30.09.57, Ли-2. Ночь. Проверка техники пилотирования ночью с левого и правого (инструкторского) сиденья при метеоусловиях: облачность 10 баллов, высота 100 м, горизонт. видимость 2–4 км. Полеты выполняются с заходом на посадку по ОСП «большой коробочкой». … Общая оценка — отлично.
Разрешаю выполнять полеты с левого сиденья и инструкторскую работу с правого сиденья в сложных метеоусловиях с заходом на посадку ОСП при минимуме ночью летчика первого класса на самолете Ли-2.
Старший инспектор летчик УБП ВВС полковник Клочко.
Таким образом, через три года после первого вылета на Ли-2 отец освоил полеты на этом самолете в полном объеме, хотя летал на нем от случая к случаю, наряду с полетами на самолетах других типов. Кроме того, в этот же период он освоил два новых типа самолета и вертолет Ми-4.
Также в сентябре на Ил-12 недолгие перелеты на аэродром тяжелой бомбардировочной авиации в Энгельсе и в Белоруссию — на аэродром базирования авиационных частей и авиаремонтного завода в Орше.
Затем оригинальная работа:
1.10.57, Ан-2. Сбрасывание грузов, Н — 200–300 м. 1 полет, 1 час.
Через день вылет на еще одном, новом для отца типе самолета:
3 октября 1957 г., Ил-14, день. Проверка техники пилотирования перед самостоятельным вылетом с левого сиденья… Общая оценка — отлично.
Летает уверенно, спокойно, материальную часть знает хорошо. Разрешаю самостоятельный полет на самолете Ил-14. Старший инспектор летчик УБП (Управление боевой подготовки) ВВС полковник Клочко.
Пассажирский самолет Ил-14
Ил-14 — это дальнейшее развитие самолета Ил-12 с улучшением его летных характеристик. Увеличены скорость и дальность полета, расширились возможности полета на одном двигателе, повышена эффективность некоторых систем и радиоаппаратуры.
Из летной книжки видно, что в тот же день на Ил-14 выполнено еще 15 полетов по кругу, в зону, и получен допуск не только к самостоятельным тренировкам, но и к инструкторским полетам на этом самолете:
3.10.57, Ил-14, день. Проверка техники пилотирования на самолете Ил-14 с правого (инструкторского) сиденья… Общая оценка — отлично.
Разрешаю самостоятельную тренировку на самолете Ил-14 с левого сиденья и инструкторскую работу (контроль и вывозку), днем в простых метеоусловиях. Старший инспектор летчик УБП ВВС полковник Клочко.
Таким образом, отец освоил все типы летательных аппаратов, имеющихся в ЛИС, получил допуск к инструкторской работе на них и начал летать с еще большей интенсивностью. За оставшиеся до конца года два месяца он выполнил почти сорок учебно-тренировочных и инструкторских полетов на Ил-12, Ил-14 и Ли-2, провел испытания Ми-4 после капитального ремонта и слетал на Ан-2 в Монино, а на Ил-14 — в Сызрань, Куйбышев и Чкаловское.
О летной и семейной жизни
Возможно, что повторяющееся перечисление полетных заданий и типов самолетов, на которых они выполняются, а также маршрутов перелетов и множества аэродромов посадки может показаться монотонным и неинтересным.
Но пилот, как правило, не один год летает на одном и том же типе самолета. А отец, пересаживался, иногда в течение одного дня или недели, с транспортного самолета на спортивный, затем на вертолет и снова на транспортный самолет, но уже другого типа, пилотировал на истребителе. При этом он выполнял множество разнообразных заданий, взлетал и садился на десятках новых для него аэродромах.
Однако для меня его летная жизнь тогда была практически неизвестна. Он утром, как все, уходил на работу, вечером возвращался домой. Только часто, уходя, вместо шинели надевал кожаную или меховую куртку — на полеты. Изредка отправлялся на работу под вечер — ночные полеты. Но это было обыденно и привычно — «на полеты» воспринималось так же, как «на работу». Время от времени его несколько дней или недель не было дома, но это тоже имело рутинное объяснение — в командировке.
Нельзя передать, как теперь жалею, что был потрясающе нелюбопытен, не бывал у отца на аэродроме, не летал с ним, хотя мог, пассажиром, не интересовался его летной работой. Поэтому теперь, когда его уже давно нет в живых, хорошо понимаю значение слов «непоправимо» и «никогда».
Правда, надо сказать, что пилотаж отца в зоне на Як-18 и Як-11 можно было наблюдать с балкона нашего дома в Люберцах. Как-то даже попросил его «покатать» на одном из этих самолетов, и он неожиданно легко согласился: «У меня завтра запланированы полеты на Як-18, приходи на аэродром». Но в тот раз не сложилось, а потом никогда его об этом не просил, не знаю почему.
Обращаясь к прошедшим временам, мне кажется, что за первые четыре года службы на Летно-испытательной станции отец смог в полной мере освоить новый характер летной работы — стать из классного летчика-истребителя подготовленным летчиком транспортной авиации и испытателем, возглавить ЛИС. Его повседневная летная работа вошла в нормальное, привычное русло.
Он периодически летал по специальным программам для испытания новой или доработанной и модернизированной в ЦНЭБ, а затем в НИИ ЭРАТ ВВС авиационной техники. Часто с командой инженеров на борту отправлялся в перелеты по военным аэродромам для помощи строевым истребительным, бомбардировочным и транспортным авиачастям в освоении этой техники.
Видимо, с этой же целью связаны многочисленные полеты на аэродромы военных авиационных училищ летчиков, научных, учебных, испытательных учреждений и центров, а также авиастроительных и авиаремонтных заводов.
К сожалению, приходилось выполнять немало полетов для участия в расследовании авиационных катастроф и летных происшествий.
На аэродроме в Люберцах, помимо испытательных полетов, отец основное время уделял обучению и тренировке летного состава, выполнению с ним инструкторских и поверочных полетов, а также постоянному облету многочисленного самолетного парка ЛИС для поддержания его эксплуатационной готовности.
При этом он сам настойчиво тренировался, осваивал новые типы самолетов, повышал уровень своей летной подготовки, которая, как это водится в авиации, выражается в основном в получении допусков к полетам во все более сложных метеоусловиях, а также в готовности выполнять все более сложные задачи.
Повторюсь — несмотря на разнообразие выполняемых заданий и типов пилотируемых самолетов, новая летная работа стала привычной и даже рутинной. Полагаю, что проявлением этого в быту было то, как обыденно и привычно он уходил на полеты и возвращался после них. Впрочем, в авиации считается, что, если летчик отправляется в полет, как на подвиг, значит, к полету он не готов.
