Понятно, что решение подобных нетиповых сложных научно-технических проблем и вопросов было объективно ограничено возможностями бюджета страны, которая только чуть более двадцати лет назад одержала величайшую в истории человечества военную победу над агрессором.
Основываясь на своих личных выводах и трагических уроках кануна и начала Великой Отечественной войны, много времени и внимания Петр Иванович уделял совершенствованию Службы информации ГРУ, понимая, что от своевременности и достоверности получения военным командованием информации зависят судьбы мира в век оружия массового поражения (ОМП) и сверхскоростных средств переброски вооруженных сил.
По его инициативе с 1967 года (директива начальника ГШ от 22.12.1966) начинаются активные работы по созданию и внедрению современных автоматизированных систем обработки информации, которые помогали готовить ежедневные и еженедельные разведывательные сводки для начальника Генерального штаба и министра обороны СССР.
Вне поля зрения Петра Ивановича не могли также не находиться непростые вопросы совершенствования всепогодной, круглосуточной закрытой связи руководства ГРУ со всеми разведывательными органами, частями, соединениями, учреждениями и источниками, где бы они ни находились.
Например, в дни арабо-израильской войны в октябре 1973 года начальник ГРУ и Генеральный штаб СССР получали прямые доклады о результатах авиаударов израильских ВВС по позициям египетских войск практически в режиме реального времени. Так же 25 октября, через 5 минут после прохождения приказа Пентагона, министру обороны СССР было доложено о приведении американских войск на Южно-европейском театре военных действий в состояние повышенной боеготовности.
Под руководством П. И. Ивашутина в конце 60-х годов разрабатывается система разведывательных признаков (РП) изменения состояний боеготовности войск вероятного противника. Она учитывала десятки тысяч показателей, стекавшихся в штаб-квартиру военной разведки со всех континентов, и имела оригинальный программно-математический аппарат для ее обработки в максимально сжатые сроки.
Помимо этого, модернизируется Аналитическая служба, а добывавшаяся разведкой стратегическая информация позволяла предугадывать планы и замыслы вероятных противников, прогнозировать их дальнейшие действия в военной и военно-технической сферах.
Понимая, что недооценка военного потенциала вероятного противника может привести к тяжелым последствиям для безопасности страны, по инициативе Петра Ивановича в ГРУ был создан Центр по исследованию военных потенциалов.
Таким образом, Петр Иванович Ивашутин непосредственно выступал как один из непосредственных инициаторов и участников упрочения оборонного потенциала страны. Сменявшиеся руководители Генерального штаба и министры обороны Советского Союза ценили знания, опыт и организационные способности начальника ГРУ, внимательно прислушивались к его оценкам, мнениям и предложениям.
По результатам выполнения заданий советского правительства, неизменно получавшим высокие оценки, авторитет Петра Ивановича как руководителя разведки с каждым годом заметно возрастал.
Еще одним направлением повседневной деятельности начальника ГРУ являлось внимание к совершенствованию частей специального назначения, подчиненных Главному управлению, непосредственное руководство которыми было возложено на его первого заместителя, генерал-полковника Х. Д. Мамсурова[128]. Спецназ ГРУ стал на Западе источником постоянной головной боли для неуёмных «ястребов» холодной войны. И одновременно стал любимым средством для запугивания конгрессменов и обывателей для выбивания дополнительных военных ассигнований в бюджеты.
Еще в апреле 1979 г. П. И. Ивашутин выступил с аналитическим докладом на II Всеармейской научно-практической конференции[129], в котором сделал прогноз среднесрочной перспективы развития вооруженных сил США и НАТО. В нем генерал П. И. Ивашутин предсказал переход американской армии к доктрине «дистанционной войны» с массированным применением высокоточного оружия и сил специального назначения (ССН).
Справедливость и обоснованность этого вывода подтвердили впоследствии военные операции США и НАТО против Ирака (1991 и 2003–2010 гг.), Югославии (1999), Афганистана (2001–2015), Ливии (2011) и Сирии (2013–2015), против «Аль-Каиды» и «Исламского государства».
Однако, как впоследствии отмечал генерал-полковник Ф. И. Ладынин, в 1992–1997 гг. сам возглавлявший ГРУ ГШ, «не все наши военачальники услышали тогда, в 1979 г., правильные оценки и прогнозы генерала армии П. И. Ивашутина… В очередной раз мы столкнулись с рецидивами, которые имели место накануне Великой Отечественной войны, когда неверие (или недоверие) к сведениям, добытым военной разведкой о готовящейся агрессии Германии, не были услышаны (или в угоду кому-то проигнорированы) и обернулись тяжелыми потерями для нашего народа».
Очередной виток незримой холодной войны между США и СССР, на этот раз перешедший в фазу вооруженной борьбы, был начат в канун олимпийского 1980 г. после ввода Ограниченного контингента Советских войск (ОКСВА) в Демократическую республику Афганистан.
Безусловно, с позиций сегодняшнего дня можно констатировать, что решение о поддержке антиамериканских сил в Афганистане было политической ошибкой советского руководства в лице Политбюро ЦК КПСС. Точнее, «четверки», принявшей роковое окончательное решение «по вопросу об «А»: Л. И. Брежнева, Ю. В. Андропова, Д. Ф. Устинова, А. А. Громыко при секретаре К. У. Черненко (позднее она получит полуофициальное наименование «группа Политбюро по Афганистану»).
Но был ли ввод советских войск в Афганистан причиной или лишь поводом для очередного обострения советско-американских отношений?
Ведь политика президента США Джимми Картера была обоснована стратегией его советника по национальной безопасности Збигнева Бжезинского. А тот считал, что с 1972 г. соотношение сил в холодной войне стало меняться в пользу США, из чего делался вывод о том, что следует проводить более жесткую наступательную политику в отношении СССР. Используя в качестве предлога «третью корзину» — третий раздел по гуманитарным вопросам Заключительного акта Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, подписанного главами 35 государств в Хельсинки 1 августа 1975 г., и игнорируя при этом два других столь же важных его раздела — об экономическом сотрудничестве и обеспечении военно-стратегической стабильности.
