— Стойте все! Татарин, сука! Я тебя сейчас пристрелю, козел!
Все резко остановились и посмотрели на меня.
— Ну х-ли ты на меня пялишься, мудило?! Че это такое? Еб твою мать! — я тыкал палцем в сторону поставленной ловушки, а сам тем временем напряженно смотрел на Урала.
Урал аж побледнел от страха и, заикаясь, произнес:
— Ю-ю-ра — Юра, осторожней! Я совсем забыл, черт возьми, это Сапог там поставил последнюю ловушку, она последняя оставалась, мы не знали, куда ее воткнуть, хотели обратно унести, но потом я сказал ему, «давай ставь здесь». Юра, извини, я совсем забыл.
Я смотрел на Урала, от стресса у меня тряслись руки, и сердце бешено колотилось. А Урал все оправдывался, но я его уже не слушал. Туркмен с Хасаном перепугано смотрели то на меня, то на Урала, они ведь тоже находились недалеко от гранаты, метрах в трех-четырех, не больше. У меня же в данный момент было сильное желание взять свой автомат за ствол и со всего размаху наеб-уть им Татарина по башке, но каким-то чудом я сдержался.
— Да ну его на х-й! Я дальше не пойду, да нахрена мне такое надо! — кричал Хасан, размахивая руками, потом он схватил Урала за грудки и начал трясти, крича ему в лицо:
— Ну ты че, козел еб-.нный, ох-ел ваще?! Я тебе сейчас эту гранату в жопу запихаю!
Туркмен стоял и ничего не говорил, но по нему было видно, что дать по башке Уралу он тоже был бы не против. Понаблюдав немного, как Хасан трясет Урала, Туркмен схватил его за плечо и дернул со словами:
— Ну, все, хватит! А то сейчас друг-друга передолбим. Брось его Хасан, он сам перепугался, может даже больше чем мы.
Я начал немного приходить в себя, трясучка прошла, хотя сердце все еще колотилось в бешеном ритме. Успокоившись, я осторожно подошел к гранате и разогнул концы шплинта, чтоб случайно не вылетело кольцо, после чего я натянул веревку, завязав ее за колышек, потом, подойдя к гранате, аккуратно выпрямил концы шплинта.
— Ну, ты даешь, Урал, если б еще шаг… Ну а натягивать веревку через жопу ты научил Сапога? — спросил я, глядя на перепуганного Урала.
— Да не знаю, я сам проверял, как он ставит ловушки, только вот эту последнюю он сам ставил, мы уже возвращались и он по быстрому ее забацал, — ответил Урал.
— Ну че, так и будем стоять как дураки? Пошли дальше смотреть, не знаю как вы, а я лично вот эту запомнил хорошо. Ну, давай, Урал, веди нас дальше, — сказал я, глядя на Урала.
— Только на этот раз мы пойдем за тобой цепочкой, — заявил Хасан.
Через несколько метров Урал остановился и показал пальцем на расставленные ловушки. Мы взглянули в сторону, куда показывал Урал, ловушки были натянуты в два ряда вдоль оврага. Потом он показал на край склона и произнес:
— Первые две вон там, а последние возле того куста, — Урал показал на видневшийся метрах в ста от нас небольшой куст.
— Урал, здесь точно все, или есть еще где-нибудь? — спросил с недоверием Туркмен.
— Да, да, на этот раз точно, — ответил Урал.
— Может, ту снимем вообще, нахрен она там стоит? — спросил Хасан, показывая в сторону ловушки, на которую я чуть не нарвался.
— Да пусть стоит, че она тебе мешает, что ли? — ответил я Хасану.
— Ну ладно, пусть торчит. Пошли обратно, чай наверно уже готов, — предложил Хасан и направился к БТРу.
Мы тоже не стали задерживаться и молча пошли вслед за Хасаном.
Подойдя к БТРу, мы уселись в тени, Сапог в это время засыпал заварку в котелок.
— Сапог! Я на твоей тупорылой ловушке чуть не подорвался, — крикнул я Сапогу.
Сапог вопросительно посмотрел на меня.
— Ловушку помнишь, которую ты через жопу поставил?
— А да, я торопился, и не успел веревку натянуть, — ответил Сапог.
— Ну ты нашел место, куда ее воткнуть, — промолвил Хасан.
— Да мы ее не хотели вообще ставить, а потом Урал сказал, «ставь здесь», и сам пошел к БТРу, ну я по быстрому ее и поставил.
— Жрать будем? — спросил Хасан.
— Я не хочу, — ответил Туркмен.
— Я тоже не буду, чай попьем с сахаром и сухарями. Чем тебе не жратва? — сказал я, глядя на Хасана.
— Ладно, погрызем сухари, я не против, — ответил Хасан.
Сапог разлил чай в кружки и поставил их возле нас, потом спросил:
— Консервы открывать?
— Нет, мы не будем, если хочешь жрать, то открой себе, — предложил я Сапогу.
— Нет, я тоже не буду, — ответил тот.
— Тогда тащи сахар и сухари, — попросил я Сапога.
Сапог исчез в отсеке и через минуту показался с двумя пакетами сухарей и пачкой быстрорастворимого сахара. Мы, разобрав сухари и сахар, принялись за чай, хорошая штука этот чай, с одной стороны жажду утоляешь, с другой кайф ловишь. Через несколько минут мы прибалдевшие сидели и весело болтали, даже Сапог, который в недавнем прошлом от кайфа замыкался, сейчас понемногу разговорился. Мы еще с часик перекинулись в картишки, за это время солнце поднялось выше и стало ощутимо припекать, понемногу разгулялся ветер «афганец». Туркмен с Хасаном спустились в капонир под брезентом, который мы вырыли, Урал, расстелив одеяло, завалился в тень от БТРа и собрался по всей вероятности немного поспать, а я и Сапог остались сидеть, где сидели.
— Я наверно отойду и немного постреляю по горам из автомата, — сказал Сапог, посмотрев на меня.
— Иди, если делать нехер. Только отойди подальше, чтоб не тарахтеть под боком, пацаны, вроде, дрыхнуть собрались, не обламывай их, — ответил я ему.
Сапог взяв автомат и подсумок, побрел куда-то в сторону, а я, посидев немного, встал и решил сходить к арыку простирнуть ХБшку, которая стояла как кол от пота и пыли. Закинув в карманы пару гранат от подствольника, пару РГДшек и одну эФку, я пристегнул к автомату связку из двух магазинов и, захватив кусок мыла, направился вниз по склону в сторону арыка. Поравнявшись с капониром, я негромко окликнул пацанов:
— Туркмен, Хасан, вы спите?
— Да, спим, Чего зря спрашивать, — промямлил Туркмен.
— Я пойду хэбэшку простирну. Вы не хотите, заодно искупнемся?
— Не, потом, лучше под вечер, — опять ответил Туркмен.
— Юра, ну че доеб-.лся, иди куда шел, — начал возмущаться Хасан.
В это время в стороне раздались две короткие очереди из автомата.
— Ну кому там делать нех-й!? Поспать ни хрена не дадут! — закричал Хасан.
— Хасан, че ты орешь — дубина!? Стрельбу первый раз услышал? Ты — сука, больше спать мешаешь своим криком, — отвязался на Хасана Туркмен.
— Это Сапог по горам лупит, пускай постреляет, заодно привыкнет к автомату, — сказал я и, прикурив сигарету, пошел дальше вниз по склону.
— Юра, зелени нарви! — крикнул мне вдогонку Хасан.
