Во второй половине шестидесятых годов, работая с командой московского «Динамо», я пригласил психолога, который выступил перед футболистами с несколькими лекциями о влиянии различных факторов на подготовку игрока к ответственному матчу. Обобщая сказанное, он рекомендовал, в частности, смотреть фильмы именно такого рода, какие я еще в молодости предпочитал интуитивно.
Безусловно, помимо спортивно-прикладного значения, чтение и соприкосновение с искусством всю жизнь были для меня источником духовности, нравственного и интеллектуального обогащения. И вот любопытная деталь: отдавая должное реализму, образности, стилистическим достоинствам произведения, глубине и масштабности мышления писателей — Толстого и Чехова, Достоевского и Бальзака, Диккенса и Хемингуэя, Мориака и Уайлдера, — я ощущаю постоянную внутреннюю потребность все в том же простейшем исходе повествования: чтобы Добро одерживало верх над Злом, чтобы торжествовала справедливость.
ИНТЕРВЬЮ О СПРАВЕДЛИВОСТИ
— Простите, Константин Иванович, что прерываю ваше повествование. Но, поскольку вы коснулись темы справедливости, не могу не задать вопрос. Он, как говорится, ас оплаченным ответом», то есть ответ мне известен. Но хочется услышать его из первых уст: от вас.
В течение всего 1989 года украшением моей квартиры был яркий многоцветный календарь с фотографией советской национальной команды и крупной надписью: «Сборная СССР — серебряный призер чемпионата Европы-88». Приятно было каждый день смотреть на такой календарь и вспоминать перипетии этого турнира. Наша сборная проиграла лишь финальный матч национальной команде Голландии — 0:2. И вот сопоставим: в 1964 году сборная СССР, которую тренировали вы, тоже стала серебряным призером чемпионата Европы, проиграв также лишь в финале — 1:2 — команде Испании, причем не на нейтральном, а на испанском поле, но такого календаря не было. Вместо календаря были оргвыводы… Что же все-таки произошло тогда, в 1964-м?
— Вот, прочтите постановление президиума Федерации футбола СССР от 31 июля 1964 года «О руководстве сборными командами СССР». Храню его машинописную копию. Мне ее в свое время вручили как документ, зафиксировавший мой непростительный провал на тренерском поприще:
«В связи с невыполнением поставленной перед сборной командой задачи и крупными ошибками, допущенными в организации подготовки сборной команды, освободить от работы со сборными командами страны старшего тренера сборных команд Бескова К. И.
Первая сборная команда провела финальный матч с командой Испании значительно ниже своих возможностей и уступила ей Кубок Европы, не выполнив, таким образом, поставленной задачи. Старший тренер Бесков К. И. не смог установить необходимых деловых связей с тренерами клубных команд и тренерским советом, что отрицательно повлияло на подготовку сборных команд страны». Подписи: председатель Центрального совета Союза спортивных обществ и организаций СССР Ю. Машин, председатель президиума Федерации футбола СССР Н. Ряшенцев.
— Следовательно, в шестьдесят четвертом году проигрыш в финальном поединке континентального первенства считался невыполнением поставленной задачи? Однако правы были древние римляне: «Времена меняются, и мы меняемся вместе с ними».
— Обидно, что не дали довести до конца то большое дело, которое мне было поручено. Задача-то была поставлена передо мной совсем иная, чем сказано в постановлении от 31 июля: подготовить сборную команду СССР к чемпионату мира 1966 года. Именно так сформулировал задачу в середине сезона 1963 года, пригласив меня на беседу, председатель Спорткомитета (тогда он назывался Союзом спортивных обществ и организаций) Юрий Дмитриевич Машин. Я сразу сказал ему: «До чемпионата Европы (который назывался в то время Кубком Европы) остается три месяца, отборочные игры на носу». Машин повторил: «Мы вам поручаем подготовить сборную к чемпионату мира 1966 года в Англии. Время у вас есть».
— Константин Иванович, полагаю, было бы уместно как раз сейчас вспомнить ситуацию, в которой пребывала сборная СССР к тому моменту.
— Как известно, в 1962 году на чемпионате мира в Чили наши футболисты вышли в четвертьфинал и проиграли хозяевам турнира чилийцам — 1:2. Затем наша сборная, в которой сохранялся костяк команды, выступавшей в Чили, проиграла в Москве товарищеский матч итальянской «Фиорентине» (той «Фиорентине», которую за несколько лет до этого московский «Спартак» победил на глазах ста тысяч москвичей со счетом 4: 1). Следующий контрольный матч был со сборной Швеции, и снова наших постигла неудача. Сменилось несколько старших тренеров, один за другим…
— Да что ж у нас за поветрие такое: чуть что — снимать тренеров?
— Традиция, наверное… А вот, взгляните, постановление Комитета по физической культуре и спорту при Совете Министров СССР «О мерах по развитию массового футбола в стране и повышению спортивного мастерства советских футболистов», принятое в июле 1970 года: «На состоявшемся в мае — июне 1970 года в Мексике чемпионате мира по футболу сборная СССР выступила неудовлетворительно. Многие игроки команды в решающих поединках показали низкое спортивное мастерство, не проявили необходимых бойцовских качеств и воли к победе…»
— Простите, Константин Иванович, перебью. В каких «решающих поединках»? Был матч четвертьфинала с командой Уругвая — вязкий, тягучий, с добавочным временем. Судейский недосмотр, о котором знает весь футбольный мир, и неосмотрительность двух наших игроков, защитника и вратаря, привели к поражению со счетом 0:1. Мяч возле углового флага выкатился за линию наших ворот от ноги уругвайского форварда. Я разговаривал с защитником нашей сборной Валентином Афониным: он клянется, что мяч действительно пересек лицевую линию. Афонин был рядом, он поднял руки вверх, сигнализируя арбитру, что мяч покинул пределы поля. Ошибка Афонина в том, что он стал ждать свистка судьи и не препятствовал уругвайскому форварду. А свистка не последовало. Игрок сборной Уругвая ввел мяч обратно в поле и без помех направил его в нашу штрафную площадь. Там другой уругвайский игрок принял мяч и беспрепятственно направил в сетку ворот сборной СССР, так как голкипер Анзор Кавазашвили в это время апеллировал к арбитру…
Известнейший наш арбитр Николай Гаврилович Латышев, с которым я беседовал об этом эпизоде, убежден: Афонин и Кавазашвили не должны были прерывать игровые действия; решения на поле принимает судья. С этим нельзя не согласиться. Но, в сущности, произошел казус, экстраординарный случай. А постановление столь ответственной организации — Комитета по физкультуре и спорту — трактует казус как «низкое спортивное мастерство, отсутствие бойцовских качеств и воли к победе».
