Он останавливается, губы его дрожат, лицо очень взволновано. Я дружески настаиваю, чтобы он продолжал. Он сурово продолжает:
- Если бог не избавит нас от революции, ее произведет не народ, а армия.
Вторник, 21 ноября.
Занятие тайными науками всегда было в почете у русских; со времени Сведенборга и баронессы Крюденер, все спириты и иллюминаты, все магнетизеры и гадатели, все жрецы изотеризма и чудотворцы встречали радушный прием на берегах Невы.
В 1902 г., воскреситель французского герметизма, маг Папюс, настоящая фамилия которого - д-р Анкосс, приехал в Петроград, где он скоро нашел усердных поклонников. В последующие годы его здесь видели неоднократно во время пребывания его большого друга знахаря Филиппа из Лиона; император и императрица почтили его своим полным доверием; последний его приезд относится к февралю 1906 г.
И вот газеты, дошедшие к нам недавно через скандинавские страны из Франции, содержат известие о том, что Папюс умер 26 октября.
Признаюсь, эта новость ни на одно мгновение не остановила моего внимания; но она, говорят, повергла в уныние лиц, знавших некогда "духовного учителя", как называли его между собой его восторженные ученики.
Г-жа Р., являющаяся одновременно последовательницей спиритизма и поклонницей Распутина, объясняет мне это уныние странным пророчеством, которое стоит отметить: смерть Папюса предвещает не больше и не меньше, как близость гибели царизма, и вот почему:
В начале октября 1905 г. Папюс был вызван в Санкт-Петербург несколькими высокопоставленными последователями, очень нуждавшимися в его совете в виду страшного кризиса, который переживала в то время Россия. Поражения в Манчжурии вызвали повсеместно в империи революционные волнения, кровопролитные стачки, грабежи, убийства, пожары. Император пребывал в жестокой тревоге, будучи не в состоянии выбрать между противоречивыми и пристрастными советами, которыми ежедневно терзали его семья и министры, приближенные, генералы и весь его Двор. Одни доказывали ему, что он не имеет права отказаться от самодержавия его предков и убеждали не останавливаться перед неизбежными жестокостями беспощадной реакции; другие заклинали его уступить требованиям времени и лояльно установить конституционный режим.
В тот самый день, когда Папюс прибыл в Санкт-Петербург, Москва была терроризована восстанием, а какая-то таинственная организация объявила всеобщую железнодорожную забастовку.
Маг был немедленно приглашен в Царское Село. После краткой беседы с царем и царицей, он на следующий день устроил торжественную церемонию колдовства и вызывания духов усопших. Кроме царя и царицы, на этой тайной литургии присутствовало одно только лицо: молодой адъютант императора, капитан Мандрыгка, теперь генерал-майор и губернатор Тифлиса. Интенсивным сосредоточением своей воли, изумительной экзальтацией своего флюидического динамизма духовному учителю удалось вызвать дух благочестивейшего царя Александра III; несомненные признаки свидетельствовали о присутствии невидимой тени.
Несмотря на сжимавшую его сердце жуть, Николай II задал отцу вопрос, должен он или не должен бороться с либеральными течениями, грозившими увлечь Россию. Дух ответил:
"Т_ы_ _д_о_л_ж_е_н_ _в_о_ _ч_т_о_ _б_ы_ _т_о_ _н_и_ _с_т_а_л_о_ _п_о_д_а_в_и_т_ь_ _н_а_ч_и_н_а_ю_щ_у_ю_с_я_ _р_е_в_о_л_ю_ц_и_ю; _н_о_ _о_н_а_ _е_щ_е_ _в_о_з_р_о_д_и_т_с_я, _и_ _б_у_д_е_т_ _т_е_м_ _с_и_л_ь_н_е_е, _ч_е_м_ _с_у_р_о_в_е_е_ _д_о_л_ж_н_а_ _б_ы_т_ь_ _р_е_п_р_е_с_с_и_я_ _т_е_п_е_р_ь. _Ч_т_о_ _б_ы_ _н_и_ _с_л_у_ч_и_л_о_с_ь, _б_о_д_р_и_с_ь, _м_о_й_ _с_ы_н. _Н_е_ _п_р_е_к_р_а_щ_а_й_ _б_о_р_ь_б_ы".
Изумленные царь и царица еще ломали голову над этим зловещим предсказанием, когда Папюс заявил, что его логическая сила дает ему возможность предотвратить предсказанную катастрофу, но что действие его заклинания прекратится, лишь только он сам исчезнет "с физического плана". Затем он торжественно совершил ритуал заклинания.
И вот с 26 октября маг Папюс исчез "с физического плана", и действие его заклинания прекратилось. Значит - скоро революция!..
Простившись с г-жей Р., я возвращаюсь к себе в посольство и открываю "Одиссею" на XI песне, на знаменитом эпизоде νέκνια (жертвоприношение усопшим для того, чтобы вызвать их из подземного царства). Под влиянием только что выслушанного рассказа, эта великолепная сцена из жизни первобытного человечества, эта мрачная и варварская фантасмагория представляется такой же естественной и правдивой, как если бы она происходила вчера. Я вижу, как Улисс в туманной стране Киммериэн приносит жертву усопшим, копает землю мечом, совершает возлияние из вина и молока, затем над краем ямы перерезывает горло черному барану. И поднявшиеся из Эреба тени толпой бросаются пить текущую ручьями кровь. Но царь Итаки с силой отталкивает их, ибо единственная душа, появления которой он ждет - душа его матери, достопочтенной Антиклеи, которая откроет ему будущее при посредстве гадателя Тиресия... И я вспоминаю, что от Улисса до Николая II, от гадателя Тиресия до мага Папюса прошло только тридцать столетий.
Понедельник, 20 ноября.
Вчера сербы заняли Монастырь; это было в годовщину их вступления в этот город в 1912 г.
Император Франц-Иосиф находится в агонии.
Вторник, 21 ноября,
Штюрмер неожиданно выехал вчера в Могилев по вызову царя.
Среда, 22 ноября.
Франц-Иосиф 1, император австрийский, апостолический король венгерский, король богемский, далматский, кроатский, славянский, иллирийский и галицийский, король иерусалимский и пр., умер на девяносто седьмом году от роду.
Об этом едва говорят, как о факте незначительном, - настолько настоящая действительность превосходит все последствия, которые предвидели когда-то, когда пророчили о кончине старого императора...
Мне некогда писать ему надгробное слово. Но для оценки его царствования мне достаточно вспомнить ужасный отзыв его предшественника, Фердинанда I-го, которого заставили отречься от престола в 1848 г., после чего он жил на покое в Праге до 1875 г. Вскоре после битвы при Садовой, припомнив поражения 1859 г. и потерю Ломбардии, видя: затем Австрию окончательно исключенной из союза немецких государств и вынужденной уступить Венецианскую область, свергнутый старик - монарх воскликнул: "Но за что же меня прогнали в 1848 г.? Я способен был бы не менее моего племянника проигрывать сражения и терять провинции".
Четверг, 23 ноября.
Сегодня вечером, в десять часов, в то время, как я работал один в своей квартире, один из моих осведомителей, очень надежный, прислал мне следующую записку:
