54
Надобно думать, что император Павел имел некоторое подозрение об измене, ибо за несколько недель до сего плачевного события государь повелел Обольянинову, бывшему тогда генерал-прокурором, привести обоих великих князей к присяге на верность к нему в церкви Михайловского замка, что и было исполнено; его высочество цесаревич показывал мне место в церкви, где сие происходило.
Тогда в будках не было печей.
Австрийскому курьеру, привезшему мой диплом на графское достоинство, я подарил 100 червонцев.
О рождении прочих моих детей написано в святцах, и потому упоминать здесь о том я нахожу излишним.
Вязьмитинов был тогда петербургским военным губернатором.
Князь Лопухин — министр юстиции.
Граф Кочубей — министр внутренних дел.
Балашов по первой своей жене был в родстве с женою Гончарова.
Императрица Екатерина, незадолго до ее кончины, назначила шефами полков гренадерских: Екатеринославского — великого князя Александра Павловича и С.-Петербургского — великого князя Константина Павловича.
На сей даче мы имели тогда несчастие лишиться дочери нашей Авдотьи, которая была старее дочери Анны.
Сии бастионы взорваны были Наполеоном в 1810 году.
Город Вена сам по себе очень мал, но предместья его весьма обширны.
Портшезы в большом употреблении в Вене; это род маленькой кареты, с тремя стеклами, которую несут два человека на длинных деревянных коромыслах.
«Юные годы короля Генриха V» (франц.).
Во время нашего пребывания в Вене в университетской зале были по воскресеньям концерты, составленные из охотников и первейших артистов. Однажды вздумали дать знаменитую ораторию Гайдна — «Сотворение мира». Сей славнейший и, можно сказать, вдохновенный сочинитель оратории еще был жив, и перед началом оной его принесли в залу, где было приготовлено для него возвышенное место, на носилках, и он имел шляпу на голове. При появлении Гайдна в зале раздались рукоплескания и громогласные крики «виват!». Знатнейшие венские дамы княгиня Эстергази, Шварценберг и проч. подходили целовать его руку. Сей ораторией дирижировал известный Пиччини. Гайдн был так тронут и слаб, что не мог остаться до конца оратории. Он умер через несколько месяцев. Примечательно, что до конца своей жизни Гайдн сохранил скромное название капельмейстера князя Эстергази.
Курить табак позволяется только за городом.
Он имел этот же кафтан на себе во время бала, который давал князь Шварценберг в Париже по случаю женитьбы Наполеона на Марии-Луизе. В бывший тогда пожар у князя Шварценберга, когда танцевальная зала его сгорела, князь Куракин обязан был сему кафтану, как сказывают, что он только имел некоторые части тела обгоревшие, а не совсем сгорел.
Князь А. Б. Куракин имел почти все европейские ордена, которые он, большею частью, получил во время управления его, как вице-канцлер, коллегией иностранных дел в царствование императора Павла.
Наполеон так любил талант Крементини, что сделал сего певца кавалером маленького Креста ордена Железной Короны.
Сказывали, что граф Толстой по приезде своем в Париж, увидевшись с Фуше, бывшим тогда министром полиции, просил его приказать приискать людей для его услуги, под предлогом, что он как иностранец не знает, к кому адресоваться, говоря при том, что он уверен, что окружен будет шпионами полиции, то предпочитает их подучить из первых рук. Вообще, граф Толстой поступал и вел себя во время его там пребывания со всем возможным достоинством российского посла и приобрел и оставил по себе уважение от самих французов, что я слышал от маршала Массена.
На сей вечер приглашен был находившийся тогда в Париже персидский посол; а так как для мужчин не было в той комнате стульев, то и должны были стоять. Посол, постоявши немного, сел тут же на пол, поджавши ноги; с тех пор велено было для него ставить табурет.
Когда представлялась жена моя Жозефине, я ее провожал до той комнаты, где назначено было собираться. Гофмаршал императрицы, который нас ожидал, сказал мне: «Предупредите графиню, что она должна сделать императрице три поклона при входе и столько же, когда будет откланиваться, идя назад, не оборачиваясь; вчера одна дама так запуталась в хвосте своего платья, что упала на пол и меня чуть с ног не сшибла». Жозефине никто не представлял, а только гофмаршал, отворяя дверь, называл особ, входящих к ней. Наполеону же представляла дам m-me Lucay.
Я видел однажды Талейрана, который был тогда в немилости; у него одна нога короче другой. Когда закричали: «Император», он бросился бежать, и, к счастию, близко случился камин, за который он удержался, а то быть бы ему на полу. Он бы по справедливости мог сказать, «qie le parquet de la cour esl glissant» (что придворный паркет скользок).
В Вильне князь В. С. Трубецкой жил вместе с П. В. Кутузовым. Виленский полицеймейстер Вейс служил прежде под командою Кутузова, когда сей последний был обер-полицеймейстером в Петербурге. Вейс приглашает однажды к себе на чай П.В. и князя Трубецкого, который увидел прекрасную дочь хозяина, влюбился в нее, а потом с ней обвенчался.
Никто так не надоедал генералу Пфулю своими дерзкими насмешками, как маркиз Паулуччи насчет укрепленного его лагеря. Мы все ходили обедать за гофмаршальский стол; бедный Пфуль перестал за оный ходить, чтобы не быть предметом насмеяния.
Весь сей разговор остался у меня в совершенной памяти.
У сего генерала было правило, чтобы иметь при себе особ, принадлежащих первым фамилиям, как то: князя Волконского, Нарышкина, Бенкендорфа, и стараться доставлять им чины и награды.
