Николсон играет Фрэнка Костелло, жестокого босса мафии, который отправляет в полицию своего человека, не зная, что в его собственной организации уже находится «крот». «Это игра в угадайку, – пояснял Ди Каприо. – Кому можно верить? Кто вы на самом деле? И насколько это важно?»
Когда «Уорнер Бразерс» впервые отправила Скорсезе сценарий этого фильма, он не очень хотел снимать ремейк, тем более что это был просто еще один фильм об организованной преступности. «Но может быть, я это и сделаю, – размышлял он. – Я делал самые разные фильмы. Пробовал даже снимать мюзикл „Нью-Йорк, НьюЙорк“, но мне определенно комфортнее работать с историями вроде этой. Может быть, потому что я родился и вырос в Нью-Йорке, в небольшом сицилийско-американском квартале, которого больше не существует».
Невероятно, но это была первая работа Скорсезе с Николсоном, несмотря на то что они были знакомы уже тридцать лет. «Я хотел его реального присутствия, которое бы ощущалось на протяжении всей картины, так что, даже если бы он был занят всего в трех сценах, вы бы ощущали присутствие этой колоссальной, титанической фигуры. Мы с Джеком знаем друг друга тридцать лет, но почему-то никогда не пересекались на съемочной площадке. И я подумал, что было бы интересно посмотреть, не согласится ли он взяться за роль Костелло. Я хотел от Николсона чего-то знакового. Я долго ждал, но ожидание того стоило».
Николсону нравятся провокации, и он постоянно держал Скорсезе и сценариста Уильяма Монахана (не говоря об остальных звездных участниках фильма) в неведении о том, что собирается делать, постоянно импровизируя. Во одной сцене с Дэймоном, когда они сидели в захудалом кинотеатре, в котором крутили порнофильмы, Николсон достал секс-игрушку и угрожающе помахал ею перед молодым талантливым гангстером, а позже объяснил: «Я подумал, что с фаллоимитатором сцена будет выглядеть лучше».
Для Лео это была первая возможность увидеть вблизи уникального трехкратного обладателя «Оскара». Он сказал, что игра Николсона, одновременно вдохновляющая и пугающая, поддерживала его.
«Он – природная стихия, и нужно подстраиваться под него, – пояснил Ди Каприо. – Во время съемок были моменты, когда я не знал, что произойдет дальше. Если вы приглашаете Джека Николсона сыграть босса ирландской мафии в фильме Мартина Скорсезе, он сделает эту роль своей. А это означает, что каждый день, приходя на съемочную площадку, вы должны ожидать… неожиданностей. Он будет импровизировать, и вы должны быть полностью готовы ко всему. Сцены с ним были полны импровизацией – я никогда не был уверен, какую сторону Костелло он будет играть сегодня. Вы в ужасе, а он постоянно поднимает ставки».
Это безусловно относилось к съемкам одной из ключевых сцен фильма, когда босс мафии (Николсон) встречается с персонажем Ди Каприо, подозревая, что тот может быть полицейским стукачом. После первого дубля Николсон сказал Скорсезе: «Не думаю, что он достаточно меня испугался. Значит, я должен быть страшнее».
Лео продолжает рассказ: «И вот я прихожу на следующий день, и повсюду разбросаны волосы Джека. Он что-то бормочет себе под нос, и реквизитор, наклоняясь ко мне, говорит, что тот взял огнетушитель, бутылку виски, спички и пистолет. Я сажусь за стол, не зная, чего ожидать, а он вдруг поджигает стол, облив его виски, а затем сует мне в лицо пистолет. Это меняет всю динамику сцены, и вот чего он таким образом добивается – он поднимает тебя на другой уровень, заставляет реагировать, и у тебя появляется больше шансов, потому что твой персонаж реагирует на этого маньяка-убийцу».
Именно непредсказуемость Николсона помогла Лео продемонстрировать исключительно убедительную игру.
«Лео – блистателен, – восторгался Скорсезе. – Он показывает конфликт молодого человека, который попал в скверную ситуацию, и удивляется, какого черта он тут делает. Вы видите это на его лице, в его глазах. Он знает, как произвести впечатление, не сказав ни слова. На это очень интересно смотреть».
И как будто мало было всего происходящего во время съемок, привычный цирк, сопровождающий Лео всю жизнь, в очередной раз напомнил о себе. Однажды они снимали всю ночь возле стрип-клуба в центре Бостона. Не успели актеры прибыть на место съемок, как появились два десятка полуголых девушек в стрингах. Когда Дэймон и Уолберг попытались выяснить, в чем дело, оказалось, что девушки искали только одного человека. «Где Лео?» – спрашивали они, а растерявшиеся охранники не знали, как их выдворить.
После завершения съемок для Леонардо настало время задуматься о своей жизни. Одна из главных дилемм заключалась в том, должна ли в его жизни быть Жизель. Хотя внешне они были близки, как никогда, появились признаки того, что от отношений они ждут разного – или одного и того же, но с другими людьми.
В июле Жизель исполнилось двадцать пять, и, когда ее спросили о подарке мечты, который бы отметил прожитую четверть века, она вернулась к теме ранних интервью: «Я хочу ребенка. Мечта моей жизни – ребенок, но это зависит не только от меня. Я ничего не знаю – жаль, что у меня нет магического кристалла».
Магический кристалл, возможно, показал бы ей, что всего через несколько месяцев она снова будет одна.
После пяти лет совместной жизни пара завершила свои отношения в ноябре, и на этот раз расставание казалось окончательным. Стремительное развитие событий – никаких публичных заявлений – заставило таблоиды гадать по поводу причины расставания. Кое-кто предполагал, что решающий шаг сделала Жизель. Говорили, что она расстроилась после того, как Лео была замечен в одном из клубов Лос-Анджелеса с актрисой Сиенной Миллер, сыгравшей в фильме «Слоеный пирог».
Тут же поползли слухи о ее связи с чемпионом США по сёрфингу Келли Слейтером, бывшим ухажером Памелы Андерсон. И наконец, журнал «Ньюсуик» процитировал менеджера Жизель, которая подтвердила: «Да, они расстались». Она опровергла предположение, что ее клиентка вступила в новые отношения сразу после разрыва с Лео, но друзья Ди Каприо тут же вспомнили, как быстро она подцепила Рико Мансура после последней размолвки с Лео.
Разрыв Лео с Жизель вызвал неожиданные последствия для всей индустрии развлечений. Легендарный ловелас Мик Джаггер был невольно втянут в эту историю после того, как он якобы предложил супермодели с разбитым сердцем (и потенциально свободной) плечо, чтобы поплакаться. Это вызвало большое раздражение его возлюбленной Лорен Скотт. Говорят, что фронтмен «Роллинг Стоунз» отвез Жизель в самое крутое заведение Манхэттена «Биг Чиз», чтобы дать ей «отеческий совет», но утверждал, что все это было совершенно «невинно».
