Нельзя сказать, что деятельность Ласкера, как шахматного литератора, осталась без внимания. И «Здравый смысл в шахматах» и «Учебник» при всём своеобразии этих трудов достаточно признаны. А эти труды очень своеобразны: Ласкер как литератор сказался в них со всеми своими достоинствами и недостатками. «Здравый смысл в шахматах», первый вариант которого относится еще к 1895 году, был первой в истории шахматной литературы книгой, где речь шла не о дебютах и вариантах, а о логике и психологии шахматной игры. В предисловии к первому изданию этой книги он пишет: «Ее можно рассматривать как попытку исследования всех шахматных партий с помощью общих принципов: эти общие принципы вытекают из моего взгляда на шахматную партию, как на борьбу двух интеллектов». И основным оружием этой борьбы Ласкер видел тогда, в 1895 году, «здравый смысл в шахматах». На применении принципов здравого смысла в шахматах к принципу развития партий строится вся методологическая часть книги. На этих же принципах базировалась в тот период и ласкеровская игра. И как теоретик и как практик Ласкер подчинил жизнь шахмат строгим законам, какие пытался формулировать и отчасти формулировал Стейниц. И событием одинакового принципиального значения в истории шахмат были и ласкеровская книга и ласкеровская игра той эпохи.
Но, как уже было сказано, путь Ласкера был от ясного к темному, от простого — к сложному. И в теории и в практике он очень далеко ушел от Стейница. В предисловии ко второму изданию этой книги, в 1924 году, он говорит о конфликте между здравым смыслом и «глубокомыслием», которое «пытается опровергнуть., даже осмеять здравый человеческий смысл; оно ищет не общее правило, но индивидуальное исключение, и ищет его всегда и всюду». О ком здесь говорит Ласкер? Не о самом ли себе, каким он предстал перед шахматным миром в Петербурге в 1914 году и впоследствии? Если здравым смыслом пронизана вся методологическая часть его «Учебника», то на «глубокомыслии», впадающем иногда в абстракцию и метафизику, строятся теоретико-философские его отделы. Синтеза между здравым смыслом и глубокомыслием, между «законами» и «действительностью» — пользуясь его терминологией, — проще говоря, между творчеством художника и активностью борца он все же не нашел
Сорок семь лет шахматной жизни стоят за Ласкером. В истории шахмат это до сих пор не встречалось. Правда, в серьезной партии он утомляется сейчас быстрее, чем прежде, но сила его игры ничуть не ослабела. Эта грандиозная умственная мощь все так же импонирует и восхищает. Вспоминает ли Ласкер когда-нибудь о своем жизненном шахматном дебюте, о первых турнирах, о своих соратниках, сверстниках, современниках, ни одного из которых уже нет в живых? Три поколения шахматистов прошло перед ним; он сражался и побеждал лучших представителей всех трех поколений: в 1894 году он победил первого чемпиона мира Стейница; в 1934 году он разгромил (в цюрихской партии) будущего пятого чемпиона мира Макса Эйве. Если Стейниц сам говорил о себе — «Я кусок шахматной истории», то что может сказать Ласкер? Только то, что он не только жил в шахматной истории, но и делал ее; делал ее одновременно и как исследователь, и как борец, как человек страстной мысли и страстной воли.
Избранные партии Стейница и Ласкера.
Составил А. М. Иглицкий.
Избранные партии Стейница.
Партия №1. Ферзевая пешка против королевской (Лондонский турнир 1862 г.) Стейниц Монгредиен
1. е2 — е4 d7 — d5
2. е4 : d5 Фd8 : d5
3. Кb1 — с3 Фd5 — d8
Гораздо лучше здесь 3. . . . Фа5.
4. d2 — d4 е7 — е6
До этого хода черным следовало бы вывести ферзевого слона.
5. Кg1 — f3 Кg8 — f6
6. Сf1 —d3 Сf8 — e7
7. 0 — 0 0 — 0
8. Сc1 — е3 b7 — b6
9. Кf3 — e5 Сc8 — b7
10. f2 — f4 Кb8 — d7
11. Фd1 — e2 Кf6 — d5
В результате невыгодного и к тому же плохо разыгранного дебюта черные получили стесненную партию. Вместо хода в тексте, лишающего королевский фланг важной защищающей его фигуры, следовало сыграть 11. . . . с5.
12. Кс3 : d5 е6 : d5
После этого слон b7 остается вне игры. Лучше было С:d5
13. Лf1 — f3 . . .
Используя свое более свободное положение и большую активность своих фигур, белые переходят к непосредственной атаке короля противника, которая здесь таким образом совершенно обоснована.
13. . . . f7 — f5
14. Лf3 — h3 g7 — g6
Предупреждая 15. Фh5. Если бы черные, игнорируя эту угрозу, сыграли, например, с5, с тем чтобы на 15. Фh5 ответить Кf6 и на 16. Ф:f5 сыграть Сс8, то получили бы мат в три хода посредством 17. Ф:h7+ и т. д. Теперь черные собираются сыграть Кf6, что значительно увеличило бы их шансы на защиту.
15 g2 — g4! . . .
Этот энергичный ход препятствует указанному намерению черных и является началом далеко рассчитанной комбинации.
15. . . . f5 : g4
Единственной относительно лучшей защитой было здесь 15. . . . К:е5 с последующим Сс8. Однако предвидеть комбинацию белых было нелегко.
16. Лh3 : h7!! Кd7 : е5
Не спасают и другие ходы.
17. f4 : е5 Крg8 : h7
18. Фе2 : g4 Лf8 — g8
19. Фg4 — h5+ Крh7 — g7
20. Фh5 — h6+ Крg7 — f7
21. Фb6 — h7+ Крf7 — e6
22. Фh7 — h3+ . . .
В этом вся суть. Черный король не может скрыться на d7.
22. . . . Кре6 — f7
23. Ла1 — f1+ Крf7 — е8
24. Фh3 — е6 Лg8 — g7
25. Се3 — g5! . . .
Теперь видно, как далеко Стейниц должен был рассчитать свою комбинацию. У черных ладьей больше, но все их фигуры связаны. Последний ход Стейниц сделал в расчете на следующий ответ противника, ускоряющий развязку. Выигрывали и другие продолжения: 25. Сb5+ или 25. Сh6.
25. . . . Фd8 — d7(?)
26. Сd3 : g6+ Лg7 : g6
Или 26. . . . Крd8 27. Лf8+.
27. Фе6 : g6+ Крe8 — d8
28. Лf1 — f8+ Фd7 — e8
29. Фg6 : e8 мат.
Партия № 2. Испанская (Матч 1866 г.) Андерсен Стейниц
1. е2 — е4 е7 — е5
2. Кg1 — f3 Кb8 — с6
3. Сf1 — b5 Кg8 — f6
4. d2 — d3 d7 — d6
5. Сb5 : с6+ . . .
Андерсен, повторяя многократно испытанное им продолжение, не подозревал, конечно, что этот не вызванный необходимостью размен важного слона на им же связанного черного коня сможет в дальнейшем быть использован Стейницем с последовательностью, невольно внушающей мысль о том, что в размене этом лежит зародыш проигрыша белых. Ибо Андерсену, верившему в то, что в течение партии не раз представится случай к решающей комбинации, незнаком был общий широкий взгляд на позицию с учетом всех ее требований, и он уже в этой ранней стадии партии торопится создать конкретный объект для атаки в виде несколько ослабленного ферзевого фланга черных. Однако нетрудно заметить (конечно, владея теорией Стейница), что черные имеют за это относительное ослабление более чем достаточную компенсацию в виде двух слонов и открытой линии для ладьи.
