Когда вначале даешь актеру на пробу сыграть какой-нибудь открытый темпераментный кусок, а он, только вчера прочтя сценарий, сегодня уже лупит! И если у него яркий темперамент, наработанная техника, он думает про себя: вот это я дал! Но он пустой, как барабан, у него внутри ничего нет, он просто умеет эксплуатировать свои внешние данные и свой профессионализм.
А потом, когда вы начинаете вместе работать и через месяц возвращаетесь к той же самой сцене, решение которой было найдено уже после первого чтения сценария, то теперь все происходит на абсолютно другом уровне внутренней загрузки.
В первый раз актер еще мог обмануть зрителя, но не себя и не меня. В конце же пути после многих поисков, отказов и так далее он находит нечто такое, что может быть по форме тем же самым, что и в начале, но внутренне и по энергетике, и по концентрации совсем другим. (XIII, 1)
(2002)
Актерская школа измеряется не по вершинам, а по среднему уровню. Вот почему наша русская гениальная актерская школа – лучшая в мире. Именно по среднему уровню мы очень высоко стоим. (Итальянская актерская школа – это очень и очень средняя школа представления, в которой есть разбросанные вершины – Марчелло Мастроянни, Витторио Гассман, Эдуардо Де Филиппо. Между вершинами и всеми остальными почти нет единения.) Наверное, поэтому школа Станиславского действительно гениальная. Это как среднее учебное заведение для людей со средними способностями.
Однако достичь того, что по силам актеру по-настоящему талантливому, можно, видимо, только пройдя еще и школу Михаила Чехова, и школу Шарля Дюллена, пока мало известную, но замечательную. Приведу только одно из ее, на мой взгляд, блистательных положений: если у актера есть внешний недостаток, он должен сделать его любимым для зрителя.
Это потрясающе точно.
К примеру, именно уникальная природная фактура Луи де Фюнеса или Фернанделя, не обладающих героическими внешними данными, стала такой неотразимой для зрительского почитания.(XIII, 1)
(2006)
Вопрос: Как нужно воспитывать ребенка, чтобы из него получился неплохой актер?
Вообще-то, я думаю, для начала нужно просто воспитать ребенка. Вне зависимости от того, будет ли он неплохой актер, неплохой писатель, неплохой инженер. Просто воспитывать.
А что касается профессиональных навыков…
Я не советую с раннего детства выводить на сцену и приучать к публике. Потому что он может привыкнуть к определенного рода успеху и будет дальше использовать то, что ему этот успех приносит. Заштампуется, и развития не будет. Если он способный человек, то убежден, что для начала нужно дать ему азы культурного воспитания – просто чтение книг. Когда он уже оформится, допустим в четырнадцать – шестнадцать лет, уже можно посмотреть, как он читает, как движется, как выглядит, и так далее.
Но, повторяю, очень не рекомендую с раннего детства настраивать его на актерскую карьеру. Потому что он будет абсолютно автоматически и подсознательно копировать тех, кто добился славы. Это в результате принесет ему очень большой вред. (I, 123)
(2009)
Как снять зажим у актера? Сначала надо понять, действительно ли он талантлив и умеет играть. В противном случае не стоит тратить на него время. Но если актеру просто надо помочь раскрепоститься – создайте ему атмосферу. Вся съемочная группа должна быть благосклонна и внимательна к нему. Заставьте актера закричать во весь голос, чтобы выплеснул страх и неуверенность. И конечно, подробные репетиции. Они дают артисту уверенность в своих силах и желание работать.
Помните, что очень важно для актера – полностью погрузиться в работу. Бытовые проблемы, общение с родственниками и друзьями могут свести на нет все, что было наработано накануне на съемках. Поэтому я сторонник того, чтобы вся съемочная группа уезжала из города в экспедицию на весь срок создания картины. Более того, даже снимая в Москве, я бронировал гостиницу для всей команды, без права ночевать дома.
И результат превзошел все ожидания!
Не надо бояться, что актер не повторит эмоции во время озвучки. Существует так называемая биологическая память, и, поверьте мне, талантливый артист всегда точно воссоздаст уже однажды пережитое. У него уже в «матрицу» все это заложено. Но все это работает, только если кино снималось по-настоящему. (XIII, 4)
(2010)
Актер – это некая субстанция. И человек, и не человек. У него есть дом, семья, обязанности, гражданская позиция, но он все отдаст и отодвинет ради хорошей роли. Если, конечно, это настоящий актер.
Когда в Московском Художественном театре случались выходные, Иван Михайлович Москвин приезжал в театр, выпивал с реквизитором, брал у него детский гробик, нанимал извозчика и ездил с этим гробиком по городу, рыдая. Старушки крестились, женщины утирали слезу…
Вот это – квинтэссенция актерства.
Я по природе своей не актер. Мне бывает интересно сыграть какую-то роль в «Статском советнике», к примеру, но и там для меня был важнее определенный месседж, вложенный в уста моего героя. Я сам написал этот текст, так что Глеб Пожарский, скорее, мое драматургическое, а не актерское творение. (XV, 46a)
(2013)
Интервьюер: Может быть, закончилась в России эра великих актеров?
Пора уже, наконец, прекратить разговоры: «Вот раньше были такие артисты! А сейчас уже среди молодых нет никого и не будет…»
У нас все есть.
В России огромный актерский резерв, просто нужно дать возможность людям из провинции немножечко подвинуть тех медийных лиц, которые излишне фигурируют на экране и в кино.
Сегодня, чтобы стать популярным, актеры идут на любые ухищрения, порой бесстыдно выставляя свою личную жизнь напоказ. И получается так, что порядочность, нравственность в актерской профессии – это не самые востребованные качества?
Не знаю, я с вами не согласен. Вы же не можете стать безнравственным, потому что это сейчас в моде?
Просто не смотрите по сторонам, кто, как и на чем зарабатывает. Если есть внутренний стержень, не надо отказываться от себя. Все равно рано или поздно ваши человеческие качества окажутся востребованы. (XV, 83)
Актеры и режиссеры, актрисы и режиссеры (1977)
Я стараюсь снимать одних и тех же актеров…
Почему?
Мне кажется, необходимо находить чисто человеческие точки соприкосновения между режиссером и актером. Благодаря этим творческим взаимосвязям между актером и режиссером, оператором, всей съемочной группой актер чувствует себя совершенно свободно.
