Рима. После его рассказа о нескольких подробностях прежних любовных похождений мы наконец договорились о том, когда и как я начну учиться. Я должна была присоединиться к ним 4 февраля в Лондоне.
Выходя из Оперного театра, я не шла, а летела к зятю и сестре, чтобы сообщить им свои хорошие новости. Эрик был полностью покорен русскими. Его было очень трудно убедить, поскольку он сам был великим артистом, но после первого вечера он не только приходил на все представления, но и наблюдал за репетициями. Он никогда не видел, чтобы такой великий талант и законченный артист, как Нижинский, так много трудился каждый день. Когда я рассказала ему о своей удаче, он от всего сердца поздравил меня и сказал, что такое счастье выпадает редко и что, по словам балетмейстера Королевской оперы, техника русских в классическом итальянском балетном танце так совершенна, что даже итальянцы со своей многовековой традицией не могут их превзойти. Русский классический балет — самая сущность классической школы.
Через несколько дней русские покинули Вену. 4 февраля 1913 года я с огромным воодушевлением начала работать под руководством маэстро Чекетти в Лондоне, где была принята в состав Русского балета. С этого момента вся моя жизнь была посвящена искусству этой труппы, но центром моего интереса был Нижинский — его прошлое, настоящее, личность и гениальный дар.
Глава 2
Детство Вацлава Нижинского
Нижинский родился в Киеве, городе четырехсот церквей, на юге России, 28 февраля 1890 года по русскому календарю.
Ему дали имя Вацлав, а окрестили в Варшаве через несколько месяцев после рождения по обряду Римско-католической церкви, к которой принадлежала его мать. Желая спасти сына от будущей службы в русской армии, мать отвезла его для крещения в столицу Польши, чтобы он именно там получил свидетельство о рождении. Она даже указала в документах другой год рождения маленького Вацлава — 1889, поскольку дети, родившиеся в том году, имели привилегии в отношении военной службы.
Родители Вацлава оба были польского происхождения. Его отец Томаш (или, иначе, Фома) Нижинский, красивый, смуглый, темпераментный, легко возбудимый и честолюбивый мужчина, был танцором уже в четвертом поколении и происходил из семьи, где искусство и техника танца передавались от отца к сыну, как в танцевальных династиях Вестрисов и Петипа.
Фома Нижинский жил и танцевал в России, где был и знаменит, и популярен, но по причине польского происхождения и оттого, что не был выпускником какой-либо из Императорских школ, он не смог осуществить свое величайшее желание — стать артистом Императорского театра. Это было трагедией его жизни. Фома Нижинский был замечательным классическим танцовщиком, мастером танцевальной техники; по словам Вацлава, в технике отец превосходил даже его самого. Он был отличным акробатом, имел великолепную элевацию, а также прекрасно исполнял характерные роли. У Фомы была собственная труппа, с которой он танцевал по всей России, а в конце восьмидесятых годов добрался даже до Парижа, где выступал в «Олимпии» во время Международной выставки. Он был первым русским танцором, явившимся в этот центр культурной жизни Запада.
Ездя с выступлениями по польским провинциям России, он однажды встретил в Варшаве девушку по имени Элеонора Вереда, ученицу Варшавской школы танца. Она была красивой и изящной, имела синие глаза, светлые волосы и прекрасную фигуру. Нрав у нее был ласковый и тихий. Она происходила из обеспеченной, культурной, но консервативной дворянской семьи. Ее предки с материнской стороны принадлежали к трансильванской знати. Отец ее, богатый польский помещик, который вел жизнь деревенского дворянина, проиграл все свое имущество и после этого застрелился. Вскоре после этого ее мать умерла от горя, и детей-сирот взял к себе дядя, живший в Варшаве. Этот дядя, президент Польской компании государственных железных дорог, полностью взял на себя заботу о детях и желал воспитать их согласно своим взглядам на жизнь. Элеонора, которая была старшей дочерью, заменила мать своим братьям и сестре, и все шло хорошо, пока Элеонора однажды вдруг не заявила, что чувствует непреодолимое желание стать танцовщицей. Ее консервативные и глубоко религиозные родственники восприняли как возмутительную и позорную саму мысль о том, что кто-то из их семьи будет выступать на сцене. Элеонора не пожелала отказаться от своего решения; тогда ее лишили наследства. Она стала бороться с жизнью одна, без всякой помощи своей семьи, и стала прекраснейшей характерной танцовщицей.
Фома Нижинский пылко влюбился в нее. Его яростная и страстная любовь пугала спокойную девушку, и, хотя ей льстили ухаживания знаменитого танцовщика, она его не любила. Его настойчивые домогательства ни за что не завершились бы успехом, если бы он не привел Элеонору в ужас угрозами убить себя, если она ему откажет. В панике девушка наконец ответила ему согласием.
Первые несколько лет их супружеской жизни были достаточно счастливыми.
Элеонора, чувствительная и привязчивая женщина, мечтательница, вскоре после свадьбы почувствовала, что этот неистовый и порывистый человек был не только талантливым тацовщиком, но художником по складу души и обаятельным человеком, и глубоко полюбила его.
Фома, который не входил в труппу ни одного театра, не имел постоянного места жительства. Поэтому супруги были вынуждены переезжать из города в город, занимаясь своим любимым искусством и зарабатывая себе на жизнь, насколько им это удавалось. Нижинские со своей труппой проехали всю Россию из конца в конец — от Балтики до Черного моря, от Польши до Кавказа, от Сибири до Туркестана.
Однажды, когда они ехали по Кавказу через пустынный дикий край по Грузинской дороге — военному шоссе, которое ведет в Персию, — произошел несчастный случай, который позже накрыл мрачной тенью трагедии маленькую семью. Это случилось между Тифлисом и Владикавказом, в какой-то маленькой горной деревне посреди огромного леса, где заночевали Нижинские. Дорожная карета труппы остановилась возле постоялого двора, где были стойло, кабачок и комнаты для проезжающих. Ночью, после того как семья ушла в свои комнаты, на постоялый двор напали бандиты. Их дикость, жестокость, а также внезапность налета привели в ужас молодую женщину, которая готовилась стать матерью. Элеонора на три дня потеряла дар речи.
Вскоре после этого родился ее первый ребенок — мальчик. Его назвали Станислав. Это был крепкий и мускулистый светловолосый малыш, похожий на мать. Уже в младенческом возрасте он проявил несомненные способности к музыке и танцу. Через год родился Вацлав — точная копия своего отца, смуглый, с большими карими глазами. Его мать танцевала на сцене в самый вечер его рождения, за час до того, как младенец появился на свет, так что
