Виганд Вюстер - В аду Сталинграда. Кровавый кошмар Вермахта

Пехота 71-й пехотной дивизии встала лагерем на краю идиллически выглядящей русской деревни. Во время наступления долгие привалы были редкостью — марш начинался до рассвета и продолжался после заката.

Пехота свернула лагерь и выходит под утренним солнцем, бьющим с безоблачного неба. Пехота испытывала нечеловеческие нагрузки, нередко делая по 40–50 км за день марша.

Пока конные повозки не торопясь едут вперед, мимо катят велосипедисты 71-го разведбатальона. У головного велосипедиста на велосипеде сбоку приторочен МГ-34, у остальных за спиной винтовки.

Вюстер на наблюдательном пункте. Его командир батальона, подполковник Бальтазар, позаботился о том, чтобы он проводил за этим опасным занятием больше времени.

Тот же наблюдательный пункт. На горизонте видна тщательно замаскированная стереотруба. Жизнь зависит от умения спрятаться: если тебя заметят, ответит советское тяжелое оружие.

Когда орудие стоит на огневой позиции, все его незначительные перемещения должны выполняться самим расчетом: это считается более простым делом, чем приводить упряжки с позиции передков.

Перетаскивать 5,5-тонную гаубицу по пересеченной местности непросто. Десять человек впряглось в каждый трос, зацепленный за верхнюю часть колеса, чтобы увеличить силу тяги. По фото видно, насколько эта работа тяжела.

Наконец, орудие на позиции. Чтобы правильно разместить гаубицу, нужно много сил. Четыре орудия нужно поставить рядом, чтобы старший офицер мог управлять огнем.

«Расчетная палатка» Вюстера стоит в тихой лощине, поросшей дубами и дикими цветами.

15-см гаубица s.F.H.18 стреляла фугасными, бетонобойными, бронебойными и дымовыми снарядами, каждый весил около 43 кг. Заряд состоял из восьми картузов с порохом, заряд 8 давал максимальную дульную скорость 50 м/с. Максимальная дальность превышала 13 км. Как видно из трех пустых бутылок, этот расчет только что отметил прибытие на новую позицию.

Артиллерийская колонна продолжает марш где-то между реками Оскол и Айдар, 10 июля 1942 г. После выхода перед рассветом в полдень делался короткий привал. Расчет отдыхает на повозке со стволом.

Для каждой повозки со стволом нужна упряжка из 8 лошадей. Лошади с трудом справляются с темпом марша: сегодня, 10 июля, температура 40 градусов в тени, а на небе ни облачка.

Вплотную за пушками следует колонна снабжения. Монотонность бесконечной степи до горизонта заставляла все немецкие войска скучать по дому.

10 июля одна из повозок со стволом провалилась сквозь дорожное полотно в промоину и застряла по ступицы. Чтобы высвободить повозку, Бальтазар дал Вюстеру всего 8 лошадей и 8 человек.

Пройдя почти 30 км, длинные колонны под вечер 10 июля пришли в Новопсков. 4-й батальон Бапьтазара занял дома на окраине деревни. Вюстер и повозка со стволом прибыли позже.

Рано утром 11 июля батарея покидает ночлег в колхозе у Новопскова. Снова используется возможность применить советский трактор в роли тягача. Немцы еще не знают, что советские окруженцы заняли позиции на холмах на заднем плане.

Упряжки с телегами движутся по пыльным дорогам сквозь облака пыли в сторону восходящего солнца, Новопсков, 11 июля 1942 г. Людям Вюстера повезло не попасть в засаду с остальными частями.

На коротком отрезке дороги между Новопсковом и рекой Айдар стоят бесконечные колонны брошенной сельскохозяйственной техники. По разным сообщениям, дорогу забили от 200 до 500 тракторов и молотилок.

Унтер-офицер 10-й батареи берет на себя роль водителя свежереквизированного трактора СТЗ-1. Ему помогает хиви (справа). Колеса этих тракторов повреждали дорогу и деревянные мосты, поэтому, где возможно, их пускали по обочине.

Мост через Айдар, восточнее Новопскова, был взят 10 июля. 1942 г. Артиллерийские части переправились на следующий день. С высот за мостом советские части и поймали в засаду маршевые колонны.

Советский Т-34 производства Сталинградского тракторного завода бесцеремонно сброшен с подъездного пути к мосту через Айдар. Повозка за танком не несет ствол, что говорит о том, что он водружен на лафет из-за близости противника в ожидании неминуемого столкновения.

Генерал-майор Александр фон Хартман, командир 71-й пехотной дивизии, вскоре после начала операции «Барбаросса». В стальном шлеме — майор Герхард Фридрих, командир 171-го саперного батальона. Оба еще встретятся в Сталинграде.

Подполковник фон Штрумпф наблюдает за утренней атакой с наблюдательного пункта. Артиллеристы быстро находили любую высоту, даже самую незначительную, чтобы поставить там свой НП…. Тяжелая задача в ровной степи.

Подполковник фон Штрумпф движется в штабной машине (конфискованный кабриолет «Вандерер» W-50). Отметьте треугольный флажок командира батальона с эмблемой 71-й пехотной дивизии.

Пулеметная телега батареи, легко поврежденная близким попаданием бомбы. Как ни странно, никто не был ранен. Спаренный пулемет лежит под брезентом задней тележки.

30-л/с сельскохозяйственные тракторы СТЗ-1, каждый имел тяговую мощность 15 л/с и был способен на низкой передаче тянуть до 1200 кг. Два трактора сцеплены вместе, чтобы обеспечить нужную силу для буксировки телеги со стволом.

Пейзаж Миллерово, городка, взятого в середине июля. За предшествующие дни дивизия понесла ощутимые потери, в основном от неожиданных стычек с советскими окруженцами и отрезанными частями.

Колонна снабжения встала в небольшой деревушке. Ливень 18 июля превратил «дороги» в грязь. Русские дороги имели знаменательную способность всего за несколько часов дождя превращаться в траншею с грязью, но снова становиться твердой и пыльной спустя всего пару дней солнечного неба и свежего ветра.