праздника для участия в проекте «Песах» на Украине в Киев прибыла группа североамериканских студентов, обучавшихся в Еврейском университете в Иерусалиме. На другом самолете прилетела группа студентов из Чикаго. Студенты быстро перезнакомились, вместе пели и танцевали, пили пиво (в чисто альтруистической попытке помочь в истреблении
хамеца) по ходу совершения
бедикат хамец (поиска любых квасных продуктов, которые необходимо уничтожить) и сжигания
хамеца на костре в лесу. Потом они разделились на одиннадцать групп, каждая состояла из трех студентов из киевского «Гилеля», трех из Северной Америки, охранника и водителя; группы отправились на периферию и повезли туда седер.
В Минске к студентам из «Гилеля» присоединились студенты из Йокнеама в Израиле. Они слышали, как старики сравнивают Исход из Египта с падением коммунистического режима в их стране. Старшие рассказывали студентам о преследованиях, о том, как им приходилось скрывать свое еврейское происхождение. Их очень воодушевляло начавшееся еврейское возрождение, они радовались тому, что во главе этого процесса стоит молодежь.
Студенты из балтиморского «Гилеля» присоединились к сверстникам из Одессы – они изготовили деревянные подсвечники, чтобы подарить их пожилым людям. Студенты совместно работали, играли, танцевали и пели.
Многие из североамериканских студентов, принявших участие в проекте, потом писали проникновенные отчеты о том, что им довелось испытать на Украине. Вот самые трогательные истории.
Рейчел Флейнер очень заинтересовало то сочетание замешательства, интереса и скрываемого невежества, с которой жители Украины пытались вникнуть в смысл седера от «Гилеля»:
Евреи, с которыми я познакомилась на Украине, переживают новый для них опыт; они впервые видят пасхальный седер, впервые произносят благословение над вином, вспоминают давние времена и начинают поиски еврейского обновления. Я всегда жила в окружении святости, и видя то новое, что переживают сейчас украинские евреи, я говорю: «Шеэхеяну векиеману веигияну ле-зман азе» — «Благословен Бог, который дал нам дожить, и сохранил нас, и довел до этого времени».
Розанна Русицки подошла в Тернополе к старику по имени Израэль Глейзер, чтобы выслушать историю его жизни. Как оказалось, им не понадобился студент-украинец, чтобы переводить, – они смогли общаться на идише. Когда Розанна назвала Израэлю городок в Польше, где родился ее отец, лицо его засветилось, и он сообщил, что оттуда же родом был его дядя – то есть они земляки. По ходу всего Шаббата он представлял Розанну друзьям как члена своей мишпахи-.
Это огромный кусок мира, где коммунисты пытались вытравить память об иудаизме из сердца каждого еврея. Однако, что удивительно, евреи иудаизм не забыли. Даже если всего один человек помнит, как делать киддуш над вином, или только одна женщина помнит четыре вопроса – все равно они помнят.
Не все шло по плану, и недостаток знаний у евреев из маленьких городов очень затруднял работу их посетителей. Во многих местах студентам из «Гилеля» приходилось убирать со столов тарелки с хлебом. В одном городе триста участников продолжали есть по ходу всего седера, хотя их и просили этого не делать. Однако, как отметила североамериканская студентка Еврейского университета Джули Крайм, возможность вновь зажечь свет иудаизма там, где его так долго подавляли, стала одной из самых ценных наград в ее жизни.
Мэрилин Тернер помогала проводить седеры для детей в Коломые. «Дети были милые, внимательные. Слушали наши объяснения, пели песни, а самое главное – задавали много вопросов. Так здорово было передавать еврейские традиции следующему поколению».
Адам Стайн знал, что его прапрапрадедушка был родом из маленького городка Изяслава на Западной Украине. В 1909 году семья перебралась в Николаев на Черном море, на юге страны, и вскоре после этого эмигрировала в Америку. За 91 год никто из родных Адама не бывал в Изяславе. К 2000 году там проживало всего 20 евреев, и Адам с группой украинских студентов поехал проводить седер для всех двадцати. Он рассказал друзьям, какое для него счастье поехать в Изяслав и замкнуть круг семейной истории. «Когда я уходил из одной из квартир, какая-то женщина сказала мне, что в жизни у меня все будет хорошо, поскольку я вернулся в город своих предков. Вот так!» Кроме того, женщина сказала студентам, что посетители не только поведали им историю Песаха и Исхода из Египта, но и вывели их из собственного духовного рабства.
Гэри Хиршберг тоже соприкоснулся с прошлым по ходу визита на Украину.
Входить в дом для проведения седера было все равно что возвращаться вспять на сто лет. На седер к нам приходила сама история; к столу садились призраки прошлого, мы вступали в беседу с предками. Проводя церемонию, я буквально вдыхал собственное наследие.
Джейми Трокман рассказывала, как подружилась с украинскими студентами:
Они учатся в университете, они наши сверстники, во многом на нас похожи, но совсем другие. <…> Сломав культурные преграды, мы подружились. Много разговаривали про наше и их еврейское самосознание… обсуждали свои хобби, мечты, планы на будущее. <…> Мы получили невероятное количество знаний, надежд, воодушевления, множество желаний исполнилось. Мы подарили этим людям нечто неизмеримое. А они нам и того больше.
Кара Пеппер поняла, что алия подходит не всем. «Куда важнее пытаться улучшить жизнь украинских евреев на Украине. Благодаря таким организациям, как “Джойнт”, “Объединенная еврейская конгрегация” и “Гилель”, жизнь украинских евреев стала куда богаче».
Иаэль Бен-Дат заметила, что украинским евреям сложно произносить ее имя, поэтому стала представляться как Йентл – так звали ее двоюродную бабушку, в честь которой назвали и ее: бабушка погибла в лагере смерти в годы холокоста. Иаэль заметила, что на «Йентл» старики реагируют словно на возвращение домой давно пропавшего родственника:
Для них Йентл было имя из прошлого, имя матери, сестры, подружки, в нем сосредоточилась истинная близость, уют, тоска и любовь. <…> Без всяких других слов, имя Йентл приносило счастье в их жизнь на те несколько секунд, минут или часов, которые мы проводили вместе. Для меня было особой честью даровать им все это.
Адам Розенталь писал:
Почти у всех пожилых людей, с которыми я познакомился, были неудовлетворенные потребности – физические, эмоциональные, финансовые, духовные, иные. Я познакомился с человеком, который провел юность в многочисленной еврейской общине: ее потом сожгли нацисты, а в советские времена она была практически забыта. Он слишком стар для алии, но пытается вернуть себе свет иудаизма, участвуя в деятельности общины, вспоминая иврит и возвращаясь к своему культурному и религиозному наследию. Там, где он живет, пока нет синагоги, нет официального хесед-авота, который заботился бы о
