Публикация в американском журнале привела Команданте в бешенство, через несколько дней он ответил на эту «гнусную клевету». Он утверждал, что не имеет ничего, кроме девятисот песо ежемесячного жалованья (это двадцать пять евро). Это звучит смешно, если знаешь, как знаю я, его реальный образ жизни, если видел год за годом, как видел я, что руководители государственных предприятий получали инструкции и отчитывались перед Лидером максимо (который решает все) либо напрямую, либо через двух его помощников, Пепина Наранхо, его адъютанта, и Чоми, секретаря Государственного совета (то есть его личного секретаря, поскольку Фидель возглавлял это учреждение).
Никто и никогда не сможет точно сосчитать состояние Команданте. Но, чтобы приблизиться к истине, нужно сначала понять кубинские реалии, отталкиваясь от факта, что Фидель Кастро царствует, словно самодержавный монарх над островом с одиннадцатимиллионным населением. На Кубе он единственный человек, который может владеть всем, чем пожелает, завладеть желаемым, продать или подарить. Он одним-единственным росчерком пера может разрешить открыть (или приказать закрыть) любое государственное предприятие на острове или за границей. Объединенные в концерны, все национальные предприятия управляются как частные компании и контролируются одним из трех главных государственных институтов: министерством революционных вооруженных сил (МИНФАР, возглавлявшимся до 2008 года его братом Раулем), министерством внутренних дел (МИНИНТ, за которым пристально следит Фидель) и Государственным советом (в котором он председатель). Фидель сам назначает руководителей и сам же их снимает с должностей. Фактически при таком способе управления Фидель стал этаким суперпрезидентом – генеральным директором «холдинга Куба», который он, кстати, сам же и создал. Сколько раз я слышал, как он в своем кабинете отдавал Пепину, Чоми, а также министру внутренних дел Абрантесу экономические директивы относительно продажи тех или иных активов или создания очередной подставной компании в Панаме (чтобы обойти американское эмбарго)!
Куба – это «вещь» Фиделя. Он ее хозяин так же, как в XIX веке крупный землевладелец был хозяином своего поместья. Он как будто расширил асьенду своего отца и превратил в свою асьенду Кубу с ее одиннадцатью миллионами жителей. Он распоряжается трудовыми ресурсами страны так, как считает нужным. Например, когда в медицинском университете готовят врачей, делается это не для того, чтобы они свободно занимались своим ремеслом. Скорее, это делается для того, чтобы они становились «миссионерами», отправляемыми по приказу Фиделя в бидонвили Африки, Венесуэлы или Бразилии в соответствии с интернационалистскими принципами политики, выдуманными и навязанными главой государства. Находясь в заграничной командировке, эти добрые самаритяне получают лишь малую толику того жалованья, которое в обычных условиях должна была бы выплачивать им принимающая сторона, поскольку основная часть их жалованья выплачивается кубинскому правительству как стороне, предоставляющей услуги. Точно так же иностранцы – французы, испанцы или итальянцы, – владеющие на острове гостиницами, нанимая на работу кубинцев, выплачивают жалованье не своим служащим, как происходит в любом свободном обществе, а Кубинскому государству, сдающему им рабочую силу в аренду по высокой цене (и за свободно конвертируемую валюту), и лишь малая часть выплачивается самим работникам (причем в кубинских песо, которые практически ничего не стоят). Эта современная версия рабства напоминает отношения зависимости, существовавшие в XIX веке на плантациях между работниками и всемогущим хозяином. Кроме того, она полностью противоречит принципам Международной организации труда (МОТ), которые гласят следующее: «Запрещаются всякие отчисления из заработной платы, производимые трудящимся в пользу предпринимателя или его представителя или какого-либо посредника».
Чтобы избавиться от любого контроля, Фидель, стоящий над законами, давно – еще в 1960-х годах – создал знаменитый reserva del Comandante – резерв Команданте. Это особый счет, пополняемый специальными отчислениями с национальной экономической деятельности. Этот фонд, которым пользуется только Команданте, не подлежит никаким проверкам. Почти священный, резерв Команданте является intocable (неприкасаемым). Разумеется, Фидель объясняет, что не совсем обычные методы управления этими средствами диктуются интересами революции, то есть угрозой империалистической агрессии. В действительности «резерв» служит частным интересам Фиделя Кастро в той же мере, что и общественным. Это карманные деньги, позволяющие ему жить по-королевски, никогда не задумываясь о расходах. А кроме того, эти деньги позволяют ему вести себя как щедрый барин, когда он путешествует по «своему» острову. Действительно, Фидель в любой момент может взять деньги из своей потайной шкатулки, чтобы дать их на строительство диспансера, школы, дороги или подарить несколько автомобилей тому или иному муниципалитету (а резервный фонд имеет и собственный автомобильный парк), не обращаясь к соответствующему министерству или властному органу. Благодетелю достаточно повернуться к своему адъютанту и велеть выделить энную сумму, чтобы тот или иной проект стал реальностью… а Фидель тут же прослыл волшебником. Это называется популизмом.
Однако Фидель относится к деньгам не так, как нувориши, вроде итальянца Сильвио Берлускони или бывшего аргентинского президента Карлоса Менема, больших любителей роскоши, дорогих игрушек и сиюминутных удовольствий. Но суровый Фидель Кастро не пренебрегает собственным комфортом. Лидер максимо владеет (тайно) яхтой длиной почти тридцать метров. Но он не испытывает потребности менять ее на новую, более современную и более шикарную. Для него богатство в первую очередь является инструментом власти, политического выживания и личной безопасности. И с этой точки зрения, зная его осторожный характер и менталитет испанского крестьянина, просто невозможно себе представить, чтобы он не принял мер предосторожности и не обеспечил себе тылы – как поступают все диктаторы – на случай, если ему и его семье придется бежать с Кубы и поселиться где-нибудь за границей, например в Галисии (Испания), на родине его отца. Кроме того, однажды его жена Далия прямо заявила мне: No te preocupes, Sánchez, el futuro de la familia está asegurado («Не волнуйся, Санчес, будущее семьи обеспечено»).
Рассматриваемый в качестве оружия революции, резервный фонд не является табу во властной верхушке. О нем открыто, без намеков, говорят при Фиделе, говорит и он сам. Резервный фонд не является государственной тайной. Зато ею является его размер. За время существования, то есть с 1960-х годов, фонд постоянно пополняется, несмотря на то что Команданте регулярно черпает из него средства. В то время, когда Куба зависела от субсидий, получаемых из СССР, часто можно было слышать, как Фидель говорил своему личному секретарю Чоми, чтобы тот взял из очередной полученной суммы столько-то миллионов долларов (Фидель считает деньги в долларах), чтобы положить их в «резерв». Точно так же Лидер максимо мог распоряжаться получаемой советской нефтью по собственному усмотрению: отдать какую-то часть Никарагуа или продать ее на черном рынке, чтобы получить валюту. Уверен, что то же самое продолжалось и с венесуэльским черным золотом, которое Уго Чавес продавал Кубе по сниженной цене.
