Громовые аплодисменты тридцати пяти тысяч человек раздались в адрес Стинга и его наиболее известных композиций, и затем продолжали поддерживать его, словно мощная ритмическая линия на ударных. Это был вечер, который он никогда не забудет. Он оставил печаль о матери где-то позади себя и играл для удовольствия и успокоения собственного сердца.
Стинг и Труди появились на кинематографическом фестивале в Каннах в 1987 году, хотя у него и не было каких-то особенных картин для участия в конкурсе. Их близкий друг Дебора Коен присоединилась к ним на несколько дней, и все трое были приглашены на яхту магната индустрии грамзаписи Роберта Стингвуда на очень закрытый «интимный» обед.
На следующий вечер проворный молодой бельгиец по имени Жан-Пьер Дютелье представился Стингу и Труди в баре отеля «Альбион», где остановился певец. Он сказал им, что только что был выдвинут на получение «Оскара» за документальный фильм, который он сделал о положении индейцев в тропических лесах Бразилии. Стинг не выказал ничего, кроме более чем мимолетного вежливого интереса к тому, что сказал Дютелье, хотя тот заявил, что он близкий друг Стюарта Копленда.
На следующий день молодой бельгиец начал бомбить телефонными звонками Стинга, и последнему пришлось сказать, чтобы их прекратили соединять. Однако Дютелье, который описывал себя как авантюриста, не собирался сдаваться так легко. Он рассматривал Стинга как прекрасную кандидатуру для грандиозной программы, которую он создавал в течение многих лет с целью спасения земли индейцев.
Стинг и Труди пробыли в Каннах три дня, и Стинг улетел к своему помощнику, которому полностью доверял, Дэвиду Фоксу, на специальный ланч по поводу празднования тридцатидевятилетия Фокса. Стинг также умудрился найти время присутствовать на строгом деловом обеде с боссом «А&М» Джерри Моссом.
На протяжении всей этой поездки Стинга преследовал образ больного отца. Во время своего последнего посещения госпиталя он подумал, что его направили не к той кровати, потому что болезнь так сильно сказалась на его отце, что долгое время он не мог узнать его.
Стинг был особенно обескуражен тем фактом, что ему оказалось очень трудно разговаривать с умирающим отцом. В конце концов он взял Эрни за руку и сказал ему, что у них одинаковые руки. Эрни согласился, слабо улыбнулся и сказал, что своим рукам Стинг нашел куда более лучшее применение, чем он…
В конце лета 1988 года Стинг вместе с Трейси Чапмэн, Питером Габриэлем и Брюсом Спрингстином принял участие в гастролях под лозунгом «Немедленно! Международная Амнистия Прав Человека», которые должны были пройти в Лондоне, Нью-Йорке, Филадельфии, Лос-Анджелесе, Окленде, Калифорнии, Японии, Зимбабве, Бразилии и Аргентине.
Каждого из присутствующих на выступлениях просили подписать петицию Декларации прав человека; это осуществлялось при входе на каждый концерт. Питер Габриеэль подвел итог размышлениям об этих гастролях, когда сказал, что было «важно, ведь простые люди смогли наглядно продемонстрировать, что у них есть реальная сила, чтобы влиять на общество». Это высказывание эхом отдалось в словах Спрингстина, обращенных к публике в Филадельфии: «Это в ваших руках».
Критики этих выступлений сказали, что при всех хороших намерениях, публика не была проникнута идеей получасового фильма, показанного между отделениями, который продемонстрировал тридцать прав человека согласно ООН. Присутствующие начинали кряхтеть и стонать уже к тому моменту, когда программа добиралась только до пятнадцатого пункта. Однако Стинг верил, что понимание прав человека добавило смысла его жизни, и он надеялся посеять семя, которое прорастет и даст плоды в следующих поколениях.
Споров не возникло относительно развлекательной части, предоставленной Стингом во время этих гастролей. Хотя его преданность самой идее не ставилась под сомнение, было ясно: сами гастроли, как таковые, являются для него хорошей рекламой. Лондонский рок-критик Маркус Беркман написал в «Дейли Мейл»: «Вечер, несомненно, принадлежал Стингу. Каждый раз, когда я вижу его, я все больше восхищаюсь яркостью и виртуозностью его группы».
Мировое турне «Амнистии» также ознаменовало развитие тесной дружбы Стинга и рок-идола, Брюса Спрингстина.
Брюс сначала просто заскочил на шоу Стинга, как раз до того, как начались гастроли «Амнистии». А в дальнейшем они укрепили свою дружбу, когда Брюс присоединился к Стингу в песне «Каждое твое дыхание», и Стинг ответил ему тем же в песне «Река» во время их первого американского выступления на этих гастролях.
На одной из регулярных пресс-конференций «Амнистии», которые проводились перед каждым выступлением, Брюс и Стинг обменивались шутками, которые ломали очень официальную атмосферу и заставляли журналистов преклоняться перед ними.
Когда один шутник спросил «американских исполнителей», не дадут ли они урок другим, как завоевать американскую аудиторию, Брюс вмешался в разговор с ухмылкой на лице: «Вы когда-нибудь пытались спросить Стинга о чем-нибудь подобном?» В другой момент он сказал собравшимся музыкальным писакам: «Я играю мои песни, а между действиями Стинг читает мне лекции о том, что в них было не так».
Все рассмеялись, когда Стинг ответил с серьезным лицом: «Я собираюсь узнать тебя получше, Брюс».
Журналист Дэвид Хинкли из нью-йоркской «Дейли Ньюс» считал в то время: «Это особого рода товарищество слишком хорошо, чтобы считать его основанным лишь на чистом профессиональном взаимном уважении. Вспомните этих исполнителей. Стинг — человек, который обычно считался таким высокомерным и спокойным, что мы все должны покидать его шоу с волосами, покрытыми инеем. Брюс — голос шевроле, жаркий, как дикие летние ночи на берегу. Этого не должно происходить? Это великолепно. Что там было сказано о Джинджер Роджерс и Фреде Астере? Она давала ему секс, а он давал ей класс? Хорошо, но это в реальности не столь просто. Стинг неплохо вооружен хорошим чувством юмора. Брюс сам знает несколько многосложных слов».
Хинкли был абсолютно прав. Стинг и Брюс стали большими друзьями и поддерживали контакт начиная с первого визита в квартиру Брюса в Нью-Йорке. Они даже провели вместе отпуск на роскошной яхте в Средиземном море летом 1995 года.
Один из друзей объясняет: «Не только Брюс и Стинг прекрасно ладили, но Труди и Пэтти также оказались родственными душами, а рядом с ними всегда были кучи детей».
* * *
В конце концов Стинг обнаружил себя в «горячей воде» Южной Америки, когда он расстроил правительство как Чили, так и Аргентины, проведя концерт, на котором исполнялась песня «Они танцуют одни».
