Но нет, напрягаться еще!.. Нет, неестественно это мне будет. Не надо… Лучше продолжи — в Рим-Италию улетать, да по-английски мыслить-писать…
4.11.91. Сегодня — нейтрален: без проблем душа. Пригодный инструмент для работы — над внешним чем, над объектом.
И вот уже и завязь мысли: у работника должна быть нейтрализована душа, чтоб там ничего не болело, не хотелось — и тем бы не отвлекало энергию на себя, вовнутрь.
Американцы на этот счет, похоже, хорошо приспособленные автоматы: отключать умеют дом, и жизнь, и заботы — придя на работу, за станок или компьютер. Но это вырабатывает навык и после работы, придя домой, не приходить В СЕБЯ, а и душу свою препоручать — телевизору, кино, врачу-психиатру на работу над нею — специалисту-роботу, как и сам; но не самому ею непрофессионально-лично заниматься: переживая, думая, рефлектируя, как мы в Европе и России.
Да, особая порода людей создана — ургией: с выносом души вовне, с отчуждением от себя. Потому такие «чиирфул»=бод- ренькие, улыбаются, приветливы: это просто рабочий халат на жизнь всю, спецодежда лица. Ибо если ты — «глуми», мрачен, озабочен своими проблемами, значит, ты — плохой работник можешь быть, испортишь деталь на конвейере труда, и тебя не примут на работу.
Абсолютно противоположная установка — моей: я именно вглядываюсь в душу и там корни и отвлеченных мыслей отыскиваю, их заземляю — подлинно ГЕО-ргий, в земле роющийся, «земледелец», волю гравитации матери-земли осуществляющий прибор… Потому и от наших профессионалов: семиотиков и писателей отличен и не принят — как «грязный», смешанный. Да, мое дело — смешивать ремесла: ургии и гонии, в частности. (Аллюзия на слова Чацкого:
Когда служу, я от веселья прячусь, Когда дурачуся — дурачусь. А смешивать два эти ремесла Есть тьма искусников, я — не из их числа).
Итак, функциональный и субстанционально-экзистенциальный подходы и выборы тут налицо: функциональный у америка- нов (как и язык в семиотике понимается — как знак, язык «фор информэйшн, нот инспирэйшн»[7], перефразируя тутошнюю радиостанцию, Миддптауна, проповедническую, что себя так обозначает: «Мы — ваша станция для информации и вдохновения»).
Потому на верное я напал различение, когда в главный вопрос во России вывел КТО? а у американов — КАК? «Кто?» — это приведение к личности, к ее составу и воле-выбору, а все внешнее — не так важно; тоже и в ценностях жизни личности и для общества вокруг: кто ты? чем дышишь? с нами или против? — главное. А для себя — тоже: «Кто я — вошь или Наполеон?»… Потому, если на душе хорошо и любовь — все прочее не важно: вещи, обстановка — «сойдеть!», абы как!..
«НИЧЕГО!» — тоже критерий для внешнего важный: не взыс- куется совершенство, а средненькое пойдет, как «троечка» в школе, как глаза у любимого парня (или девушки):
Быть может не прекрасные, Но, в общем, подходящие.
Американец же из кожи вон лезет, чтоб совершенства достичь — в частном, избранном деле-профессии-изделии, жертвуя при этом всею связию этой части внутри целого. При посредственном же — часть не оттягивает на себя субстанцию Целого, не перекашивает все так на себя, а и боковой обзор соседей и учет их важности сохраняется.
Еще припомнил, как мой ученик из Брянска Трегубов, когда я ставил ему тройку, ухмыляясь, говорил:
— Ничего! Троечка — оценка государственная!..
То есть приемлема, проходной балл на советчине для главного босса — Государства.
Но как бы мы были рады сейчас иметь посредственный хлеб и яйца, и сыры, и помидоры, и диван-кровати, и зубную пасту, как было!..
Сейчас погнались за «мировым стандартом» — нам его вовек не нагнать и не иметь, но зато быстро потеряли свое добротное середненькое, чем можно было на земле жить и предаваться высшим интересам в более существенных областях — в духе и в душе. А теперь — помирай голодной смертию, пока безнадежная перекомбинация клеток в организме страны и хозяйства будет проходить.
Хозяйству, еде придана такая небывалая важность, как не было весь век…
И — главное: это и не нужно — иметь все внешнее так уж совершенным для всех: мясо, машины и проч. Мудрец довольствуется малым. А тут именно не мудрецов производит эта гонка за совершенствованием в мире вещей-изделий, а функционеров производства (работников) и потребления: чтобы моя пасть и нутро, и потребы, и желания — представляли собою постоянную тягу, бездонную бочку данаид — для все нового производства…
Вот дурость-то — в этом совершенном устроении ценностей по-американски!.. Зачем Сократу «сириал»[8] новой марки, без холестерола?.. Но скажут: «Не всем же быть Сократами»! Но зачем же всем быть воронками жрачки и роботами работы? Лучше установку на Сократа иметь!..
9.45. Пора пришла сходить мне рядом в офис — казенного кофею дарового попить с молоком. Вот пришел. Пожевал вдогонку кофею — кукурузные зерна разваренные, с маслом из земляного ореха. Имею запас кукурузы и яблок, и помидоров, дарово набранных, на зиму. На семью бы!
Вину чувствую: не делаю шагов по оформлению права на жительство тут и работу (так как сын — американский гражданин) для всех наших: на всю семью — надо бы! Но ехать в Хартфорд, не зная, куда!..
Но надо усилиться: чтобы Светлана, Настя, Лариса имели возможность сюда приехать — вообще, и когда там голод клещами сожмет… А для того надо бы еще с кем тут подружиться, а то солитером живу и на Юзе повис — обо мне попечение иметь.
Зря я Машу вчера отшил. У нее родители в Хартфорде: могла бы отвезти на своей машине и помочь… У нее ведь, у девочки 19 лет, своя машина тут…
О, пережадничал на даровое, казенное: от кофе сердце давит!.. Ну хватит: оттаскивайся от себя — начинай на мир работать.
4 ч. Распад державы чреват не только хаосом и бесхлебием, но и утратой историко-культурного тела: чей я? как теперь будет классифицировать мои, например, писания: ЧЕЙ я мыслитель- писатель? Советский? Российский? Ничей?..
Все куда-то относимы: даже карфагенец Августин — к Риму. И поздние поэты на латинском языке, когда уже и Рима-то не было.
А теперь, когда сотрется название СССР — потеряно и гражданство, и куда вписаться. Зачеркнуто прошлое. Сыны убили Отца. Обратная связь аннихиляции… Потеря имени — не говорю уж «доброго»! Хоть бы какого!
6.11.91. Ой, сегодня лекцию читать вечером в Рассел-хаусе для профессуры и студентов: «Национальные образы мира (Американо-Русские сравнения)». Та же, что в Дартмуте читал — успешно. Но тут еще попросил Присциллу прочитать и поправить ошибки — спасибо, сделала. Правда, к моему удивлению, не так их много оказалось: две-три на страницу, в основном — в артиклях и порядке слов: мои инверсии тут не идут. Ну и некоторые в лексике поправки. Теперь текст чист, и надо будет сегодня еще переписать и прорепетировать произношение и сколько минут: пока многовато — минут 65…
