В сентябре 1907 года при «Посреднике» начал выходить журнал «Свободное воспитание». Он объединил вокруг себя всех принципиальных врагов казённой школы, начиная с Льва Толстого до Н. К. Крупской. Редактор издательства и журнала И. И. Горбунов-Посадов пригласил Дурылина в секретари редакции и «ближайшие сотрудники» и поручил ему вести отдел «Из книги и жизни». В той рубрике издавалось всё, что удавалось найти о трудовом, свободном воспитании, развивающем в ребёнке творческое начало и «самодеятельность», в противовес казённому: «пассивному восприятию» и «подражанию». Опыт яснополянской школы был взят за основу. Сотрудники гордились постоянным сотрудничеством в журнале Льва Толстого, но и с трепетом ждали строгого суда писателя над их статьями.
За годы работы в журнале (1907–1913) Дурылин досконально изучил передовые методы воспитания не только российских школ и педагогов, но и многих стран Европы, США. Он накопил значительный опыт в осмыслении проблемы свободы в воспитании и обучении и напечатал «бездну педагогических статей»[45]. Среди них: «Эксперимент или пытка? (к вопросу об экспериментальной школе)», «Педагогика творческой личности», «Что дала Гоголю школа?», «Воспитание как источник душевного здоровья детей и душевных болезней», «Л. Н. Толстой как школьный учитель», «Современная школа и художественное образование» и др. А в первом номере, где опубликовали статью Л. Толстого «Беседы с детьми по нравственным вопросам», было напечатано начало статьи Дурылина «История одной свободной школы» с продолжением в следующем номере. На высказанную Дурылиным мысль, что педагогу тоже нужна свобода, Л. Толстой отозвался: «…свобода всегда бывает для чего-нибудь и от чего-нибудь… Можно ею воспользоваться для чего угодно. Настоящая свобода возможна только при соблюдении нравственного закона. Только религиозный человек — свободный человек»[46] (выделено мной. — В. Т.). Через несколько лет Дурылин придёт к этому же убеждению и в своей педагогической практике будет исходить из этого посыла. Но об этом речь впереди.
А пока он увлечён идеей экспериментальной школы. Для Дурылина идеальная школа та, где есть уважение к личности человека, где учебно-воспитательный процесс предусматривает свободное общение детей между собой и со взрослыми, где создана интеллектуально-нравственная атмосфера, стимулирующая развитие внутренних задатков ребёнка, прежде всего творческих.
Став членом Клуба свободного воспитания ребенка (Родительского клуба), учреждённого педагогом К. Н. Вентцелем и его соратниками, Дурылин читал там лекции о новых принципах дошкольного и школьного образования, исходя из своей практики и опыта работы в журнале. Цикл лекций он посвятил теме «Современные писатели для детей». Слушателями были родители. Таня Буткевич тоже ходила иногда на его занятия. Запомнилось ей занятие 16 января 1909 года. Сергей Николаевич с одобрением упомянул рассказ Куприна «Палач». Родители восстали на него: «Как можно рекомендовать детям рассказ, в котором палач выставляется хорошим человеком!» Дурылин ответил им «из глубины религиозных и нравственных взглядов». «Это было больше, чем педагогика и художественные вкусы только… Он говорил о другой правде, чем та, которая выдвинута у нас сейчас в России переживаниями последних времён, он говорил о правде Евангелия и Христа, Который разбойнику сказал: Сегодня же будешь со мною в раю! Он упрекнул современное общество в том, что оно привыкло судить человека по мундиру, надетому на нём, дальше которого оно заглянуть не умеет. Это был вызов всему почтенному педагогическому собранию, и так это было понято: в зале было шумно, раздавались негодующие возгласы. Я видела, как волновался Серёжа, как дрожали его руки, но сколько серьёзности, искренности и благородства было в нём в эту минуту! Это был не прежний Серёжа, а новый, смелый, свободный. Он закончил словами: Не знаю, господа, может быть, этим я окончательно подрываю мою репутацию как педагога, но я не могу иначе…»[47]
Но были и другие темы. На вечере в память Л. Толстого (1910) Дурылин прочитал доклад «Л. Н. Толстой как учитель». Сохранился пригласительный билет на вечер, где Дурылин в апреле 1913 года делал доклад «Из жизни Гаршина (по неизданным материалам)».
На торжественном заседании в университете по случаю столетия знаменитого хирурга и педагога Николая Ивановича Пирогова (1910) Дурылин выступил с речью «Пирогов и будущее воспитание и образование», где указывал, что знаменитый учёный был сторонником свободной школы. Докладчик проводил параллель между педагогическими идеалами Пирогова и молодой школой педагогов, провозглашающих свободу для ребёнка, как свободу для человека вообще. О его речи сочувственно писали «Русские ведомости». Заседание было закрыто полицией, потому что «речи приняли нежелательный характер». Газета «Русское слово» процитировала слова Дурылина: «Новая школа растёт во всём мире. И как бы ни была печальна наша действительность, настоящая школа не может заглохнуть в стране, где первым провозвестником её был хирург Пирогов, а учителем в народной школе был Лев Толстой»[48].
Но постепенно пришло понимание того, что свободное воспитание даёт не те результаты, которые ожидали. Дурылин собирает вырезки из газет и журналов, говорящие о тлетворном влиянии на формирование личности этого метода. Чрезмерная свобода развращает ребёнка.
ВОЗВРАЩЕНИЕ «К ВЕРЕ ОТЦОВ»
И в мироощущении самого Дурылина вызревают большие перемены. Он ищет внутреннюю духовно-нравственную опору. На этом пути значительной вехой стала встреча с Л. Н. Толстым в Ясной Поляне 20 октября 1909 года. И. И. Горбунов-Посадов, отправляясь к Толстому по делам издательства, предложил Дурылину поехать с ним. Они провели в Ясной Поляне целый день с раннего утра до позднего вечера. Сергей Николаевич испытал на себе обаяние личности Льва Толстого (его «философию» (закавычено Дурылиным. — В. Т.) он никогда не принимал и толстовцем не стал), но безоговорочно принял «непротивление добру». Беседы с Толстым, его слова о нравственном религиозном сознании, о религии любви, способные удержать людей от зверств и насилия, о том, что нужно изучить свою душу, приучить свой ум к осмотрительности в суждениях, сердце к миролюбию, ещё долго будут занимать мысли Дурылина. Эти размышления помогут в разрешении мучительных раздумий о том, «что есть истина» и каково назначение его, Сергея Дурылина, — в этой жизни. В Ясной Поляне Дурылин записал всё, что говорил Толстой, а приехав домой, уточнил записи, и они приняли вид воспоминаний «У Толстого и о Толстом», дополненных в 1928 году отдельной главой и комментариями. В полном виде воспоминания впервые опубликованы в третьем номере журнала «Урал» в 2010 году[49].
