Я не скрыл также перед Верховным правителем, что считаю крупной ошибкой политики его правительства уклончивое отношение его к вопросу о признании вновь обратившихся вдоль западной границы России буферных государств. Я считал, что признание независимости Польши, Финляндии, Литвы, Эстонии и Латвии и заключение с ними направленных против большевиков соглашений должно было быть первой задачей Омского правительства в области иностранных дел, но, к сожалению, в го время я не пользовался настолько сильным влиянием, чтобы убедить адмирала в правоте своих взглядов. Тем не менее я высказал свое мнение по этому вопросу Верховному правителю.
Мой план, представленный Верховному правителю в октябре 1919 года, заключал в себе мотивированный проект изменения всей системы нашей борьбы с большевиками. Я предлагал, учитывая неблагоприятное в отношении нас настроение в стране, дать населению возможность изжить большевизм естественным путем, испытав его на собственном опыте. Я настаивал на немедленном признании новообразовавшихся на западе государств и на заключении с ними договоров для совместной борьбы с большевиками; на отводе частей Сибирского фронта на линию Енисея и демобилизации ненадежных частей; на необходимости надежными частями занять линию КВЖД и крупные административные центры в тылу, чтобы прочно обеспечить наши сообщения с заграницей, которая снабжала нас всем необходимым для борьбы; на переносе правительственного центра в Иркутск или в Читу и на необходимости решительной чистки правительственного аппарата от вредных элементов, окопавшихся на теплых местах в тылу. После того как все это будет исполнено, я предлагал начать подготовку для одновременного наступления с четырех окраин России к се центру, приурочив таковое к весне 1921 года и использовав оставшееся время для надлежащей подготовки частей.
Последний разговор с адмиралом. Задержание поезда Верховного правителя. Экспедиция генерала Скипетрова в Иркутск, Столкновение с чехами. Указ о передаче власти. Выдача адмирала красным. Сибирская армия. Роль чехов. Грабеж и дезорганизация. Захват золотого запаса. Роль союзников. Отход армии на восток. Армия в Забайкалье. Интриги старшего командного состава. Генерал Сахаров и генерал Войцеховский. Вредное влияние генерала Дитерикса. Роль генерала Лохвицкого и его отставка. Генерал Вержбицкий. Переговоры об образовании буфера. Прорыв фронта. Оставление мною Читы.
По поводу представленного мною Верховному правителю плана изменения тактики борьбы с большевизмом я имел длинную беседу по прямому проводу с адмиралом, который отстаивал важность наступления именно правым флангом Сибирской армии и объяснил мне причины, почему он не счел возможным согласиться с моим мнением, изложенным в плане.
Адмирал Колчак не разделял безнадежности моего взгляда на настроение широких масс населения и считал, что оно будет изменяться в нашу пользу по мере продвижения вперед Сибирской армии. Кроме того, адмирал полагался на полную и исчерпывающую поддержку Сибирской армии союзниками, не допуская мысли о том, что их многократные заверения и обещания об этом не будут выполнены. И лишь после провала наступательных операций армии и пышного расцвета иностранных интриг в связи с версальскими переговорами адмирал убедился в правильности моей точки зрения, о чем известил меня в очередном разговоре по прямому проводу со станции Татарская.
В это время Омск уже был оставлен. Неудачи на фронте генерала Деникина и разгром конницы генерала Маркова на юге дали возможность красным произвести прорыв всеми своими силами на фронте сибирских армии, вследствие чего они должны были отойти назад и Омск был эвакуирован правительством.
Прибыв на станцию Татарская, адмирал вызвал меня к прямому проводу и приказал в срочном порядке представить ему свои соображения о возможности практического осуществления мероприятий, предусмотренных моим планом, подготовив свой доклад ко времени прибытия Ставки в Иркутск. Одновременно сообщая мне о состоявшемся назначении моем на пост главнокомандующего вооруженными силами Дальнего Востока и Иркутского военного округа, адмирал предупредил меня о возможности передачи мне всей полноты государственной власти в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке, ибо он предвидел неизбежность общего крушения национального движения в силу отсутствия согласованности боевых действий на разных фронтах» а также в результате вмешательства политических факторов в дело помощи, оказываемой нам союзниками. Предвидя неизбежность крушения, адмирал предполагал, как можно было понять из этого последнего моего разговора с ним, выехать за границу для переговоров с иностранными политическими деятелями с целью склонить в пользу возобновления борьбы с красными в более широких масштабах.
Хотя наш разговор велся по изолированному проводу, тем не менее он стал известен социалистам и чехам, полагаю, через агентов Дунина-Яковлсва, который все еще пребывал в должности иркутского губернатора и вел двойную политику, будучи тесно связан с красными партизанами.
Предвидя возможность каких-нибудь затруднений в дальнейшем продвижении поезда Верховного правителя на восток, я предлагал адмиралу бросить поезд и двигаться на лошадях в Урянхай, куда я вышлю надежный отряд монголов и казаков, под охраной которого Верховный правитель мог бы выйти снова на линию железной дороги восточнее Байкала. К сожалению, адмирал отклонил мое предложение, заверив меня, что, находясь под защитой пяти иностранных флагов, он рассчитывает в скором времени встретиться со мною в Чите.
Некоторое время спустя я получил телеграмму о том, что чехи не пропускают поезд Верховного правителя и последний просит меня воздействовать на них и на генерала Жанена в нужном направлении. По получении такого сообщения я немедленно приказал генерал-майору Скипетрову с тремя бронепоездами, Монголо-бурятским конным и Маньчжурским стрелковым полками двинуться навстречу поезду адмирала и, приняв его под свою охрану, следовать в Забайкалье, до пункта по указанию адмирала.
К ночи 31 декабря 1919 года отряд генерала Скипетрова сосредоточился на станции Михалево, что в 30 верстах от Иркутска. К этому времени предместья города Иркутска (Звездочка и Глазково, на левом берегу Ангары, и Знаменское, за р. Ушаковка) находились в руках войск образовавшегося в Иркутске эсеровского «Политического Центра». Войсками этими командовал капитан Калашников. В самом городе Иркутске еще держались юнкера, сотня иркутских казаков и добровольцы из офицеров и солдат. Что касается станции Иркутск, то она находилась в руках чехов. На станции Иркутск стоял поезд главнокомандующего союзными войсками французского генерала Жанена.
