Люк Хардинг - Досье Сноудена. История самого разыскиваемого человека в мире

Однако к настоящему времени АНБ и GCHQ были неспособны деанонимизировать большую часть трафика Tor. Вместо этого эти агентства проводили атаки на веб-браузеры, такие как Firefox, что позволяло им получить контроль над конечным компьютером интересующего объекта. Они научились «помечать» некоторую часть трафика, проходящего через систему Tor.

Правда, несмотря на все усилия, АНБ и GCHQ, по-видимому, еще не выиграли новую гражданскую войну в сфере криптографии. При надлежащей подготовке и приобретя некоторый технический опыт, корпорации и отдельные лица (в числе которых, естественно, могут попадаться и террористы, и педофилы) все еще успешно используют шифрование информации для защиты своей частной жизни.

Скрывающийся в Гонконге Эдвард Сноуден признавал: «Шифрование работает. При правильном использовании мощные системы шифрования — одна из немногих вещей, на которые вы можете смело положиться».

Кто-кто, а он-то это знает…

Поспешно выехав из отеля «Мира» в Гонконге, Эд Сноуден исчез. Его местная консультативная группа в составе барристера Роберта Тиббо и юрисконсульта Джонатана Мэна была в курсе, куда он направился. Знал об этом и еще кое-кто. У Сноудена был тайный ангел-хранитель — житель Гонконга с хорошими связями. Сам американец уже давно проявлял интерес к Китаю — еще с тех пор, как работал на ЦРУ в Женеве и выражал симпатии движению «Свободный Тибет».

Детали этого бегства до конца неясны. Но, по-видимому, покровитель пригласил Сноудена погостить у одного из своих друзей. Другой адвокат, Альберт Хоу, говорит, что Сноуден кочевал по нескольким домам, чаще оставаясь по крайней мере в одном из них в районе Новых территорий, почти у самой границы с материковым Китаем. Он растворился в плотной людской массе многомиллионного мегаполиса…

Тиббо, специалист в области защиты прав человека, привык иметь дело с клиентами, оказавшимися в затруднительных ситуациях. Канадец по национальности, весьма обходительный, уже лысеющий, Тиббо помогал «униженным и оскорбленным»: жителям Шри-Ланки, оказавшимся перед угрозой высылки на родину, пакистанцам, которым отказали в предоставлении убежища, беженцам, с которыми поступили несправедливо.

Одно из дел с его участием относится к самой темной главе эпохи правления Тони Блэра. В 2004 году в Гонконг вместе с семьей прибыл ливийский исламист Сами аль-Саади. Он-то думал, что возвращается в Великобританию, на родину. Вместо этого сотрудники МИ-6, действующие совместно с разведывательными службами Каддафи, схватили его и затолкали в самолет, взявший курс на Триполи. Там Саади был заключен в тюрьму, подвергнут допросам и пыткам. Вскоре после этого Блэр, тогдашний британский премьер-министр, заключил сделку с ливийским диктатором. Компрометирующая роль британской разведки МИ-6 в этом деле всплыла сразу после падения режима Каддафи в 2011 году.

Как и Саади, Сноуден был всего лишь очередным «клиентом», которого, как опасался Тиббо, западные разведслужбы схватят и будут держать в одной из темных, вонючих и сырых камер. Тиббо и Сноуден впервые встретились после того, как Эд съехал из гонконгского отеля. Адвокат отказался углубляться в детали, ссылаясь на конфиденциальность клиента. Но он, очевидно, полагал, что Сноуден — это яркий и рациональный актер, который делает осознанный выбор. И еще, что это молодой человек, который по уши увяз в неприятностях. В последующие две недели Тиббо занимался текущими делами, выступая от имени Сноудена; зачастую эта работа затягивалась до ночи.

Адвокаты вскоре окунулись в шпионский мир Сноудена. Альберт Хоу описывает их встречу с разоблачителем. Однажды ночью он в согласованном заранее месте сел в автомобиль и обнаружил в салоне Сноудена, на котором были шляпа и темные очки. Сноуден не произнес ни слова, рассказал адвокат в интервью Washington Post. Когда они подъехали к дому, где Сноуден остановился, он шепотом попросил всех спрятать свои телефоны в холодильник. В последующие два часа адвокаты провели с ним беседу. Хоу принес обед: пиццу, колбаски, куриные крылья и пепси. «Не думаю, что у него когда-либо был хорошо продуманный план. Я действительно считаю, что он просто ребенок», — заявил он впоследствии.

У адвокатов сложилось негативное мнение. Вполне возможно, Сноудену удалось бы в конечном счете выйти победителем и избежать выдачи американским властям. Но все-таки наиболее вероятный вариант развития ситуации заключался в том, что ему придется сидеть в тюрьме, пока суды Гонконга будут рассматривать его заявление о предоставлении политического убежища. Юридическая волокита могла растянуться на годы. Сноуден с ужасом думал о том, что за решеткой он будет лишен доступа к компьютеру.

Он не возражал против самого ограничения свободы. Но мысль о разлуке с Интернетом была для него невыносимой. «Он никуда не выходил и все свое время проводил на крошечном пространстве, но, по его словам, это нормально, потому что у него есть компьютер, — рассказал Хоу в интервью газете New York Times. — Вот если лишить его компьютера, тогда это было бы для него невыносимо».

После этой встречи Альберту Хоу задали несколько вопросов. Внесут ли за Сноудена залог в случае ареста? Может ли он каким-то образом бежать из страны? Разоблачитель поставил гонконгские власти перед непростой дилеммой. Эта территория — часть Китая, но управляется «одной страной и двумя системами»; у нее есть воображаемая автономия, но ответственность за международную деятельность сохраняет за собой официальный Пекин.

С одной стороны, китайские шпионы, конечно, были бы заинтересованы в удержании Сноудена, если бы были уверены, что получат доступ к десяткам тысяч сверхсекретных документов АНБ. С другой стороны, если бы Гонконг отказался его репатриировать, то это привело бы к большой напряженности в китайско-американских отношениях. США уже начинали оказывать давление. Крупный международный скандал представлялся не самым лучшим выходом из ситуации.

Играли роль и другие факторы. Дело Сноудена могло поднять неудобные вопросы для китайских властей в их собственной стране. Многие китайцы не осознавали, что их собственные службы безопасности также участвуют во внутреннем шпионаже: прослушивают телефоны, перехватывают сообщения электронной почты, не говоря уже о цензуре. Оставить у себя Сноудена — значит рано или поздно спровоцировать ненужные внутренние дебаты по вопросам, которые в настоящее время намеренно не поднимались.