Уровень воды постоянно восстанавливается, поэтому труд такой бессмыслен. Но жаловаться некому... Нужно добавить, что старослужащие матросы, кроме того, не чурались заводить себе “шестёрок” из числа “карасей”, пользуясь ими в качестве доносчиков на матросов своего призыва. При этом если доносительство вышестоящему начальству считалось всё-таки формой непорядочности и влекло за собой серьёзные разборки, то доносительство на своих товарищей старослужащим часто оставалось без последствий, что и подталкивало некоторых умеющих пристроиться в жизни иудушек на подобную низость».
По свидетельству самого же Саблина, на «Сторожевом» почти официально практиковались ночные работы по уборке помещений, выполнявшиеся только молодыми матросами, понукание которых бранью, подзатыльниками, пинками было обычным явлением. Командир корабля, по мнению Саблина, полагал, что «годковщина» в какой-то мере способствовала поддержанию порядка на корабле. И опять же, по признанию самого Саблина, он против этого открыто не выступал. Однако если Потульный в силу своей недальновидности пытался с помощью «годковщины» поддерживать порядок на корабле, то Саблин планировал с помощью этой уголовной силы захватить на корабле власть.
Что и говорить, уставная дисциплина на «Сторожевом» находилась в самом ужасном состоянии. Можно ли после этого верить в байки о высоком профессионализме Саблина, о его великих заботах о матросах, как и об ответной любви последних к нему? Вообще, если заместитель командира по политической части в своей деятельности опирался на «годковщину» и «годков», это расценивалось в среде флотских политработников не просто как некомпетентность, а как самое настоящее предательство своей профессии. И вот почему. Любой воспитатель, будь то политработник времен Советского Союза или заместитель командира по воспитательной работе постсоветской России, воспитатель детского дома или интерната или любого другого изолированного от общества заведения, где содержатся подростки и юноши, обязан в своей деятельности помимо создания в вверенных им коллективах здоровой моральной обстановки, в своей повседневной работе ориентироваться прежде всего на поддержку самых слабых. Не секрет, что любое закрытое сообщество в силу объективных законов обязательно самоорганизуется. Выявляются лидеры. Как правило, это более сильные и развитые личности. Но это в том случае, если данное сообщество состоит из людей одного возраста. Если же в его состав входят разновозрастные группы, то неминуемо доминирующей силой в данном сообществе становится наиболее старшая группа. Это объективный закон, ведь старшие и самые сильные, и наиболее сплоченные, да и наиболее опытные. Доминирование их в сообществе и давление на более младших членов этого сообщества неминуемы. Поэтому одна из важнейших задач воспитателя как можно больше снизить доминирование старшей группы над младшей, поддержать угнетаемых и не дать ситуации в коллективе сорганизоваться по принципу возрастной иерархии.
Что касается Саблина, то, несмотря на все его долгие рассуждения о вреде «годковщины» и своего негативного отношения к ней, он почему-то не приводит ни единого факта своей борьбы с этим нездоровым явлением. В рассуждениях Саблина лишь общие фразы, но нет данных, что он кого-то за нетоварищеское отношение к младшим по службе сослуживцам вызвал на заседание комитета комсомола, объявил взыскание, даже исключил из комсомола (в 1975 году это было очень суровое наказание), написал письмо о плохом поведении родителям (это тоже была очень действенная форма работы), наконец, отправил на гауптвахту. Но почему-то ничего конкретного Саблин не делает. Если бы он действительно, засучив рукава, безжалостно выкорчевывал «годковщину», то, несомненно, обязательно об этом написал, так как в своих заявлениях о существующих недостатках на флоте он скрупулезно описывает все свои даже самые несущественные положительные дела.
И совсем уж странно выглядит его вывод после всех рассуждений об отрицательном характере «годковщины», что она в конечном итоге нужна и полезна. Если так рассуждает офицер-воспитатель, то дальше идти уже некуда!
Но в том-то и дело, что Саблин на самом деле вовсе не офицер-воспитатель и таковым никогда не был. Не зря в объяснительных записках по делу о мятеже офицеры и мичманы «Сторожевого» пишут, что по своему характеру и отношению к людям Саблин больше уподоблялся старшему помощнику командира, чем замполиту. Вспомним еще раз их слова: «.. .Фактически у нас на корабле было два старших помощника и не было замполита».
Кому-то это может показаться странным, мне нет. Все вполне логично. Прослужив четыре года помощником командира сторожевого корабля, у Саблина уже сложился определенный стереотип поведения и отношения к подчиненным, стереотип, который уже нельзя было изменить ни учебой в академии, ни переменой ВУСа, ни новой должностью. Даже будучи назначенным замполитом, в душе он так и остался старпомом. Кстати, подобное поведение замполитов зачастую приветствуется командирами, так как такое позиционирование замполита более понятно и не доставляет особых хлопот.
Но в направленности работы старпома и замполита есть принципиальная разница. Иначе зачем вообще вводить эти должности? Задача старпома — добиться наведения и поддержания уставного порядка административными и дисциплинарными средствами, т.е. жестко и неумолимо. Задача же замполита — добиваться того же, но средствами воспитательной работы, с привлечением партийной и комсомольской организаций, повышением культурного уровня и т.д. При этом для замполита была важна не только конечная цель работы, но и средства ее достижения, т.е. морально-человеческий фактор. Разница, как мы видим, принципиальная.
Так почему же Саблин считал, что в «годковщине» есть немало положительного? Так мог рассуждать именно бывший помощник командира, для которого главной целью так и остался внешний порядок на корабле. Ну а «годковщина», как наиболее легкий путь к наведению внешнего порядка, как раз и есть чисто старпомовское отношение к данной проблеме.
Но это всего лишь одна составляющая отношения Саблина к проблеме «годковщины» и «годкам». Еще более важным было то, что Саблин, в силу своих идей, просто обязан был лелеять и пестовать своих «годков». Готовясь к захвату корабля и понимая, что здоровые и энергичные партийная и комсомольская организации для него опасны, Саблин вполне сознательно и целенаправленно свел их работу на нет, ограничиваясь только написанием протоколов и поведением чисто формальных собраний. Этим он решал сразу две важные для себя задачи. Во-первых, создавал у личного состава убеждение в ненужности ни комсомола, ни партии, как чи-его формальных организаций. Во-вторых, уничтожал ту реальную силу, которая могла бы помешать ему в его планах. За авторитетными боевыми партийными и комсомольскими вожаками люди пойдут, за неавторитетными формалистами никогда!
