А перед тем между «господами сочинителями» состоялся не жнее примечательный диалог.
— Николай Робертович, а вы пишете что-нибудь сейчас — сценарий, пьесу или прозу?
— А вы, Володя?
— Я пишу. Только на магнитофоны.
— А я, Володя, — на века...
— Да и я, в общем-то, Николай Робертович, тоже кошусь на эти века.
— Коситесь, Володя, коситесь, у вас получается.
Эрдман писал свои сценки, внимательно проштудировав сочинения просвещенной императрицы. В том числе о потемкинских деревнях. Согнали народ на смотр перед встречей с Екатериной. ГЬнерал придирчиво осмотрел «массовку», нахмурился:
— У вас что, другого народа нет?
— Есть, Ваше превосходительство, счас сделаем, — взяли под козырек уездные наместники. И нахлобучили на народные головы патрицианские венки: готово!..
Любимов хохотал и говорил, что это напоминает ему кадры послевоенного фильма «Кубанские казаки», в котором он имел честь сниматься. Герои картины тоже были сытыми и счастливыми.
На самом деле интермедии исполняли роль подсадной утки, которая должна была спровоцировать справедливый гнев начальства и требование «Немедленно убрать!». Художники в таких случаях обрекали на заклание невинную собачку, нарисованную специально в углу картины, чтобы, исполняя высочайшую волю, спешно ее заретушировать, «дабы общий вид не портила».
17 октября состоялось расширенное заседание художественного совета. «За» голосовали обеими руками. И историки, и искусствовед, и поэты. Особо выделяли монолог Хлопуши. «Это самое сильное место в спектакле, — говорил поэт Степан Щипачев. — Актер Высоцкий доносит его блестяще...» Драматург Эдвард Радзин- ский вторил ему срывающимся тенорком: «Все, что я видел в этом спектакле, это меня потрясает. Актеров, которые работали на этом помосте, я видел раньше и знал, что они прекрасные, блестящие актеры, но в этом спектакле они меня потрясли, особенно Высоцкий, и все, что я мог бы сказать ему хорошего, я ему говорю...»
Монолог Хлопуши для Высоцкого был особенно важен: «Есенин больше всего из своих стихов любил этот монолог... беглого каторжника... Горький рассказывал, что он видел, как Есенин читал этот монолог, и что он до такой степени входил в образ, что себе ногтями пробивал ладони до крови...»
В Хлопуше, по мнению его товарищей по театру, совпало все. Все, чем наградила его природа: талант, широта натуры, яростный темперамент. На прогоне, вспоминал давний приятель Александр Сабинин, Володя рвался вперед, рвался из этих цепей, а в конце зала стоял Любимов... И Володя хрипел, рычал:
Проведите, проведите меня к нему,
Я хочу видеть этого человека!.
Володя делал ударение — этого! человека — и делал жест в сторону Любимова! Это был момент истины — два больших таланта соединились воедино! Потом актеры спустились со сцены, Юрий Петрович подошел сделать замечания... Затем взял Володю за загривок, привлек к себе и поцеловал...
Но была и иная инстанция, устрашающая «госприемка». Появился приказ управления культуры о прекращении репетиций «Пугачева». Главный удар пришелся как раз по интермедиям. Их потребовали вымарать. Вечный игрок на бегах, называвший себя «долгоиграющим проигрывателем», Николай Эрдман благородно сказал: «Юра, спектакль получился, и Бог с ними, с интермедиями!» «Закрасили собачку». Из театра пошла челобитная в ЦК КПСС с просьбой положительно решить судьбу спектакля, многозначительно указывая на то, что спектакль поставлен «к 50-летию Великой Октябрьской социалистической революции». Снизошли.
Театр не остался в долгу и принял повышенные социалистические обязательства на 1968 год:
1. Провести основную работу по созданию литературного материала к спектаклю, посвященному 100-летию со дня рождения В.И.Ленина.
2. Выпустить новые спектакли «Живой» Можаева, «Тартюф» Мольера, «Хроники» Шекспира» на высоком идейно-художественном уровне.
3. Завершить работу с авторами над пьесами по договорам: с Г. Владимовым, Д. Самойловым и А. Вознесенским.
4. Продолжать улучшать и совершенствовать идейно-воспитательную работу в коллективе театра.
5. Строго следить за тем, чтобы спектакли текущего репертуара сохраняли премьерный вид, шли на высоком художественном уровне.
6. Обеспечить переход театра на 5-дневную рабочую неделю.
7. Продолжать эксперимент по внедрению цветомузыки.
8. Бережно относиться к материальным ценностям.
9. Сократить статью расходов «Эксплуатационные расходы» по содержанию здания театра за счет улучшения работы обслуживающего персонала, бережливого отношения к хозяйственному инвентарю.
10. Наладить работу театрального буфета.
11. Соблюдать в театре чистоту.
12. Экономно и бережно расходовать электроэнергию.
13. Экономно расходовать деньги на рекламу.
А Высоцкий помнил свои личные обязательства. После знакомства с Мариной он в запале сказал себе и друзьям: «Я не буду Высоцким, если на ней не женюсь!»
Сумасшедшая влюбленность превращала его в несмышленыша, толкала на дурацкие, отчаянные поступки. В Одессе он обратился к своей партнерше по «Интервенции» Ольге Аросевой с совершенно неожиданными вопросами и просьбой:
— Оля, а вы когда летите в свои Карпаты?
(Она в то лето параллельно с «Интервенцией» снималась в «Трембите» и постоянно моталась из Одессы в Западную Украину.)
— Завтра, если ничто не помешает, а что?
— А не прихватите ли с собой письмецо?
— Прихвачу, конечно. А кому, куда, из рук в руки, что ли?
— Ну, из рук в руки у вас вряд ли получится... Понимаете, Оля, письмо в Париж, — окончательно смутился Высоцкий. — Марине Влади.
— Влади?! Так у вас правда это серьезно, что ли?
— У меня — да. Так прихватите письмо, Оля?
— А что я там с ним буду делать?
— Из Одессы я, честно говоря, отправлять побаиваюсь. Мало ли что... Знающие люди не советуют. А там, в Карпатах, все-таки граница рядом... Может, проще?
— Ой, чудак же вы, Володя! Гуцулы, по-вашему, письма через границу перебрасывают без почты?.. Возьму, конечно. Стану для вас почтовым голубем... Наивный вы человек. Это на вас, наверное, Бродский плохо действует — тому ведь всюду контрразведка мерещилась...
Сплетни по поводу Влади и мужа Людмила Абрамова комментировала лаконично, сдержанно и сухо: «Любвеобилен...»
В январе 1968 года съемки «Интервенции» закончились. Белые потерпели поражение. Наши победили, радовались в киногруппе, не подозревая, насколько проиграли они и что очень скоро всем будет не до шуток
Композитор Сергей Слонимский, работавший в картине, рассказывал, что «запрещали «Интервенцию» с треском. За то, что смешно, слишком веселятся. Революция изображена как фарс. Большевика с фамилией Бродский играет Высоцкий. Какая-то тройная дуля показана. Какой же это большевик, когда мы знаем, что это поэт-диссидент? И почему Высоцкий его играет? И почему все происходит в Одессе? И почему он веселый остряк, а не унылый партиец? А это был мюзикл, который задумал Полока по принципу «Шербургских зонтиков».
