— Гиечка, что украли, то и принес!
Когда мы с Сашей приехали в Склифосовского, Изя уже скончался. Он попал под машину, когда вышел из посольства, в шесть пятнадцать, очевидно, чтобы ехать ко мне.
«Осенний марафон» получил Госпремию РСФСР. Всех, кто получил, пригласили в Дом Совета Министров РСФСР на прием.
Пришли. Мраморные белые стены, хрустальные люстры, высокие потолки, светло и все блестит. Вручили нам медали, мы сказали благодарные речи, и все перешли в банкетный зал, где был накрыт стол человек на триста. До этого я был на банкете в Кремле. Но этот банкет был классом повыше — осетры, поросята с яблоками, икра в бочонках. Я положил пригласительный билет и коробку от медали рядом с Неёловой и пошел мыть руки. Вышел из зала. Красота! Ковровые красные дорожки. Неподалеку стоит майор в новенькой форме и доброжелательно улыбается.
Я его спросил:
— Простите, а где…
Он не дал мне договорить и сказал:
— Пойдете до конца и там направо.
Дошел до конца. Направо около лифтов стоял капитан.
— Простите…
Он сказал:
— Вам сюда.
И нажал кнопку лифта. Дверцы раскрылись. Я вошел в лифт, капитан вместе со мной. Мы спустились на первый этаж, в вестибюль. Там, возле гардероба, стоял лейтенант. Капитан сказал:
— Займитесь товарищем.
— Слушаюсь,
Лейтенант отдал честь и проводил меня на улицу. Там, возле подъезда, пожал мне руку, сказал, что поздравляет с высокой наградой, и ушел. Осталась только охрана в дверях. Спрашиваю их:
— Ребята, а где здесь туалет?
Они показываю внутрь:
— Там.
Я хотел пойти обратно, но они меня вежливо остановили.
— Будьте добры, ваш пригласительный билет.
— Я его там оставил, на стуле. Вот мое удостоверение. Я кинорежиссер, премию получал, — и достал свое мосфильмовское удостоверение.
— Извините, — посмотрели в удостоверение, — Георгий Николаевич, но без пригласительного мы не имеем права пропустить. А так — поздравляем. Желаем дальнейших успехов.
— Спасибо, — сказал я и поехал домой.
Хорошо еще, что медаль лауреата премии братьев Васильевых я успел нацепить.
Сценарий «Слезы капали» мы написали втроем — Александр Володин, Кир Булычев (Игорь Мажейко) и я. (О Кире Булычеве я расскажу отдельно.) За основу взяли фабулу сказки Андерсена «Снежная королева».
СЮЖЕТ. Злой волшебник смастерил зеркало, в котором все доброе исчезало, а все плохое выглядело еще отвратительнее. Тролль и его ученики были в восторге от этого зеркала.
— Только теперь, — говорили они, — можно увидеть людей такими, какие они есть на самом деле.
И начали ученики злого волшебника таскать зеркало по всей земле и немало натворили зла. А потом им захотелось добраться и до неба. Чтобы посмеяться и там. Но зеркало выпало из их рук, упало на землю и разбилось. Оно разбилось на бесчисленное множество осколков. И осколки разлетелись по белу свету. Тот, кому такой осколок попадал в глаз, начинал видеть во всем только дурное. И жить ему становилось тошно. В сказке этот осколок попадает в глаз мальчику Каю, а у нас — завотделом райисполкома (исполнительный комитет района — орган власти) Павлу Павловичу Васину. Добрый человек и заботливый семьянин, Васин в одночасье стал другим. Он разогнал семью, переругался со всеми на работе, уволился. Хотел повеситься на люстре — не получилось. Хотел утопиться в озере — не вышло. И он заплакал. Слеза вымыла осколок, и он снова стал добрым.
Васина сыграл Евгений Леонов. А еще в фильме снимались Ия Савина, Андрей Толубеев, Нина Русланова, Ольга Машная и мои любимые Николай Парфенов и Борис Андреев. «Слезы капали» — последний фильм Бориса Федоровича. Художники А.Макаров и А.Бойм, оператор Юрий Клименко.
Фильм «Слезы капали» не понравился ни начальству, ни критикам, ни зрителю. Кое-что о съемках этого фильма я рассказывал в первой книжке. А я люблю этот фильм. По режиссуре он был для меня самым трудным. Я всегда старался, чтобы мои картины были разными. Но фильм «Слезы капали» особенно выделяется. Это тревожный, нервный и мрачный фильм (настроение у меня тогда было такое, были на то причины). И добился я этого настроения самыми простыми средствами.
По замыслу это настроение создавали тролли, которые время от времени появлялись на экране. Троллей мы сняли. Но когда смонтировали, подумал: «Это уже где-то было. А нельзя ли добиться нужного настроения без них?» И вынул троллей из монтажа.
Ну а дальше — варианты, варианты, варианты.
Действие фильма происходит на улице, в квартире, в кабинете, в избе — в обычных, ничем не примечательных интерьерах. С Юрой Клименко договорились, что снимать он будет все просто. Так Юра и снял. Но за счет каких-то незначительных деталей в кадре ему удалось создать нерв и тревогу. К примеру, Васин в своем кабинете говорит по телефону. Юра зажигает днем настольную лампу. Лицо Васина освещается снизу красным светом. Или когда Васин идет мимо кирпичной стены, его на какое-то мгновение освещает красный луч.
Но основная нагрузка легла на шумы и музыку. С шумами мы со звукооператором Семеном Литвиновым долго искали, экспериментировали. А остановились на очень простом решении: шагает Васин по улице, едут машины, проезжает трамвай, идут прохожие, а слышны только шаги Васина. И каждый раз, когда играет бытовая музыка (магнитофон, радио, оркестр в ресторане), мы ее не слышим, слышны только частые, глухие удары, подобные ударам сердца.
И музыка! Ни в одном моем фильме музыка не играет такой решающей роли, как в этом. Над музыкой к фильму «Слезы капали» Канчели работал так долго и трудно, как никогда. (По количеству смен записи музыки «Слезы капали» — чемпион.)
Знаменитый скрипач Гидон Кремер попросил Канчели написать пьесу для симфонического оркестра по мотивам музыки «Кин-дза-дза» и «Слезы капали». Гия написал. И поскольку ее впервые исполнили в Германии, назвал «Айне кляйне Данелиада». И написал ее так, что по музыке оркестранты во время исполнения несколько раз должны пропеть «Ку». (Что оркестранты делают с большим удовольствием.) На эту музыку поставили в Вене и балет. Там это «Ку» уже поет женский хор. Балет я не видел, но как эту пьесу исполняет Кремер — слышал. Когда его оркестр приехал в Москву выступать в консерватории, Гидон пригласил меня на репетицию (Канчели в Москве не было) и спросил, есть ли у меня какие замечания. Замечаний у меня не было. Но я сказал, что не возражаю, если они вспомнят, что у слов есть авторы. И на концерте серьезная женщина объявила:
— Айне кляйне Данелиада! Музыка Гии Канчели. Слова Георгия Данелия. (Про Габриадзе она забыла объявить.)
