Но даже христианские писатели и историки никогда не пренебрегали апокрифами, изучая жизнь и подвиги великих людей. И не боялись ссылаться на них, поэтому многие предания и легенды дошли и до нас. Порой церковные жития дают скудные, сухие сведения, все время с опаской оглядываясь на канон. И пусть апокрифические предания слишком сказочны и фантастичны, зато сколько в них поэзии и красоты!
Так, по одной из легенд, Елизавета с младенцем бежала в пустыню, скрываясь от воинов Ирода. Ирод, проведав от волхвов, что родился царь Иудейский, приказал избить всех младенцев в Иудее до двух лет. Воины уже настигали несчастную женщину, и вдруг скалы расступились перед Елизаветой, а потом сомкнулись за ее спиной, избавив от преследователей.
По другой легенде, когда младенцу исполнилось пять месяцев, Елизавете снова явился ангел, велел отнять мальчика от груди и приучать отныне к дикому меду и акридам. Иоанн Предтеча стал олицетворением сурового и непреклонного аскета, который с младенчества не знал другой пищи. Акриды — род саранчи, а диким медом называли не только пчелиный мед, но и древесный сок. Одеждой Иоанну служили власяницы из грубой верблюжьей шерсти.
В посте и молитве он приготовлялся к своему служению, чтобы объявить миру о скором пришествии Мессии. Когда ему исполнилось тридцать лет, Иоанн начал проповедовать в пустыне Иудейской, призывая народ к покаянию. И так «сильно подействовало явление пророка, заставив весь народ встрепенуться и прийти в сознание грехов своих», — писал Иоанн Златоуст о Предтече («Беседы на Евангелие Матфея»).
Иоанн не блистал красноречием. Но его слова пробуждали и трогали самые черствые сердца. В чем было могущество этих слов? В отличие от многих других проповедников он не прельщал людей обещаниями светлого будущего и рая на земле. Наоборот, он был суровым обличителем пороков, призывал к аскетизму и ограничениям желаний и потребностей. Таких пророков не любили и часто побивали камнями.
В искренних и страстных проповедях Иоанна была скрытая магия, завораживающая толпу. Эта магия необъяснима и непонятна обыкновенным людям. Мало ли примеров в истории, когда горячее слово, идущее из души, увлекало за собой народы!
Со всех концов Палестины стекались иудеи на Иордан к новоявленному пророку, чтобы послушать его.
— Порождения ехидны! Кто внушал вам бежать от будущего гнева? Сотворите же достойные плоды покаяния! Дерево, не приносящее доброго плода, срубают и бросают в огонь! — громогласно взывал Иоанн к грешникам.
— Что же нам делать? — с робостью вопрошали люди.
Иоанн давал ясные и точные ответы:
— У кого есть две одежды, тот отдай одну неимущему, у кого есть пища, делай то же. Никого не обижайте, не клевещите и довольствуйтесь своим жалованьем. Ничего не требуйте более определенного вам (Лк., III).
Паломники крестились у Иоанна и оставались на берегу Иордана по нескольку дней или недель. Потом они возвращались в свои города и селения и рассказывали землякам о пророке. И новые толпы жаждущих поскорее увидеть Царство Божие устремлялись на Иордан. А чтобы попасть в это царство, необходимо было поскорее очиститься от грехов и креститься у пророка.
Не только Иоанн с Симоном-Петром и их братья отправились к Иоанну Крестителю. С ними вместе шли Филипп с Нафанаилом, тоже жители Вифсаиды. И многие галилеяне поспешили на Иордан, они были людьми очень впечатлительными, религиозными и простосердечными. И как и все иудеи, давно ждали Мессию.
«Народ был в ожидании, и все помышляли в сердцах своих об Иоанне, не Христос ли он» (Лк., III). И братья Заведеевы, и Симон-Петр с Андреем тоже надеялись, что Иоанн Креститель и есть Мессия, просто до поры до времени скрывает это. Хотя сам суровый пророк не раз повторял, что он — Предтеча и послан вперед, чтобы объявить о скором приходе Мессии, или по-гречески Христа.
По многочисленным свидетельствам, Иоанн был некоторое время учеником Крестителя и прожил у него на Иордане несколько месяцев. После тихой благодатной Галилеи новая жизнь в пустыне, в строгих постах и молитве, много дала душе Иоанна. Огромное впечатление произвели на него проповеди Учителя и вся его могучая личность. Таких людей ему еще не приходилось встречать в жизни. Иоанн не сомневался, что
Учитель не мог быть обыкновенным грешным человеком из плоти и крови.
«Природную склонность к самоуглубленному созерцанию и мистицизму еще больше развил в нем Предтеча», — писал иеромонах Евдоким, которого интересовала не столько внешняя канва жизни Иоанна, сколько его духовное самоусовершенствование.
Внутреннее созерцание и мистицизм — качества, необходимые для пророка, способного видеть будущее так же ясно, как настоящее. Хотя многие церковные авторитеты полагали, что эта способность дается людям праведной жизни, чистым душой и телом. Но мало ли было христианских праведников и непорочных девственников, и только единицы из них могли отдернуть таинственную завесу в будущее, за которой для простых смертных зияла лишь черная бездна.
Без сомнения, будучи учеником Предтечи, Иоанн поднялся еще на одну ступеньку вверх по лестнице, которая через несколько десятилетий приведет его к небесным высотам пророчества.
В Палестине время от времени появлялись самозванцы, объявлявшие себя мессиями. Они бродили по городам и селениям, увлекая за собой толпы доверчивого народа, и обещали иудеям скорое освобождение от ига язычников и наступление Царства Божия.
Многих из них вскоре разоблачали как мошенников, других отлавливала стража. Но Иоанн Креститель вовсе не походил на бродягу. За ко-ротное время он сумел всколыхнуть всю Иудею и ближние провинции. Это очень тревожило фарисеев и Ирода Антипу. Ревнивые фарисеи понимали, что их авторитет среди народа падает, а слава нового пророка растет день ото дня. Ирод больше боялся беспорядков и бунтов.
Посланы были к Иоанну Крестителю священники и левиты из Иерусалима, для того чтобы разузнать, кто он, за кого себя выдает? Иоанн Заведеев присутствовал при этой встрече и рассказал о ней в своем Евангелии. Креститель прямо объявил посланникам, что он не Христос.
— Кто же ты, Илия, пророк? — допытывались они.
Он отвечал:
— Нет!
Но фарисеи настаивали, потому что им нужно было дать ответ пославшим их.
— Я глас вопиющего в пустыне: исправьте путь Господу! — сказал Креститель.
Высокомерные фарисеи слушали недоверчиво: о ком это он говорит? Кто этот таинственный Некто, Которого никто не знает, хотя Он уже среди нас?
— Он-то идущий за мной, но Который стал впереди меня, я недостоин развязать ремень у обуви его. — Сколько смирения и кротости было в словах сурового пророка и обличителя, когда он говорил о Божьем посланце.
