Игорь Зимин - Благотворительность семьи Романовых. XIX – начало XX в. Повседневная жизнь Российского императорского двора

Развивая и совершенствуя призрение взрослых, ведомство императрицы и Человеколюбивое общество отдавали предпочтение традиционным формам помощи бедным деньгами, одеждой, обувью, топливом, продуктами. В конце XIX столетия получила развитие помощь бесплатным или дешевым питанием. Столовые и чайные для бедных создавало Человеколюбивое общество. Как правило, они открывались в крупных городах, где проживало большое количество нуждающихся, не имевших возможности воспользоваться помощью общины либо сословия. В Москве к началу XX в. Человеколюбивое общество открыло пять «народных» столовых, отпускавших в совокупности 650 000 обедов в год[335]. Столовая для бедных была открыта и в Казани.

В 1897 г. Императорским Человеколюбивым обществом также была открыта столовая для бедных в Санкт-Петербурге, в районе галерной гавани, где проживало, главным образом, неимущее население. Средства на ее содержание были внесены Министерством императорского двора. Предполагалось, что столовая будет обеспечивать обедами 100 человек. По случаю коронации Николая II совет Человеколюбивого общества постановил отпускать дополнительно еще столько же. Деньги на это были выделены из сумм совета. Обеды выдавались не всем желающим, а только по прошениям, подаваемым в совет общества. Обеды стоимостью 9 коп. Выдавались по ходатайствам общества вспомоществования бедным в приходе св. Троицы, действовавшего в той же галерной гавани[336]. Чтобы выяснить, на какое меню могли рассчитывать бедняки в этой и других подобных столовых, следует упомянуть о ценах в заведениях «общепита» того времени. Сведения о них можно почерпнуть в воспоминаниях коренных петербуржцев Д. А. Засосова и В. И. Пызина «Из жизни Петербурга 1890–1910-х годов. Записки очевидцев». Авторы отмечают, что, например, в ресторане «Квисисана» на Невском проспекте в «механическом» буфете-автомате салат стоил 10–20 коп., бутерброд – 5 коп. Заведение «охотно посещали студенты, представители небогатой интеллигенции»[337]. Обед в петербургской столовой «для бедных служащих и студентов» стоил 15–20 коп.[338] В примечаниях к этим мемуарам, со ссылкой на книгу Н. Н. Животова «Петербургские профили», говорится, что в столовых для бедных стакан чая стоил 1 коп., порция хлеба также 1 коп., «кусок хорошего мяса» – 2 коп., обед из двух блюд – 6 коп.[339] Но дать действительно хороший обед на сумму 9–10 коп. столовая для бедных не могла. Хлеб стоил 1 1/4 коп. за фунт[340] (приблизительно 409 г), но «кусок хорошего мяса» за 2 коп. – преувеличение. Будь так на самом деле – революционная пропаганда не имела бы никакого успеха на питерских предприятиях, где высококвалифицированный рабочий мог зарабатывать до 35–40 руб. в месяц. В столовых для бедных Человеколюбивого общества и других ведомств бедняк мог получить стакан чая, фунт черного хлеба и самую непритязательную еду. Более или менее качественный обед на рубеже XIX–XX вв. стоил не менее 15–20 коп. Скудное меню столовых для бедных было обусловлено нехваткой средств. Но, кроме того, Императорское Человеколюбивое общество исходило из общего принципа призрения, согласно которому людям «простого звания» следовало оказывать самую элементарную помощь, удовлетворяющую лишь минимальные потребности. Бесплатное или дешевое питание в столовых для бедных было сравнительно простой формой помощи. Она предназначалась как лицам, испытывавшим временные материальные затруднения, так и окончательно опустившимся на социальное дно.

К концу XIX столетия население северной столицы заметно выросло. Если в 1860-е гг. оно составляло около 540 000, то, по данным всероссийской переписи 1897 г., в Петербурге проживали 1 267 000 человек[341]. Возросло и количество нуждавшихся в социальной помощи. Это заставило руководство Императорского Человеколюбивого общества задуматься о создании системы учета бедных в городе, которая позволяла бы охватить призрением возможно большее число неимущих. Прежняя система, применявшаяся петербургским Попечительным о бедных комитетом, была пассивна по сути и не всегда могла отсеять профессиональных нищих.

Точных сведений о том, сколько жителей северной столицы нуждалось в конце XIX в. в социальной помощи, не имеется. Последние по времени расчеты были сделаны статистическим отделением городской управы еще в середине 1880-х гг. и опубликованы в «сборнике сведений о благотворительности в Санкт-Петербурге» за 1889 г., изданном под редакцией профессора Ю. Э. Янсона. По этим данным, в то время к благотворительной помощи в северной столице ежегодно прибегали не менее 250 000 человек или 27 % населения[342]. Это весьма приблизительные цифры, поскольку научно обоснованной методики таких подсчетов тогда не было. В вышедшем в 1899 г. «сборнике сведений о благотворительности в России с краткими очерками благотворительных учреждений в Санкт-Петербурге и Москве» указано: «… статистика благотворительных учреждений и призреваемых лиц находится у нас еще в совершенно неустроенном виде, поэтому представить более или менее точные выводы, обнимающие всю благотворительную деятельность в Санкт-Петербурге в настоящее время, не представляется возможным»[343]. В такой ситуации Императорское Человеколюбивое общество попыталось создать, говоря современным языком, базу данных о жителях северной столицы, нуждающихся в социальной помощи. Эта работа осуществлялась под эгидой Петербургского Попечительного о бедных комитета, оказывавшего денежную помощь бедным в виде периодических или единовременных денежных пособий. Прошения о помощи регистрировались и, по мере возможного, проверялись, но лишь для того, чтобы не превращать их в источник существования профессиональных нищих. О том, чтобы Попечительным о бедных комитетом в Петербурге велась какая-либо работа по выяснению реального количества нуждающихся в социальной помощи, сведений не имеется.