На самом деле обе наездницы не враждовали, а дружили.
Сисси наняла Элизу на время очередного пребывания в венгерском замке Гёдёллё, чтобы обучиться высшей школе выездки, и в переписке называла ее «весьма достойной особой». Нет никаких доказательств порочащей связи императрицы с наездницей, но легенда осталась. Правда, более трезвомыслящие биографы полагают, что чрезмерный романтический настрой Сисси исключает столь утонченную чувственность. Во всяком случае, она по-царски вознаградила циркачку, подарив ей скакуна по имени Лорд Байрон, самого красивого в ее конюшне. Императрица также приглашала и Эмили давать ей уроки верховой езды.
В 1882 году Эмили Луассе трагически погибла во время циркового представления. Это ужасное событие произвело сильное впечатление как на Элизу Петцольд, так и на императрицу. Элиза через год вышла замуж за барона де Бланшера и оставила арену ради семейной жизни. Императрица же стала ездить верхом гораздо меньше и более осмотрительно.
Все-таки исследователи приходят к заключению, что, невзирая на все кризисы в семейной жизни и массу возможностей изменить супругу, Елизавета оставалась верна ему. В 1872 году она высказалась графине Фестетич:
— Меня определенно не воспитали быть императрицей, и я знаю, сколь многого мне не хватает в моем образовании — но я не совершила ничего дурного, тому свидетель Господь на небесах. Благоприятная возможность к тому мне представлялась. Меня бы охотно разлучили с императором.
Сисси явно ложилась в постель с мужем без особого удовольствия, но не допускала туда и другого мужчину. Причины этого обсуждаются до сих пор. Возможно, она была фригидна, возможно, все-таки имела лесбийские наклонности, которым опасалась следовать. Возможно, плотская любовь оскорбляла ее романтическую натуру. Когда ее любимая дочь Мари-Валери по любви выходила замуж, Елизавета буквально постоянно твердила ей:
— Не понимаю, как можно желать брака и ждать от него так много хорошего.
Брак дочери оказался поначалу счастливым, но романтически настроенная Елизавета была неспособна понять блаженство гармоничного семейного очага. Когда дочь умоляла мать подольше погостить у нее, та отвечала:
— Морской чайке тесно в ласточкином гнезде…
Ей брачные цепи всегда были в тягость. Во всяком случае известно, что частенько под предлогом менструаций Елизавета отказывалась делить ложе с супругом и умышленно способствовала появлению в жизни Франца-Иосифа других женщин.
После рождения четверых детей Сисси сочла свой супружеский долг выполненным и полностью отдалась странствиям. Франц-Иосиф же старался отвлечься от своих несчастий и всепоглощающей работы в обществе других женщин. Сначала это была графиня Потоцкая, член семьи, верно служившей австрийскому престолу (Альфред Потоцкий даже был премьер-министром в 1870-71 годах), очаровательная женщина с огромной косой. Правда, император умело скрывал свои похождения, и о них известно немного. Но ему не удалось держать в тайне связь с Анной Наховски, ибо эта привязанность длилась слишком долго. Франц-Иосиф познакомился с 15-летней девушкой 8 мая 1875 года в парке Шёнбрунна. Анна приняла его за простого офицера, который внезапно остановился, увидев ее, и без промедления заговорил с ней. Сопровождавшая Анну горничная потом сказала своей хозяйке, что это был сам император. 26 июня того же года под дождем был первый поцелуй.
Анна, урожденная Новак (1859–1931), в 14 лет была выдана замуж за фабриканта шелковых тканей Иоганна Хёдука, отчаянного картежника и алкоголика. У них родилась дочь Карола. Через три года Анна развелась с мужем, причем положила на его счет в банке крупную сумму денег — Хёдук пребывал в полном неведении о ее связи с императором. В мае 1884 года молодая женщина, с разрешения императора, вышла замуж за железнодорожного служащего Франца Наховски, который знал о ее связи с императором. Однако его вполне устраивал тот образ жизни, который Анна смогла создать семье за счет монарха. Супруги жили в доме с отдельным входом, который использовался для любовных свиданий. Обычно император извещал о своем приходе заранее, по устоявшейся традиции Анна должна была уже снять корсет и ожидать его в постели. Связь носила ярко выраженный чувственный характер. Она продолжалась даже тогда, когда в жизни Франца-Иосифа появилась другая возлюбленная, Катарина Шратт. Император положил конец этой истории после самоубийства принца Рудольфа в Майерлинге, причем это было сделано весьма бестактно. Анну вызвали в Хофбург, и некий барон предложил ей самой определить размер денежной компенсации.
Анна запросила 100 тысяч гульденов для себя и по 50 тысяч для двоих детей (в браке с Францем Наховски было рождено две дочери и сын, причем старшая дочь была вылитым портретом Франца Наховски). Ей выдали 200 000 гульденов, а она написала следующую расписку:
«Настоящим подтверждаю, что сегодня получила 200 тысяч гульденов в виде подарка от его величества императора. Далее клянусь, что всегда буду хранить молчание о встрече с его величеством. Анна Наховски, 14 марта 1889 года».
Анна действительно до самой смерти не проронила ни слова об этом романе, но вся Вена знала, что ее дочь Хелен (1885–1976), получившая образование оперной певицы, была отпрыском императора. В 1911 девушка, невзирая на яростное противодействие официального отца [63], вышла замуж за известного композитора-модерниста Альбана Берга и проживала с ним на вилле в Штирии, которую подарил матери император для использования семьей на летнем отдыхе. В 1976 году Хелен скончалась и завещала передать в печать дневник матери, что и было сделано. По материалам дневника было установлено, что ее сын, хотя и носил имя Франц-Иосиф, отпрыском императора не являлся, ибо родился через год после прекращения связи монарха с Анной.
Как уже было сказано, связь императора с Анной Наховски носила ярко выраженный сексуальный окрас, разница в возрасте в 29 лет и натуральная пропасть в уровне мышления и социальном положении ничего иного и не предполагали. Но потребность в общении с интересной и не связанной великосветскими условностями собеседницей, заполнившей ему отсутствие семейного очага, у Франца-Иосифа явно была. Поэтому еще до разрыва с Наховски в его жизни появилась новая спутница, актриса Катарина Шратт (1853–1940).
Ее путь к сердцу императора оказался весьма своеобразен. Катарина родилась в семье незначительного торговца и с малых лет проявила интерес к игре на сцене. Невзирая на сопротивление родителей, она все-таки добилась своего и в марте 1873 году с большим успехом дебютировала в роли Кетхен в пьесе «Кетхен из Хайлбронна» на сцене Венского городского театра. Надо сказать, что в Австрии особым успехом пользовались пьесы из народной жизни, которые часто
