Но многие из тех, кто избежал плена, продолжали сопротивление немецкой оккупации. Они образовали ядро того, что в конечном итоге станет грозными партизанскими войсками. Поначалу эти партизанские силы были плохо организованы и способны лишь на символические акты сопротивления, но со временем они увеличились в численности и обрели организацию. Вооруженные оружием, найденным на брошенных полевых складах Красной Армии или захваченным у немцев, партизанские отряды к началу 1942 года уже могли проводить эффективные диверсионные акции против немецких тыловых учреждений и коммуникаций. Постепенно к ним присоединялось все больше мирных граждан, озлобленных жестокой политикой немецких оккупантов, которые сплошь и рядом относились к населению покоренных территорий как к недочеловекам, стоящим ненамного выше рабов. В результате все, кто не хотел служить немецким хозяевам, либо пополняли ряды партизан, либо создавали подпольные ячейки для сопротивления немецким оккупационным властям.
Эта партизанская и подпольная деятельность, постоянно нарастая, к середине 1942 года включала в себя и пассивное сопротивление власти нацистов, и вооруженное сопротивление в виде диверсий и нападений на немецкие тыловые учреждения{26}.
Сталин и Ставка далеко не сразу оценили потенциальные возможности партизанских акций и их воздействие на способность вермахта вести войну.[13] Однако в конце 1941 — в начале 1942 года Ставка, хоть и запоздало, приняла меры по оказанию помощи партизанам, снабжению их более эффективным вооружением и обеспечению партизанских войск лучшим руководством, а также обеспечению централизованного управления их действиями, чтобы более эффективно поддерживать операции Красной Армии{27}. Наиболее важным шагом в этом процессе было создание 30 марта 1942 года Центрального штаба партизанского движения[14].
Задача этого нового штаба, подчиненного непосредственно Ставке, заключалась в том, чтобы
«…установить связь с партизанскими соединениями, направлять и координировать их действия, обобщать и распространять опыт партизанской борьбы, снабжать партизан оружием, боеприпасами и медикаментами, обучать руководящие кадры и способствовать сотрудничеству партизанских соединений с действующими армиями»{28}.
ЦШПД выполнял перечисленные задачи в тесном взаимодействии с подпольными партийными организациями в республиках и областях Советского Союза, а также с военными советами действующих фронтов и армий. Первым и единственным начальником партизанского штаба и партизанского движения стал генерал-лейтенант П. К. Пономаренко, глава Коммунистической партии Белоруссии.
К октябрю 1942 года при ЦШПД имелись управление снабжения, оперативное, разведывательно-информационное и политическое управления, а также отделы, отвечавшие за управление, связь, диверсионное вооружение и тактику, руководящие кадры, шифры, финансы и секретность (оперативную безопасность). Для обеспечения координации партизанских действий с армейскими операциями Красной Армии ЦШПД направил в действующие фронты своих специальных представителей. И наоборот, фронты тоже часто отправляли в основные партизанские войска своих старших штабных офицеров, особенно перед масштабными наступательными операциями{29}.
На протяжении войны история ЦШПД носила весьма переменчивый характер — частично из-за того, что Сталин часто сомневался в политической благонадежности партизан, а частично из-за того, что он предвидел трудности с восстановлением советской власти в тех областях, где они действовали после того, как Красная Армия освободит эти области. Например, в марте 1943 года ГКО расформировал ЦШПД — но лишь для того, чтобы вновь восстановить его в мае того же года. После этого ЦШПД руководил партизанской войной до 13 января 1944 года, когда Сталин приказал окончательно упразднить его{30}.
За время своего существования ЦШПД смог добиться существенного повышения эффективности партизанского движения. Это привело к тому, что в 1944 году советские партизаны смогли оказать значительное влияние на ход военных действий, причинив вермахту серьезные неприятности.
В ходе войны, как и в мирное время, одной из наиболее характерных черт сталинской диктатуры было частое и масштабное вмешательство партийных органов и органов госбезопасности в ход операций Красной Армии и других видов вооруженных сил — от фронтового уровня до уровня батальона и даже роты. Вдобавок к введению в состав ГКО ряда партийных функционеров Сталин поддерживал в Ставке сильное партийное представительство.
Кроме того, он активно и зачастую безжалостно использовал имевшиеся у него возможности для поддержания на всех уровнях военной иерархии всепроникающей партийной дисциплины, гарантировавшей абсолютную верность государству.
Государственная безопасность
Задачу обеспечения государственной безопасности в Советском Союзе и его вооруженных силах Сталин возложил на несколько наркоматов. Первым из них был Наркомат госконтроля СССР[15], был сформированный в 1940 году. В июне 1941 года этот наркомат возглавил Л. 3. Мехлис, действовавший как главный ревизор с чрезвычайными полномочиями, контролировавший соблюдение дисциплины в партии и государстве, а при необходимости — и среди военных{31}.
Вторым, еще более важным, являлся Народный комиссариат внутренних дел (НКВД). Шефом его в июне 1941 года был Л. П. Берия, державший в своих руках практически неограниченную власть над всей структурой советского государства, в том числе и над военными. НКВД отвечал за «осуществление организации советской власти, охрану общественного порядка и государственной безопасности, социалистической собственности, пограничную охрану и регистрацию актов гражданского состояния». Третьему управлению наркомата подчинялись Особые отделы (см. ниже раздел о службе безопасности в армии), являвшиеся «сторожевыми псами», следящими за военными{32}.
В дополнение к основной задаче по обеспечению государственной безопасности НКВД также руководил пограничными и внутренними войсками, Рабоче-Крестьянской милицией, службой пожарной охраны и, через свое Главное управление (исправительно-трудовых) лагерей или ГУЛАГ[16], системой исправительно-трудовых лагерей. Опасаясь, как бы в руках Берии не сосредоточилось слишком много власти, Сталин 3 февраля 1941 года лишил НКВД части его растущих полномочий, передав функции по охране государственной безопасности, выполняемые до того Главным управлением государственной безопасности[17] НКВД, недавно образованному Народному комиссариату государственной безопасности или НКГБ*. В то же самое время он перевел 3-е управление НКВД, которое руководило особыми отделами в армии, в подчинение Народного комиссариата обороны. Чтобы смягчить этот шаг, Сталин назначил Берию заместителем председателя Совета Народных Комиссаров и комиссаром общей госбезопасности. Наркомом НКГБ стал В. Н. Меркулов, ближайший помощник Берии, а его заместителем — И. Е. Серов{33}.
