С помощью Мика она записала свою версию Tumbling Dice («Игральная кость») в стиле кантри, и эта версия стала одним из немногих каверов «Роллингов», попавших в «Первую десятку».
Рано или поздно Бьянка неизбежно должна была узнать о том, что ее муж неплохо проводит время в доме певицы на берегу океана. Она сразу же полетела в Калифорнию и устроила Мику сцену, успешно положив этой связи конец. Несмотря на это, Бьянка признавалась, что Ронстадт ей нравится; единственной женщиной, которой она на самом деле опасалась, была Карли Саймон.
Но вскоре на горизонте появился еще кое-кто, заставивший Бьянку позабыть о Саймон. В перерыве же между этими инцидентами жена Мика просто пожимала плечами, когда ей сообщали сплетни о том, как часто ее муж меняет женщин. Среди них называли экзотическую модель Аполлонию ван Равенстейн, английскую актрису Каринтию Уэст (дочь генерала НАТО сэра Майкла Уэста) и его давнюю пассию, Сабрину Гиннесс.
Прошло почти полгода с тех пор, как все «Роллинги» собирались вместе под одной крышей, – на тот момент самый продолжительный перерыв. Решив, что настала пора приниматься за работу, они договорились записать части будущего альбома Love You Live («Любим вас живьем»), выступая в клубе «Эль Мокамбо» в Торонто.
20 февраля 1977 года Мик прилетел в Торонто и обнаружил, что в сборе все, кроме одного. Кит, как всегда, накачавшись кокаином и героином, застрял в Лондоне. Через пять дней, в течение которых Джаггер постоянно названивал Ричардсу и засыпал его телеграммами («ГДЕ ТЫ? Мик»), Ричардс наконец-то вылетел в Торонто. При досмотре таможенники нашли в чемодане Аниты ложку со следами героина, но ничего не сказали. Три дня спустя в его номер в гостинице «Харбор-Касл» ворвались канадские полицейские и нашли более унции героина – достаточно, чтобы предъявить обвинение не только в хранении, но и в незаконном обороте наркотиков. Ричардсу теперь уже грозило пожизненное заключение, а это был бы смертельный удар для «Роллингов». К счастью, Ричардса выпустили на поруки, после чего он, не утратив присутствия духа, пришел в «Эль Мокамбо» и сыграл так, как никогда в жизни. По словам Мика, «он играл, мать его, от самого сердца – лучше, чем за долгие годы».
Но все надежды, что на этот раз обойдется без скандала, развеялись как дым, когда в это непростое для «Роллингов» время Маргарет Трюдо (жена премьер-министра Канады) решила отказаться от титула первой леди и примкнуть к поклонницам группы. Красавица «Мэгги», которой на тот момент исполнилось двадцать девять лет, была вдвое младше своего мужа Пьера Трюдо, оставшегося в Оттаве с тремя маленькими детьми. Безрассудная выходка Мэгги, сбежавшей к скандально известным музыкантам, несколько месяцев была благодатной темой для журналистов, не говоря уже о том, что угрожала нестабильному правительству Трюдо.
Госпожа Трюдо заказала в «Харбор-Касл» номер по соседству с Ронни Вудом, а Мик лично провожал ее каждый вечер в «Эль Мокамбо». Утверждалось, что несколько дней она шастала по коридорам отеля в одном халате и иногда заглядывала в номер Мика. Когда настало время музыкантам отправляться в США, Мэгги сказала, что поедет с ними. Шестую годовщину свадьбы мистер Трюдо провел один, все более распаляясь от гнева, пока его молодая жена отрывалась с «Роллингами» в Нью-Йорке.
Позже Мик отрицал, что у него с Мэгги Трюдо была любовная связь. «Я бы не подошел к ней и на пушечный выстрел. Это просто больная девушка в поисках чего-то странного. И она нашла это, только не в моем лице», – настаивал он. Ее избранником стал Ронни Вуд, который признался, что в течение непродолжительного времени его со сбежавшей первой леди Канады «объединяло нечто особенное». Ричардс описывал этот эпизод в менее романтическом тоне: «Она была групи, вот и все, все очень просто и понятно».
Бьянка с ним соглашалась. «Странно, но многие женщины считают, что они загадочным образом чего-то достигли, переспав с Миком. Это только доказывает, как мало они уважают себя. Сам он находит это отвратительным».
Мика часто окружали классические красавицы, умные и утонченные, поэтому Бьянка не заметила угрозы, исходящей от крупной блондинки метр восемьдесят три ростом, модели из Техаса, имя которой стало чаще мелькать в газетных статьях рядом с именем ее мужа.
Джерри Фэй Холл была младшей (вместе со своей близняшкой Терри) из пяти дочерей водителя грузовика из города Меските неподалеку от Далласа. В школе ее прозвали «Длинной Холл»; застенчивая и немного неуклюжая девушка в старших классах ни с кем не встречалась, но при этом решила во что бы то ни стало потерять девственность в пятнадцать лет. Когда они вместе с подружкой работали в местном ресторане «Дейри Куин», девушки попросили помочь им в этом чемпиона города по скачкам на диких быках. Тот, недолго думая, согласился и исполнил свою задачу, даже не потрудившись снять сапоги («на сеновале, под дождем»).
На следующий год Холл попала в автомобильную аварию и за счет полученной страховки сделала пластическую операцию носа и купила билет в Париж. Вскоре после этого она со своей мужеобразной чернокожей подружкой, певицей и актрисой Грейс Джонс, стала исполнять скабрезные номера в духе кабаре на частных вечеринках. Одним из первых почитателей ее творчества был шах Ирана, которому настолько понравилась долговязая уроженка Техаса с гнусавым выговором, что он даже оплатил ей билет до Тегерана и предложил выступить у него во дворце.
После этого Холл сошлась с иллюстратором журналов моды Антонио Лопесом и стала жить вместе с ним. Когда в 1975 году Брайан Ферри из рок-группы Roxy Music заметил ее на обложке итальянского журнала Vogue, она уже считалась признанной моделью.
Полгода спустя они обручились.
К несчастью для галантного Ферри, они особо не спешили и отложили бракосочетание более чем на год. Когда в начале 1977 года Брайан Ферри выступал на гастролях в Японии, Джерри Холл сидела на званом обеде между Миком и его соперником по различным любовным интригам Уорреном Битти. Испытывая навязчивое желание записать на свой счет победу над очередной женщиной рокера, Мик принялся состязаться с Битти, стараясь привлечь внимание Холл к себе. Он подозвал другую модель, договорился о том, что с Битти останется она, а сам поехал с Холл в «Студию 54».
Когда Джаггер предложил Холл подвезти ее домой, был уже пятый час утра. Но вместо ее дома они оказались у апартаментов Джаггера на Восточной Семьдесят третьей улице. «Следующим утром я думала: „О нет, что же я наделала?“» – вспоминала Джерри.
Ферри, как и следовало ожидать, очень болезненно воспринял измену и отомстил своей бывшей подружке из модельного бизнеса тем, что отказался пересылать ее наряды из их лондонского дома в Нью-Йорк, оставив их у себя.
