Это объявление было встречено радостными возгласами.
Поскольку уже наступил апрель и айсберги заходили дальше на юг, я принял южнее против нашего маршрута к берегам Америки. При хорошей погоде и попутном ветре мы быстро продвигались к дому.
Теперь я разрешил, чтобы вдобавок к вахтенным на мостик поднимались по паре человек. Наконец-то можно было и уставшие ноги вытянуть. Я даже позволил себе позагорать и здорово обгорел!
Близилась к концу провизия, и приходилось задумываться над рационом. В основном каждый день шла консервированная тушенка.
В воде было много морской растительности, нанесенной Гольфстримом из Саргассова моря, и медуз с белыми венчиками. Когда их захватывала струя, они переворачивались и были похожи на большие светящиеся голубые стеклянные шары. Летающие рыбы, дельфины и киты отвлекали наше внимание от самолетов, столбов дыма и торпед.
Время пребывания в подводном положении тянулось непривычно долго, учитывая, что мы уже настроились на возвращение домой, но после этого мы шли полным ходом буквально на последних каплях топлива через эти опасные прибрежные воды, усеянные минами, а кое-где и патрулируемые вражескими подводными лодками.
20 апреля „U-71“ вошла в Ла-Рошель. За восемь недель пребывания в море лодка без дозаправки покрыла дистанцию в 7906 миль — 7065 в надводном положении и 841 — в подводном. Не понеся в походе потерь и получив лишь незначительные повреждения, она потопила пять судов — три танкера и два грузовых — общим водоизмещением 35 200 тонн».
Глава 16
«U-134» — ИЗ ХОЛОДИЛЬНИКА В ДУХОВКУ
Оперативная сводка
Дёниц никак не хотел соглашаться с требованиями штаб-квартиры фюрера относительно необходимости атак на конвои, которые идут в Россию. Это означало раздробление сил, участвующих в боевых действиях в Атлантическом океане. Из 288 лодок, имевшихся в его распоряжении, только 125 были кораблями передовой линии, причем из них только треть действовала в каждый отдельный момент против врага. Ему, однако, пришлось пойти на компромисс и организовать одну флотилию подводных лодок для нападения на конвои, занимавшиеся переброской снаряжения для советских войск через Мурманск и Архангельск.
Дёниц утверждал, что сражение в Атлантике в любом случае дает облегчение, хотя и не непосредственное, немецким войскам на Восточном фронте, а посему нет прямой необходимости перерезать линии снабжения русских в полярных водах. Критически важном районе, утверждал он, игнорируя те несколько лодок, что были отряжены на борьбу в полярных водах, остается Атлантика, а именно прибрежная зона Америки. После четырех месяцев войны американские противолодочные силы потопили там первую свою германскую лодку — «U-85» под командованием лейтенанта У. Грегора.
Всего русские получили северным путем четыре миллиона тонн военных материалов. Это вполне могло быть ключом к поражению Германии на Востоке. Однако следует помнить, что именно та самая штаб-квартира фюрера препятствовала строительству подводных лодок и, проводя некомпетентную и недальновидную военно-морскую политику, ограничила военно-морской бюджет тем, что оставалось после удовлетворения потребностей других служб.
* * *
Командиром подводной лодки «U-134», переведенной из Атлантики в Арктику, был лейтенант Шендлер. У него был боцманом Хофманн, подводник с богатым опытом, прошедший крещение на «U-48». Подводная лодка «U-134» находилась на пути в Киркенес, который должен был стать новой базой для операций лодки.
Над безбрежным полярным горизонтом играло северное сияние, далекое и отрешенное от происходящего на земле. Люди страдали от жестокого холода и пронизывающей влаги и не могли унять дрожь. Ревматические боли в костях не так давно познали даже самые молодые из них.
На пути в Киркенес впередсмотрящие заметили конвой. Он шел в охранении нескольких кораблей, и в тумане «U-134» двинулась в атаку. Шендлер вначале отправил короткую радиограмму в штаб-квартиру, после чего сразу потопил одно судно. Потом он спустился с мостика в лодку и, к удивлению команды, взял курс, уводивший его в сторону от конвоя. Лицо его приобрело мрачно-пепельный цвет. Он не произносил ни слова.
Тот конвой шел под германским флагом, и Шендлер заметил это только после того, как фатальная торпеда вышла из торпедного аппарата.
Из Киркенеса «U-134» направилась на свое первое боевое задание в Арктике. Зима 1941/42 года оказалась самой суровой на протяжении нескольких лет. Отстояв на вахте четыре часа, человек чувствовал, что хорошо сделал свою работу. А может, и ничего не чувствовал, потому что часто спускался в лодку замерзший, покрытый льдом и похрустывая им, и смахивал на Деда Мороза.
Заступавшие на вахту увеличивались в ширине вдвое, надевая два комплекта нижнего белья, шерстяной спортивный костюм, форму, капюшон и прочее, но и это не спасало от холода.
Пара минут на мостике — и человек промокал. Скоро борода покрывалась льдом, пальцы немели. Процесс оттаивания занимал полчаса. Помогали электропечки на борту лодки, но они не прогревали лодку. Единственно, как подводники могли поспать, — так это натягивая на себя всю сухую одежду. А сверху все время стояла ночь. Месяцы непрерывной ночи действовали на нервы.
Районом боевых действий «U-134» было Белое море, побережье у Мурманска и остров Медвежий. По какой-то странной причине оказалось, что русские очень любезно зажигали свои маяки. Как только «U-134» прошла один маяк и встретилась с неизвестностью, впереди зажегся еще один маяк. Скоро воздух и вода расчистились, и ровное море позволило видеть на большое расстояние. На севере заметили какие-то странные пятна на воде. Танкер утонул? Или даже, может, подводная лодка? Пятна становились все ближе и ближе, соединяясь друг с другом в большие поля. Скоро «U-134» шла через них. Это были явно не нефть или масла, не было характерных переливающихся цветов радуги на воде.
Вдруг они увидели, что эти пятна образовывали миниатюрные кристаллы плавающего льда, похожие на пятна пыли поверх остывающей воды. Постепенно кристаллы увеличивались в размерах, скоро они стали видны как маленькие белые пятна. Потом маленькие пятна начали соединяться в группы, вначале размером с блюдце, затем, все разрастаясь в размерах, они ломались, терлись друг об друга, склеивались.
Скоро «U-134» превратилась в ледокол; обычная навигация заканчивалась, начинались полярные исследования.
Наконец показалось судно. Боцман Хофманн заметил его невооруженным глазом.
