Гаврила был первенцем, он появился на свет недоношенным. Спасали его от гибели варварским дедовским способом: обмазывали ржаным тестом, клали в теплую печь и так держали несколько дней, пока ребенок не стал крепким.
Когда Гаврюше был год, в небе появилась огромная яркая комета. Взрослые были в ужасе. Неожиданно малютка ткнул пальчиком в пролетающий шар и сказал свое первое слово:
– Бог!
В семилетнем возрасте Гаврилу определили в пансион «сосланного на каторжные работы» немца Розе. Хотя немец был полный невежда, за четыре года, проведенные в его пансионате, мальчик выучился грамоте и немецкому языку.
В 1754 году умер полковник в отставке Роман Николаевич. Вдова с тремя детьми осталась в большой бедности. У нее не нашлось даже 15 рублей, чтобы заплатить долги покойного. Более того, воспользовавшись беспомощностью осиротевшей семьи, соседи отняли у них часть принадлежавших Державиным земель. Тщетно простаивала Фекла Андреевна вместе с малолетними сыновьями в передних у приказных, добиваясь справедливости. Все оказалось безрезультатным. С этого времени Державина стало отличать обостренное чувство справедливости, особенно в отношении слабых.
И все-таки матери удалось определить своих сыновей в только что открывшуюся в Казани гимназию. Гаврила проявил столь великие способности в учебе, что директор гимназии М. И. Веревкин[135], будучи в Петербурге с докладом у графа Ивана Ивановича Шувалова, фаворита императрицы Елизаветы Петровны, счел возможным рассказать о нем, и граф сразу приказал записать недоросля кондуктором[136] Инженерного корпуса.
Но вопреки приказу Шувалова Державина записали рядовым в гвардейский Преображенский полк и в 1762 году его потребовали в Петербург к месту службы. Об армейских годах поэт впоследствии написал: «В сей-то академии нужд и терпения научился я и образовал себя».
Через три месяца после начала его службы в Петербурге произошел государственный переворот – был свергнут и убит император Петр III, на престол взошла императрица Екатерина II. Преображенцы принимали в этом самое активное участие.
Десять лет оставался Гаврила Романович в солдатах. Чего только не довелось ему пережить в эти годы. Однажды он чуть не замерз, стоя в жестокую стужу и метель на карауле в поле позади дворца. В другой раз, посланный ночью с приказом, попал в огромные снежные сугробы на Пресне и едва не был растерзан собаками.
Но каждую ночь перед сном он обязательно читал книги и писал «стихи без всяких правил». По просьбе солдатских жен Державин сочинял для них письма в деревню, стараясь писать их как можно проще – на «крестьянский вкус».
Нищего дворянина долгое время обходили по службе. Только в 1772 году он добился производства в унтер-офицеры и перебрался в дворянскую казарму. Но у этой медали оказалась и оборотная сторона. Новые товарищи по дворянской казарме постепенно вовлекли поэта в круг весьма рассеянного существования, и Державин пристрастился к карточной игре. В конце концов, против него было возбуждено уголовное дело, тянувшееся, по судейским нравам того времени, в течение целых двенадцати лет и так ничем и не кончившееся.
В 1773 году Державин впервые опубликовал свои произведения. В журнале «Старина и новизна» был напечатан его стихотворный перевод с немецкого «Ироида Вивлиды к Кавну».
А в 1773 году началось восстание Емельяна Пугачева. Убежденный монархист Державин добился прикомандирования его к главнокомандующему правительственными войсками генералу Бибикову[137]. Все три года, пока восстание не было подавлено окончательно, Гаврила Романович находился в войсках. Дважды он чуть не попал в плен к Пугачеву.
Боевая обстановка мало благоприятствовала занятиям поэзией. Однако, как только Державину представилась малейшая возможность, он снова обратился к творчеству. В 1774 году, в перерыве между военными действиями, поэт написал четыре оды и позднее опубликовал их отдельной книгой.
Прямолинейный характер Гаврилы Романовича вызывал сильное недовольство у высшего начальства. Неожиданно он был отправлен в отставку. Державин не хотел этого, протестовал, но вынужден был смириться. Оказавшись на статской службе, поэт стал искать могущественного покровителя. Таковым стал влиятельнейший вельможа екатерининского царствования, генерал-прокурор князь А. А. Вяземский[138]. С его помощью поэт получил доходную должность в Сенате, но очень скоро пришел к убеждению, что «нельзя там ему ужиться, где не любят правды».
В 1778 году Гаврила Романович женился на восемнадцатилетней Екатерине Яковлевне Бастидон (1760-1794) – Пленире, как он стал называть ее в своих стихах.
Примерно тогда же Державин вошел в дружеский кружок талантливых литераторов. Особенно он сблизился с Н. А. Львовым[139] и В. В. Капнистом[140]. Позднее их дружба была закреплена родственными отношениями – Капнист, Львов и Державин (вторым браком) женились на трех сестрах Дьяковых.
В 1780 году Державин впервые обратился к духовной поэзии. Им был переложен 81-й псалом, который впоследствии стал называться одой «Властителям и судиям». Некоторые литературоведы называют ее одой «поистине громовой силы».
А в 1782 году появилась знаменитая «Ода к Фелице», которая была обращена к императрице. Екатерина II пришла в восторг от этого произведения и в благодарность назначила Державина губернатором Олонецким (с 1784 года), а затем Тамбовским (с 1785 по 1788 год).
Во время пребывания в Олонецкой губернии Гаврила Романович создал свое величайшее произведение – оду «Бог». Слова о месте и предназначении человека в этом мире: «Я – царь, я – раб, я – червь, я – Бог» потрясли всю Европу! Ода была сразу переведена на большинство европейских языков и стала выдающимся событием литературы конца XVIII века.
Но вернемся к деятельности губернатора Державина. Во вверенных ему губерниях Гаврила Романович развернул кипучую деятельность, в частности, в Тамбове он открыл театр, народный дом, сиротский приют, школу в собственном доме, пытался бороться с бюрократией, отстаивать справедливость. Это смутило петербургские власти. В конце концов, Державина отозвали. Екатерина II посчитала, что безопаснее держать его при себе, строго приказав поэту «никакими делами не заниматься».
Около двух с половиной лет, по его словам, поэт «шатался по площади, проживая в Петербурге без всякого дела». И вот в конце 1791 года им было получено новое назначение – Державин стал личным секретарем Екатерины II по жалобам. В деле защиты справедливости поэт не знал сомнений. Это не всегда нравилось императрице: ведь она была самодержицей и порой с законом мало считалась.
