принесли по десять копеек.
Поражение обернулось прекрасной победой.
Созрело время, когда школа была готова открыть «зеленую улицу» самым неожиданным и смелым преобразованиям.
5
Ударили барабаны. Взвился горн. Одновременно раздался голос из репродуктора: «Внимание! Общий сбор по готовности номер один! Внимание!..»
Школьники бросились в актовый зал. Туда же поспешили преподаватели. Гардеробщица. Завхоз и бухгалтер. И повариха из школьной столовой, едва успев отодвинуть с огня сковородки.
Единственному истопнику разрешено оставаться на месте.
Если бы звучали только горн с барабаном, была бы готовность номер два. Просто горн — номер три. Можно спокойно сложить учебники, построиться и вместе с классом шагать со второго этажа на первый. А тут надо лететь сломя голову. Утром, вечером или днем. Во время урока, до урока или после. Потому что случилось нечто такое, чего ты не ждешь. И твое присутствие необходимо. Быть может, тебе дадут сейчас винтовку и скажут «иди!». Или объявят, что запущен новый корабль в космос. Или ты узнаешь невероятную школьную новость. Во всех случаях произойдет что-то важное: радостное или печальное, торжественное или веселое. Но твоя готовность — первое, главное, единственное условие.
И не надо бояться оставлять все открытым. Сумочки, портфели, учительскую, вешалку, школу, шкафы. Юрий Павлович принципиально не запирает сейф. Однажды он сказал, что, если рота солдат с оружием в руках отражает атаку, кощунственно ставить кого-то в охранение у полевой кухни. Наоборот, повар берет в руки автомат. А тот, кто во время боя забирается в котел, тот не солдат.
— Внимание! Боевая готовность номер один!..
Мне ни разу не пришлось ее увидеть. Не было повода. Но я отчетливо представляю себе, как бы все это происходило, потому что сборы по готовности «два» и «три» я видел. Вопросы на них выносил совет справедливых, и об этой организации я немного расскажу.
Через неделю после начала учебного года Юрий Павлович Кардашов уже знал всех самых хороших ребят и всех самых плохих. В том числе, конечно, Кирсанова, у которого было два прозвища: Король и Ишак. Почему Ишак, Юрий Павлович не понимает до сих пор. Кирсанов не любил ни трудиться, ни учиться, ни возить сам, а тем более за других. Но бог с ним, с прозвищем. Главное то, что директору было ясно: в совет справедливых Кирсанова выбирать нельзя.
Читатель, уважающий драматургию повествования, вероятно, ждет, что Кирсанова все же избрали? Нет, читатель ошибся. В любой другой школьный совет его бы еще могли избрать, но в совет справедливых — дудки. Это противоречило бы основному принципу совета — принципу наивысшей справедливости. Идея сгнила бы на самом корню. И понять это ребятам было несложно.
Так Король перестал быть королем. На одних лишь выборах.
Чем не драматургия?
Я не уверен, что здесь нужно подробно излагать устав совета справедливых. Отмечу лишь некоторые детали. Одновременно с председателем выбирается его дублер, который на следующий месяц становится председателем, а тот автоматически переходит в состав совета председателей — главного исполнительного органа совета справедливых.
Кстати сказать, Юрий Павлович уже давно вынашивает идею, которая — он знает — не встретит бурного одобрения. Он думает ввести совет председателей в состав педагогического совета. С правом совещательного голоса. Он исходит из того, что школьники, особенно деревенские, все равно знают, что делается на педсоветах. От колодца к колодцу, от избы к избе распространяются слухи, и, как правило, преувеличенные, потому что слухов преуменьшенных не бывает. Так стоит ли охранять тайну педагогических советов с той скрупулезностью, с которой мы порою не охраняем даже тайну совещательных комнат в уголовных судах? Между тем участие школьников в разговоре учителей может принести обоюдную пользу: одни будут стараться говорить только умные слова, а другие будут набираться опыта.
Так думает Юрий Павлович, и я уверен, что рано или поздно он осуществит свою идею. Лишь некоторый консерватизм, сидящий в каждом из нас чуть ближе к выходу, чем революционность, мешает сразу и горячо его поддержать.
Пока что все рекомендации совета справедливых — касались ли они организации воскресников или школьных вечеров, распределения бесплатных путевок между учащимися, покупки лыж или инструментов для оркестра, персональных ли дел школьников — неизменно утверждались директором или педсоветом. И вовсе не потому, что из педагогических соображений надо было на первых порах поддержать новую организационную форму. Просто эти рекомендации были мудры и справедливы.
Устами младенцев, как говорят, глаголила истина.
Я не знаю, существует ли в официальных кругах такой термин: «пионерский директор». А если существует, то я не знаю, в качестве ли нарицательного имени или нет. Потому что это зависит от точки зрения. Одни будут говорить, что Юрий Павлович Кардашов — типичный «пионерский директор», перенесший в управление школой обычные пионерские методы и формы работы. Он игровик, массовик, «два притопа, три прихлопа»: «Осудить! Вернуть на должность пионервожатого! Назначить на его место солидного человека!» Другие (и я в том числе) скажут, что такие люди, как Кардашов, способны вдохнуть жизнь в коллектив, внести свежую струю: «Поддержать Юрия Павловича!»
Но если без особой горячности? Давайте попробуем не акцентировать сейчас внимания на Кардашове. Массовик он или чопорный человек, «солидный» директор или легкомысленный пионервожатый — это в конце концов детали, пригодные главным образом для характеристики или автобиографии. Но вот что появилось в этой школе с его приходом: совет справедливых и общие сборы по боевой готовности номер один, два, три — об этом я уже говорил. Оперативные штабы — ОШи — по проведению разных мероприятий. Клуб интересных встреч во главе не с председателем, а с президентом. Детский кинотеатр «Орленок» (директора которого, к сожалению, скоро придется снимать за плохой подбор репертуара и двойку по физкультуре). Школьная дума вместо надоевшего всем учкома, которая действительно решает самые важные и принципиальные вопросы, касающиеся судьбы школы в целом. Летучие отряды, во главе которых стоят не командиры, а главы отрядов. У каждого класса — тетрадь чести, в которую ежедневно выставляются отметки. От них зависит количество звезд, которые висят в каждом классе над доской: одна звезда, две, три, даже четыре, даже пять! И когда совет справедливых решает, дать классу еще одну звезду или снять с него две звезды, вы бы посмотрели, что делается в это время со школьниками. И наконец, комитет комсомола, который, слава богу, знает, что ему делать, кого направлять, как направлять и куда.
Плохо? Все это вызывает сомнения в целесообразности? Приносит вред?
Дело, конечно, не в игровых названиях. Дело в существе. Я это понимаю. Но, поверьте, школа стала в итоге неузнаваемой. Во всех своих проявлениях. Список полезных дел — для себя, для колхоза, для
