неприятеля. Он удачно зашел ему в хвост и с одной очереди отправил противника к земле. «Фиат» задымился и вскоре врезался в каменистую землю. Два других истребителя подбили ребята. После этого враг покинул поле боя.
Вдали уже можно было различить аэродром. Настроение у нас было отличное.
Совсем неподалеку от нашего строя я увидел звено истребителей, идущих параллельным с нами курсом и на той же высоте.
Что за машины? Почему они идут к нашему аэродрому?
Да это же «фиаты»! Точно!
Встреча как для нас, так и для противника оказалась неожиданной. В первый момент мы никак не могли поверить, что встретили в нескольких километрах от своей базы истребителей врага. Такого еще не бывало. И хотя силуэты «фиатов» не походили ни на одну из наших машин, взяло сомнение:
«А что, если это все-таки наши? То-то посмеются над нами! Да и свет заходящего солнца, на фоне которого мы видели самолеты, мог исказить силуэты машин…»
Само собой, если это противник, надо немедленно атаковать! И все же стоило проверить, точно убедиться, что перед тобой враг. Вместе со своим ведомым Иваном Соколовым иду на сближение.
Когда сомнений не осталось — перед нами враг, — момент внезапности оказался упущен. За несколько мгновений до того, как мы перешли в атаку, летчики противника тоже опознали нас. Дав полную мощность моторам, они ринулись вперед и вниз, стараясь оторваться.
Пальцы почти непроизвольно легли на гашетки, но я сдержал себя и не открыл огонь. Созревало новое решение.
«Фиаты» удирали от нас, но, удирая, не разворачивались, а уходили в глубь нашей территории. С каждой минутой они удалялись от линии фронта, и, чтобы вернуться к своим, самолетам придется снова пройти это же расстояние. А хватит ли им горючего на обратный путь? Значит, открывать огонь пока не имело смысла. Другое дело, если они попытаются развернуться. Тогда надо стрельбой воспретить им сделать это. Гнать и гнать в глубь нашей территории, прижимать к земле, посадить на один из своих аэродромов.
Подаю команду:
— Внимание!
Сближаюсь с противником метров на триста. И пошел на этой дистанции.
Летчики правильно поняли мой замысел. Никто из них не выходил вперед меня, чтобы атаковать. Огня не открывали.
«Не прозевать бы момента, когда неприятель все-таки попробует развернуться и уйти», — подумал я.
Замечаю, что головной «фиат» пытается развернуться.
Открываем огонь. Ведущий «фиат» занимает прежнее положение.
Поговорили!
Мы держим «фиаты», словно гончие, сзади и с боков. Они обложены, будто волчья стая. Проходит минута, другая. «Фиаты» должны что-то предпринять. Смешно, если бы они смирились. Держимся начеку.
«Фиаты» резко сбрасывают газ. В какую-то долю секунды никто не мог предположить, что они поступят именно так.
Мы тоже убираем газ. Но по инерции налезаем на противника, сближаясь до ста метров.
Ничего не скажешь — решение ведущего «фиатов» неожиданное, рискованное. Чтобы развернуться, «фиаты» уже дали полную мощность моторам и веером пошли в разные стороны. Ведомые противника управляемым переворотом на большой скорости проскакивают вниз, под наш боевой порядок, а ведущий пошел вверх, видимо, чтобы облегчить уход своим подопечным. Однако рывок вверх с последующим разворотом не под силу мотору. Машина зависает. В этот момент я, а за мной Соколов открываем огонь. Дистанция метров восемьдесят. Промаха быть не может.
Вижу, как «фиат» ведущего проваливается перед носом моего самолета и устремляется к земле, оставляя за собой дымный хвост. Делаю управляемый переворот вниз и назад, чтобы проследить за ним.
«Фиат» под большим углом пикирует к земле. Чуть в стороне раскрывается купол парашюта. Это другое дело. Успокоенный, иду вверх. Вижу: остальные звенья эскадрильи, хотя и с запозданием, сделали разворот «все вдруг» и быстро догнали «фиаты». После двух-трех атак все было кончено. Одного сбило звено Смолякова, другого — звено Панфилова.
Ведущего, который выбросился на парашюте, взяли в плен. Он оказался капитаном итальянской армии, командиром эскадрильи. На допросе рассказал, что их подразделение недавно прибыло под Сарагосу. Это был их первый боевой вылет на Арагонском фронте. Всей эскадрильей они производили облет района. Севернее Бельчите их атаковали истребители И-16. Они приняли бой, но вскоре вышли из него, и эскадрилья рассыпалась. Он со своим звеном временно потерял ориентировку. Решил идти к реке Эбро и от нее дальше на север на свой аэродром. Иного выхода не было. Они заблудились. Тут-то мы и встретили их.
