«Он был всегда за хорошее вино и хорошую еду, и всегда был открыт жизни».
Эрнст-Дитер Люг, журналист
«То, что этот человек не чуждался развлечений, мы знали. Это было его дело. Но он не должен был позволить этому повлиять на работу».
Эгон Бар, член СДПГ
Как предписывает в таких случаях протокол, к мемориалу торжественно был возложен венок. Также в полном соответствии с протоколом высокие гости вышли вперед. «Где же он?» — «Он что, упал?» Фотографы из задних рядов помогали себе локтями, чтобы пробраться вперед. Вилли Брандт внезапно и так неожиданно упал на колени, что можно было подумать, что канцлеру стало плохо. Щелканье фотоаппаратов превратилось почти в шум. Брандт стоял коленопреклоненный на мокром асфальте: десять секунд, двадцать секунд, бесконечную половину минуты. Его голова была опушена, взгляд застыл на сложенных руках. Потом он поднялся одним энергичным движением, не обращая внимания на протянутые ему руки сопровождающих лиц. Медленно он пошел назад к своим спутникам.
Утром 7 декабря 1970 года федеральный канцлер прибыл на эту площадь, окруженную скучными серыми блочными домами. Бронзовый памятник, стоящий здесь, был посвящен жертвам Варшавского гетто. Там, где стоял на коленях Вилли Брандт, раньше был ад. Сюда подручные Гитлера согнали 400 000 человек, чтобы отправить их в лагеря смерти или уничтожить на месте. «То, что там произошло, было совершенно спонтанно. Брандт за два часа до этого не знал, что опустится на колени. Не он упал на колени, что-то уронило его», — рассказывал очевидец Генри Наннен, главный редактор журнала «Штерн».
Своим коленопреклонением перед мемориалом в Варшаве Вилли Брандт создал образ государственного деятеля, который больше других сделал для реабилитации Германии в мире. Он просил прощения, стоя на коленях, просил не за себя, а за свой народ. Через двадцать пять лет после окончания войны он наконец открыл путь к примирению народов и к примирению Германии с собой. Брандт, эмигрировавший во время Второй мировой войны, сознательно «перестал быть чужим в Германии».
Вилли Брандт как никто другой поляризовал эмоции соотечественников. Его приверженцы преклонялись перед ним и любили его, но его политические противники чаще всего были не просто соперниками на политической арене. Они были его врагами. Правление Брандта осталось в памяти соотечественников как ряд сцен и картин: Вилли Брандт коленопреклоненный в Варшаве, Вилли Брандт машет рукой из окна отеля «Эрфуртер Хоф», Вилли Брандт получает Нобелевскую премию мира. Эти картинки говорят том, что Брандт был харизматической личностью, а время его правления — четыре года — назвали целой эпохой, также было названо время правления Аденауэра. Эпоха Брандта послужила началом социально-либеральной коалиции в ФРГ и просуществовала до 1982 года. «Республика во время перемен» — так называли эту эпоху.
Эра Брандта началась с детективной истории на выборах. В ночь с 28 на 29 сентября 1969 года политический бомонд Бонна пережил контрастный душ различных эмоций. Когда после закрытия избирательных участков начался первый приблизительный подсчет голосов, поначалу все было ясно. ХДС — ХСС явно вырвались на первое место, оставив социал-демократов позади, христианские демократы вот-вот должен был достичь абсолютного большинства голосов. Около 21.0 °CМИ сообщили, что в ХДС — ХСС более 50 % голосов. С улыбкой бундесканцлер Курт Георг Кизингер принимал первые поздравления. Из Вашингтона президент США Ричард Никсон поздравил Кизингера с победой. Молодежь ХДС явилась к канцлерскому бунгало с факелами и начала чествовать мнимого победителя. Дома у Рут Брандт были гости, приглашенные на «куриный суп и телевизионный вечер». В случае, если бы ее муж победил, они тут же отпраздновали бы это событие. По всему было видно, что с празднованием ничего не выйдет: «И вот мы сидели с нашими тарелками куриного супа», — вспоминает она. СПГ к этому времени оплакивала свое сокрушительное поражение. Предварительные результаты показали сокрушительное поражение. Председатель партии Вальтер Шель, которому мало что могло испортить настроение, давным-давно покинул центральный избирательный пункт и спрятался дома. Многое можно было предположить, но такой провал СПГ не прогнозировали даже скептики.
В 21.30 компьютеры выдали новые результаты: ХДС — ХСС начал отставать, а СДПГ быстро сокращали разрыв. Спустя полчаса это означало, что СДПГ и СПГ вместе набрали на 4 голоса больше, чем ХДС — ХСС. В 22.30 стало известно, что они обошли ХДС — ХСС уже на 6 голосов.
Вилли Брандт поднял телефонную трубку. Он сообщил, что СДПГ хочет образовать правительство вместе с СПГ. На другом конце провода воцарилась тишина. Голосов хватит. У социал-демократов и у либералов вместе голосов больше, чем у ХДС — ХСС, настаивал Брандт. Собеседник был в замешательстве. «Да, я согласен», — сказал наконец Вальтер Шель. Незадолго до полуночи Брандт вышел к микрофону: «СПГ потеряла много голосов, ХДС — меньше, но сильно проигравший и слабо проигравший все равно проигравшие… Я дал понять СПГ, что мы готовы к переговорам с ними. Это был важный шаг с нашей стороны, он не терпел промедления. Обо всем остальном мы поговорим завтра». Несколько позже выяснились окончательные результаты выборов: сильнейшей партией, несмотря на большую потерю голосов, оставался ХДС — ХСС (46.1 %), СДПГ удалось добиться результата в 42,7 % голосов. От либералов хоть и сбежала половина избирателей, которые проголосовали за них на прошлых выборах, СПГ получила 5,8 % голосов и могла образовать правительственное большинство с социал-демократами.
Объединению социал-демократов с либералами предшествовало избрание социал-демократа, министра юстиции Густава Гейнеманна федеральным президентом. Произошла «частичная смена власти», говорил он в интервью одной из газет, создав обозначение для смены караула на верхушке власти. Более всех Вальтер Шель стремился к тому, чтобы сблизиться с СДПГ, он хотел вернуть СПГ из политического забвения, в которое его партия попала во времена Большой коалиции в качестве единственной оппозиции. Либералы не были едины в том. что касалось объединения с социал-демократами. Оставалась небольшая группа противников коалиции, ее возглавлял бывший председателем партии Эрих Менде, который упрямо стоял на своем, до конца его убедить так и не удалось. 15 рядах СДПГ далеко не все стремились избавиться от надежной и выгодной Большой коалиции. Так, лидеру фракции Герберту Венеру казалось, что самым лучшим будет тандем ХДС — СДПГ. СПГ была в его глазах кучкой ненадежных соратников, которая и без того балансирует на краю могилы. Уже в ночь выборов он презрительно ворчал про себя, что либералы — «старая партия-маятник, которая еще не выбрала политического направления».
