Им повезло родиться и воспитываться в действительно хороших семьях. Те же Невиллы – по-настоящему обстоятельные люди; то же самое можно сказать и про остальных. И для нас, и для них это было только во благо. Они знали цену хорошему воспитанию: будь спокойным и невозмутимым, достойно веди себя, уважай старших. Если бы я назвал кого-нибудь из старшего поколения по имени, мой отец бы тут же дал бы мне по уху, напомнив: «Для тебя он – мистер!»
Сейчас это все уже в прошлом. Все мои игроки называли меня «шеф» или «босс». Помню, как-то раз Ли Шарп спросил меня: «Как дела, Алекс?», на что я ответил: «Ты что, учился со мной в одной школе?»
Или вот похожий пример. Молодой ирландский парень Пэдди Ли как-то раз встретился со мной на лестнице на базе «Клифф». Я вместе с Брайаном Робсоном поднимался наверх, тогда как он спускался вниз. Пэдди спросил меня: «Всё в порядке, Алекс?»
– Мы с тобой в одном классе учились? – спросил я.
– Нет, – ответил он в смущении.
– Тогда и не называй меня Алекс!
Сейчас я лишь посмеиваюсь, вспоминая подобные ситуации. Да и тогда, несмотря на свой внешне свирепый ответ, в душе я хохотал. Малыш Пэдди Ли великолепно имитировал животных. Каждое Рождество он изображал уток, коров, птиц, львов, тигров – кого угодно, даже страусов. И все игроки просто валялись от смеха. Мы отдали его в «Мидлсбро» на год, но он так и не сумел заиграть.
Мне вспоминается еще один такой шутник, Джордж Свитцер. Типичный солфордский паренек. В столовой на нашей базе он мог выкрикнуть что-нибудь эдакое, при этом до неузнаваемости изменив свой голос, так что его жертве приходилось прочесывать все помещение, пытаясь понять, кто это сделал и откуда.
Фразочки типа «Привет, босс!» или «Эй, Арчи!», обращенная к Арчи Ноксу. И в течение длительного времени мы никак не могли поймать шутника, потому что разглядеть что-либо на лицах игроков во время еды было просто невозможно.
В конце концов мне удалось его подловить. «Всё в порядке, сынок? – спросил я. – Сделаешь так еще раз, и будешь бегать у меня вокруг поля, пока не посинеешь».
– Извините, босс, – промямлил он в ответ.
И хотя у меня образ человека, требующего беспрекословного подчинения, на самом деле мне нравились люди с некоторым куражом в характере. Общение с ними освежает. Тебе нужно быть уверенным в себе, решительным, смелым. Если тебя окружают люди, которые боятся выразить себя в обычной жизни, то они будут такими же робкими и на поле, в игре. Парни же из «Класса-92» никогда ничего не боялись. Они были моими главными союзниками.
Глава пятнадцатая
Великие традиции «Ливерпуля»
По-настоящему великие клубы после полосы неудач всегда снова начинают побеждать. Возможно, мне повезло, что я присоединился к «Юнайтед» в один из самых тяжелых периодов в его истории. Победа в чемпионате Англии не давалась «Манчестеру» уже девятнадцать лет подряд, и от команды не ждали слишком многого. Мы были преимущественно кубковой командой, и болельщики предвкушали участие в играх на вылет больше, чем матчи чемпионата, где их надежды на успех постоянно рассыпались в прах.
Мои предшественники Томми Дохерти, Дэйв Секстон и Рон Аткинсон были успешными людьми, но под их руководством команда не была постоянным претендентом на чемпионство, не боролась все время за победу. Такая же ситуация сложилась и в «Ливерпуле» после 1993 года, когда «Манчестер» прочно занял место на вершине английского футбола. Однако я всегда чувствовал их дыхание за моей спиной, даже если они находились далеко позади нас.
Когда в 2001 году «Ливерпуль» под руководством Жерара Улье сделал кубковый «требл», завоевав Кубок Англии, Кубок лиги и Кубок УЕФА, я не мог не затрепетать от страха, учитывая их историю и традиции. Думал тогда: «Ох, нет, только не они. Кто угодно, но только не они!» С их историей, победными традициями, фантастической поддержкой болельщиков и впечатляющей игрой в родных стенах, даже в самые свои неудачные сезоны «Ливерпуль» являлся для нас грозным соперником.
Мне нравился Жерар Улье, я уважал этого француза, единолично вставшего у руля «Ливерпуля» после короткого периода соруководства с Роем Эвансом; этот эксперимент с двумя главными тренерами был быстро завершен советом директоров клуба. У «Ливерпуля» появился мощный молодой полузащитник Стивен Джеррард, а в линии атаки действовали два блестящих бомбардира: Майкл Оуэн и Робби Фаулер.
Приглашение иностранца, никак не связанного с историей «Ливерпуля», стало для клуба большим культурным потрясением, ведь в течение многих лет в команде работали только люди из их собственной структуры: Билл Шенкли, Боб Пейсли, Джо Фэган, Кенни Далглиш, Грэм Сунесс, Рой Эванс. Это обеспечивало им преемственность поколений и постоянство цели. Но уже к концу первого периода руководства Далглиша необходимость перемен стала очевидной. Команда постарела, а клуб стал совершать неожиданные покупки вроде Джимми Картера и Дэвида Спиди – это были нетипичные для «Ливерпуля» игроки. Грэм Сунесс, встав у руля клуба, стал двигаться в правильном направлении, вот только слишком поспешно; он слишком быстро разрушал стареющую команду. Плюс совершил грубую ошибку, отказавшись от услуг своего лучшего молодого игрока Стива Стонтона, в чем сам потом признавался. Никакой необходимости в продаже Стонтона просто не было. Грэм – хороший парень, но слишком импульсивный. Он не мог достаточно быстро добиться поставленных целей, и его поспешность дорого ему обошлась в то время.
Одной из особенностей нашего соперничества с «Ливерпулем» в те годы было то, что после каждой игры весь их штаб толпой заваливался ко мне в офис. Я унаследовал эту традицию, когда пришел в «Манчестер»: после каждой игры на «Энфилде» мы все заявлялись к ним в гости, и они отвечали нам тем же после матчей на «Олд Траффорд». У ливерпульского штаба в этом плане имелось гораздо больше опыта, чем у меня, но я быстро выучился. Победа, поражение или ничья – каким бы ни был исход встречи, два тренерских клана обязательно достигали взаимопонимания на этих посиделках. Ведь разногласия между двумя городами были слишком велики, соперничество между командами на поле было крайне напряженным, поэтому вне зависимости от результата следовало сохранять достоинство и отдавать дань уважения противнику. Кроме того, жизненно необходимым для нас являлось не показать свои слабые стороны сопернику, и «Ливерпуль» старался в этом от нас не отставать.
Во время учебы в Лилльском университете Улье стажировался один год в Ливерпуле, работая преподавателем в местной школе, и внимательно изучил клуб своим академическим взором. Так что потом он пришел в команду, будучи хорошо знакомым с ее традициями. Он понимал дух «Ливерпуля», знал, чего от него ожидают. Он был умный, вежливый и обходительный парень. Помню, после того как прямо во время матча у него случился сердечный приступ и ему пришлось вызвать «скорую», я спросил его: «Почему бы тебе не уйти в отставку?»
