Иногда злые силы, ибо это были их нападения, поднимали Серафима на воздух и со страшной силой ударяли об пол. Если бы не Ангел-Хранитель, самые кости от таких ударов могли бы сокрушиться. «Подобные искушения диавола, – говорил впоследствии о. Серафим, – подобны паутине: стоит только дунуть на нее, и она истребится, так-то и на врага дьявола: стоит только оградить себя крестным знамением – и все козни его исчезают совершенно».
После страхований в духовной жизни о. Серафима появилось новое искушение. Не сумев изгнать подвижника из пустыни с помощью страхований, дьявол искусил его любоначалием. Поводом послужило следующее обстоятельство. Саровский монастырь в то время пользовался уже славою строгого устава и высокой жизни монахов. Поэтому не раз уже обращались к нему за устроителями и настоятелями для обителей других епархий. Не мог тем более укрыться от взоров человеческих и пламенный Серафим. И вот в 1796 году ему предлагают быть настоятелем Алатырского монастыря Самарской губернии с возведением в сан архимандрита. Преподобный отклонил это лестное приглашение и упросил о. Исаию избавить его от этого. На его место был послан инок Авраамий.
Вскоре после этого враг с адскою злобою напал на святого, воздвиг в нем бурю мысленной брани – хульных помыслов и уныния. Тогда преподобный Серафим решился предпринять новый подвиг – столпничество.
В лесу, приблизительно на полпути между кельей и монастырем, в стороне от дороги лежал огромный гранитный камень. Каждую ночь о. Серафим приходил сюда и, стоя или склонясь на колени, с воздетыми к небу руками, взывал непрестанно: «Боже, милостив буди ми грешному!» А другой камень преподобный втащил в свою келью и там молился днем, чтобы не видели его люди. В таком великом подвиге он провел тысячу дней и тысячу ночей, отрываясь только для необходимого отдыха и подкрепления себя пищей.
Об этом подвиге преподобный молчал. Но все же молва дошла до епископа Тамбовского, и впоследствии он запросил игумена Нифонта.
Сохранился отзыв Нифонта, в котором он пишет: «О подвигах и жизни отца Серафима мы знаем. О тайных же действиях каких, также и о стоянии 1000 дней и ночей на камне никому не было известно».
Лишь незадолго до кончины своей, по примеру многих других праведников открывая некоторые обстоятельства своей жизни, великий старец поведал об этом молении некоторым из саровской братии. Один из них в удивлении сказал: «Это – выше сил человеческих». Отец Серафим ответил ему: «Святой Симеон Столпник сорок семь лет стоял на столпе, а мои труды похожи ли на его подвиг?» Собеседник заметил, что, вероятно, благодать помогала ему. «Да! – ответил старец. – Иначе сил человеческих недостало бы». Потом добавил: «Когда в сердце бывает умиление, то и Бог бывает с нами». Этим подвигом и благодатным умилением преподобный преодолел беса тщеславия и уныния, и вошел на чрезвычайную высоту молитвенного духа.
Преодолев и победив искушение, и получив от Бога внутреннее удостоверение о помиловании, святой Серафим снова возвратился к обычной, прежней, но еще более внутренне напряженной духовной жизни. Только теперь на всю его жизнь здоровье уже значительно ослаблено. Особенно же стали болеть ноги.
Однако искушение повышением снова повторилось после великого подвига. Отцу Серафиму предложили второй раз настоятельство в Краснослободском Спасском монастыре.
И преподобный спокойно, но решительно отклонил новое предложение, точно оно не его касалось уже.
Нападение разбойников и явление Божьей Матери
Во всех искушениях и нападениях на преподобного Серафима дьявол имел целью удалить его из пустыни. Не одолев святого борца внутренними искушениями и страхованиями, он напал на него внешне. Это случилось уже через десять лет пустынножительства, 12 сентября 1804 года.
Однажды о. Серафим рубил в лесу дрова. К нему подошли три неизвестных крестьянина и нагло стали требовать денег:
– К тебе ходят мирские люди и деньги носят!
– Я ни от кого ничего не беру, – ответил старец.
Но они не поверили. Тогда один из пришедших кинулся на него сзади, хотел свалить его на землю, но вместо того сам упал. От этого они несколько оробели.
Преподобный обладал большой физической силой; и, кроме того, он был с топором и мог бы защищаться. Мысль эта, – как он после рассказывал, – даже мелькнула у него в уме, но тотчас он вспомнил слова Спасителя: взявшие меч, мечом погибнут (Мф. 26: 52), не захотел сопротивляться, спокойно опустил на землю топор и сказал, кротко сложив крестообразно руки на груди: «Делайте, что вам надобно».
Тогда один из крестьян, подняв с земли топор, обухом так крепко ударил о. Серафима в голову, что у него изо рта и ушей хлынула кровь, и он без памяти упал на землю. Они продолжили бить преподобного топором, дубиной, топтали его ногами. Затем они потащили его к келье, надеясь, что он там придет в память и сам укажет деньги. При этом крестьяне даже поговаривали о том, не бросить ли старца в реку. В сенях они связали его по рукам и ногам и стали обыскивать пустыньку: разбили даже печь, разломали пол, но их долгие поиски не дали результата: они нашли только одну икону и несколько картофелин.
Внезапно чего-то испугавшись, они убежали, оставив преподобного Серафима связанным. Отец Серафим пришел в сознание и с трудом развязал себя. Прежде всего, он поблагодарил Господа, что сподобился ради Него понести раны безвинно; помолился, чтобы Бог простил убийц.
Ночь он провел у себя в келье, страдая от ран, а наутро с трудом встал и пошел в монастырь. Он пришел в обитель во время литургии. Братия ужаснулись страшному виду преподобного: он был весь в крови и грязи, лицо и руки – в ранах, в ушах и устах запеклась кровь, часть зубов выбита, одежда измятая, окровавленная, засохла и по местам пристала к ранам.
Поначалу преподобный не отвечал на расспросы братии. После богослужения он просил пригласить к себе настоятеля о. Исаию и монастырского духовника. Им он подробно рассказал о случившемся.
Преподобному пришлось остаться в монастыре. Восемь суток страдал больной невыносимо: он не мог ни пить, ни есть, ни забыться сном. В обители ждали его смерти.
В конце концов, не видя перемен к лучшему, настоятель о. Исаия решил послать в Арзамас за врачами. Врачи, вызванные лишь на седьмой день, нашли его в следующем состоянии: голова у него была проломлена, ребра перебиты, грудь оттоптана, все тело покрыто смертельными ранами; лицо и руки избиты, вышиблено несколько зубов. Удивлялись они, как это старец мог остаться в живых после таких побоев.
По старинной методике лечения врачи считали необходимым открыть кровь больному. Настоятель, зная, что больной и без того много потерял ее от ран, не соглашался на эту меру, но, по настоятельному убеждению консилиума врачей, решил рассказать об этом о. Серафиму. Консилиум опять собрался в келье преподобного. Он состоял из трех врачей; с ними было три фельдшера. В ожидании настоятеля они опять осмотрели больного, согласившись, что помощь необходимо подать как можно скорее.
С начала осмотра о. Серафим был в сознании; но к концу его он впал в забытье и сподобился дивного видения. С правой стороны постели подошла к нему Пресвятая Богородица с теми же апостолами Петром и Иоанном, как и в первое посещение. Указав перстом правой руки на больного, Она обратилась в ту сторону, где стояли врачи, и произнесла: «Что вы трудитесь?» Потом посмотрела на о. Серафима и опять сказала апостолам прежние слова: «Сей – от рода нашего».
Видение кончилось. В это время вошел отец настоятель. Врачи предложили ему пустить кровь больному, омыть раны спиртом и приложить пластыри. Но преподобный Серафим отклонил все это, предаваясь на волю Божию и Пресвятой Богоматери. Нечего было делать, оставили преподобного в покое, уважая его терпение и удивляясь силе и крепости веры.
В течение нескольких часов после видения страдалец ощущал чрезвычайную духовную радость. Потом почувствовал облегчение. В тот же вечер в первый раз после избиения спросил пищи и поел хлеба с квашеной капустой. С того дня он мало-помалу стал поправляться, но следы избиения остались на нем на всю жизнь. Он сгорбился и не мог ходить иначе, как опираясь на палку или топорик.
Пять месяцев прожил в обители подвижник. Отец Исаия и братия советовали ему оставаться здесь совсем, но преподобный Серафим испросил благословение снова возвратиться в любимое уединение. Уступая христианской неустрашимости духа и любви к пустынножительству, о. Исаия благословил преподобного.
Вскоре крестьяне, избившие старца, были найдены. Они оказались крепостными помещика Татищева, Ардатовского уезда, из села Кременок. Их хотели судить, но о. Серафим, узнав об этом, умолял помещика их Татищева и о. Исаию простить преступников. Вопреки всем, настаивавшим на наказании крестьян, преподобный заявил: «В противном случае, я оставлю Саровскую обитель и уйду в другое место».
