Оставалось преодолеть одно препятствие. Херцфельду и прочим компьютерным гениям нужно было дописать программу для Macintosh. Компьютер должен был поступить в продажу 16 января, в понедельник. За неделю до этого инженеры пришли к выводу, что не успеют в срок: мешали недоработки.
Джобс тогда находился на Манхэттене, в отеле Grand Hyatt, и готовился к пресс-показу, поэтому команда решила устроить совещание по конференц-связи. Руководитель отдела программного обеспечения спокойно объяснил Джобсу ситуацию; Херцфельд и остальные, затаив дыхание, сгрудились вокруг аппарата. Им нужно было еще две недели. На первые партии компьютеров планировалось установить демоверсию ПО, а к концу месяца, как только программа будет готова, заменить ее на полноценную. Тут повисло молчание. Джобс не рассердился: спокойно, хоть и без особой радости в голосе, он сообщил подчиненным, что они молодцы. Он верит, что такие замечательные сотрудники все успеют.
— Переносить сроки мы не будем ни за что! — отрезал он. В кабинете на Бэндли послышался громкий общий вздох. — Вы работаете над этим вот уже несколько месяцев, и лишняя пара недель погоды не сделает. Заканчивайте. Программа должна попасть к пользователям через понедельник, и на ней будут ваши имена.
— Придется успеть, — сказал Стив Кэппс.
И они успели. Сила убеждения Джобса в очередной раз помогла команде сделать невозможное. В пятницу Рэнди Уиггинтон принес в офис огромную коробку кофейных зерен в шоколаде: предстояли три последние бессонные ночи. В понедельник Джобс приехал на работу в половине девятого утра и обнаружил на диване Херцфельда в полубессознательном состоянии. Они быстренько обсудили остававшийся мелкий глюк, и Джобс заявил: ничего страшного. Херцфельд доплелся до своего синего «фольксвагена рэббит» (на номерном знаке которого стояло гордое MACWIZ — «гений Mac») и уехал домой отсыпаться. Вскоре с конвейера завода Apple во Фремонте сошли первые разноцветные коробки с Macintosh. Настоящие художники производят продукт, заявил Джобс. Теперь это удалось и команде Macintosh.
Рекламная кампания «1984»
Весной 1983 года, планируя запуск Macintosh, Джобс решил, что рекламный ролик должен быть таким же удивительным и революционным, как сам компьютер. «Я хочу, чтобы люди, увидев его, онемели от изумления, — говорил он. — Застыли, как громом пораженные». Задачу поручили рекламному агентству Chiat/Day, которому Apple досталась по наследству после того, как агентство выкупило рекламную часть конторы Реджиса Маккенны. Вел проект Ли Клоу, креативный директор подразделения, расположенного в районе Винис-Бич в Лос-Анджелесе. Долговязый, с густой бородой, растрепанными волосами, глуповатой улыбкой и глазами, в которых плясали чертики, Клоу большую часть времени проводил на пляже. Он отличался смекалкой и чувством юмора, держался непринужденно, но дело свое знал; их сотрудничество с Джобсом продолжалось три десятка лет.
Клоу и двое его подопечных — копирайтер Стив Хэйден и арт-директор Брент Томас — придумали концепцию, в которой обыгрывалось название романа Джорджа Оруэлла: «Почему 1984 не будет похож на „1984“». Джобсу это понравилось, и он выбрал ее для запуска Macintosh. Креативщики сделали раскадровку 60-секундного ролика в стиле научной фантастики. По сценарию юная бунтарка, убегающая от «полиции мысли» Оруэлла, швыряет молот в экран, с которого вещает Большой Брат.
В концепции был ухвачен дух революции, которую произвели персональные компьютеры. Большинство молодежи, особенно принадлежавшей к контркультуре, считало компьютеры инструментами, с помощью которых власти, подобные тем, что описаны у Оруэлла, и гигантские корпорации обезличивают человека, лишают индивидуальности. Но к концу 1970-х годов компьютеры также стали рассматривать как средство самореализации. Ролик изображал Macintosh борцом за духовные идеалы, а Apple — передовой, нонконформистской, героической компанией, которая единственная способна противостоять зловещему плану крупных корпораций поработить мир и сознание людей.
Джобсу это понравилось. Концепция ролика имела для него особое значение. Ему было приятно чувствовать себя бунтарем, ассоциироваться с ценностями шайки хакеров и пиратов, каковой он представлял группу Macintosh. Недаром они водрузили над своим зданием «Веселого Роджера». Даже уйдя из коммуны на яблоневой ферме в Орегоне, чтобы создать корпорацию Apple, Джобс по-прежнему хотел, чтобы его считали частью не корпоративной, а неформальной культуры.
Разумеется, в глубине души он понимал, что давным-давно отрекся от хакерских идеалов. Кто-то даже мог упрекнуть его в том, что он продался. Если Возняк, бесплатно раздававший чертежи Apple I, оставался верен духу «Домашнего компьютерного клуба», то Джобс настоял на том, чтобы продавать монтажные платы. Именно он, несмотря на протесты Возняка, превратил Apple в корпорацию, открытое акционерное общество, а не раздавал опционы друзьям, которые помогали им, когда компания еще ютилась в гараже. Теперь же он собирался выпустить Macintosh и знал, что этот компьютер противоречит очень многим принципам хакеров. Во-первых, цена завышена. Во-вторых, Стив настоял на отсутствии слотов, а это значило, что программисты-любители не могли подключить платы расширения или усовершенствовать материнскую плату под свои потребности. Именно по его распоряжению в компьютере невозможно было покопаться. Чтобы открыть пластиковый корпус, понадобились бы специальные инструменты. Это была закрытая контролируемая система, как будто ее спроектировал не хакер, а Большой Брат.
С помощью рекламной кампании «1984» Джобс надеялся подать не только целевой аудитории, но и самому себе идеализированный образ себя. Героиня в майке, на которой нарисован Macintosh, бросает вызов обществу и властям. Режиссером пригласили Ридли Скотта, который незадолго до этого снял фильм «Бегущий по лезвию бритвы», пользовавшийся оглушительным успехом; так Джобс надеялся вписаться в дух киберпанка. В ролике Apple идентифицировалась с бунтарями, хакерами, инакомыслящими, а значит, Джобс тоже обретал право считать себя таковым.
Скалли раскадровки не понравились, но Джобс настаивал, что им нужна революционная реклама. На один только ролик ему удалось выбить беспрецедентный бюджет — 750 тысяч долларов. Ридли Скотт снимал его в Лондоне, причем в качестве покорной толпы, внимающей речи Большого Брата, набрал несколько десятков настоящих скинхедов. На роль главной героини взяли метательницу диска. Холодные и мрачные индустриальные декорации в серых металлических тонах воссоздавали атмосферу «Бегущего по лезвию». Когда Большой Брат восклицает: «Мы победим!», молот, брошенный героиней, разбивает экран, который исчезает в дыму и вспышке света.
