На экстренном заседании Военного совета, состоявшемся сразу же после покушения, была избрана руководящая тройка в составе Ван Цзин-вэя, Сюй Чун-чжи и Чан Кай-ши. В заседаниях тройки приняли участие М. М. Бородин и вместо уехавшего в Советский Союз В. К. Блюхера один из старших советников В. П. Рогачев.
Тройка долго заседала, но ничего не смогла решить. Связанный с правыми генерал Сюй Чун-чжи говорил: «Я вижу, что Ляо Хун-кай играет контрреволюционную роль, что он ненадежен; но он мой старый друг и трогать его нельзя».
В то же время Сюй Чжун-чжи стремился разделаться с поддерживающими правительство генералами Гуанчжоуской армии. В конце концов Сюй Чун-чжи, по крайней мере на словах, согласился с предложением решительно действовать против врагов революции. 25 августа он пригласил на банкет генерала Ляо Хун-кая и арестовал его.
В ночь с 25 на 26 августа части школы Вампу разоружили две бригады, пулеметную команду и штаб корпуса Ляо Хун-кая, расположенные в самом Гуанчжоу и в предместьях. Одновременно генералу Чан Кай-ши было приказано арестовать выявленных к тому времени участников убийства Ляо Чжун-кая — Вэй Пан-пина и других, но они успели скрыться. Несмотря на это, быстро проведенная операция по разоружению ненадежных частей подняла авторитет Чан Кай-ши среди местных купцов. На следующее утро они открыли магазины.
Командиру 1-й дивизии генералу Ли Цзи-шэню было приказано разоружить остальные части 1-го корпуса, дислоцировавшиеся к западу от Гуанчжоу. Но он разоружил только часть их. 19-я бригада генерала Сюй Кан-цина успела перейти к Дэн Бэнь-ину. А из 1-й бригады, которой командовал брат Ляо Хун-кая, Ли Цзи-шэнь сформировал для себя 12-ю дивизию, которая впоследствии во время второго Восточного похода также перешла к Дэн Бэнь-ину.
Правительство приказало также арестовать Ху Хань-миня, «идейного руководителя» убийства Ляо Чжун-кая. Арест был поручен какому-то сержанту и двум солдатам из частей школы Вампу. Они пришли на квартиру Ху Хань-миня и на вопрос его дочери: «Что вам нужно?» ответили: «Мы пришли арестовать Ху Хань-миня как контрреволюционера». «Подождите, посмотрю, дома ли», — сказала дочь, пошла во внутренние комнаты, предупредила отца, и тот бежал черным ходом.
Вскоре Ху Хань-миня все же удалось поймать. Однако по настоянию членов ЦИК Гоминьдана, он был не осужден, а отправлен за границу «для пополнения образования».
После разоружения 1-го корпуса и других решительных мер правительства внутреннее положение несколько улучшилось, но военно-политическая обстановка в целом все еще была напряженной.
Для разгрома юньнаньцев и гуансийцев из восточной части Гуандуна были переброшены главные силы Гуанчжоуской армии во главе с генералом Чан Кай-ши. После победы над мятежниками генерал Сюй Чун-чжи, остававшийся в Шаньтоу для обороны района от банд, организованных разбитыми войсками Чэнь Цзюн-мина, поспешил в Гуанчжоу. Ему хотелось принять участие в дележе добычи, а чтобы «легче было разговаривать», командующий захватил с собою с востока все основные части, в том числе наиболее боеспособную 2-ю дивизию Гуанчжоуской армии.
Перед отъездом из Шаньтоу Сюй Чун-чжи ничего лучшего не мог придумать, как заключить с недавними противниками «договор о распределении налогового обложения» в восточной части Гуандуна.
Как только правительственные войска ушли в Гуанчжоу, Чэнь Цзюн-мин, разорвав договор, двинул свои войска из провинции Фуцзянь и к концу сентября снова занял почти весь восток Гуандуна. Передовые части его армии достигли района Ухуа. Вдобавок генерал Ян Кунь-ю после ухода 3-го юньнаньского корпуса снова ставший хозяином района Вэйчжоу, перешел на сторону Чэнь Цзюн-мина.
На западе сторонник генерала Чэнь Цзюн-мина генерал Дэн Бэнь-ин успешно использовал отвод войск 1-го корпуса к Гуанчжоу и подвел свои части почти вплотную к р. Сицзян в районе г. Самшуй.
В августе 1925 г. из провинции Гуйчжоу через южную часть провинции Хунань прошли войска сычуаньского милитариста Сюн Кэ-у и заняли район р. Бэй-цзян. Во время неудачной Северной экспедиции осенью 1924 г. сычуаньцы должны были оказать помощь генералу Чэн Цяню при наступлении на Чанша. Но эти обещания не были выполнены, и, как мы знаем, войска Чэн Цяня на подступах к Ичану потерпели поражение.
Переходя в провинцию Гуандун, сычуаньцы рассчитывали, что противоречия между разными генералами в Гуанчжоу позволят им играть здесь более значительную роль, чем в провинции Хунань, где власть находилась в руках генерал-губернатора Чжао Хэн-ти.
В Гонконге неожиданно появились три китайские канонерки Северного флота, посланные Пекинским правительством генералу Чэнь Цзюн-мину, которого оно надеялось скоро увидеть хозяином Гуанчжоу.
Таким образом, после разгрома мятежников Гуанчжоуское правительство снова оказалось в таком же положении, как в середине 1924 г., но теперь соотношение сил резко изменилось в его пользу.
После событий 30 мая правительство приобрело надежную опору в массовом движении. Этому способствовала не только всеобщая Сянган-Гуанчжоуская стачка, но и деятельность крестьянских союзов провинции Гуандун. Крестьянские отряды, особенно в районе Хайлуфын, оказывали серьезное сопротивление войскам Чэнь Цзюн-мина.
Пытаясь продвинуться на восток, войска генерала Дэн Бэнь-ина неожиданно подверглись ударам в тыл со стороны вооруженного крестьянства.
К тому же теперь правительство располагало доходами, которые прежде были в руках юньнаньских и гуансийских генералов.
После реорганизации армии и разоружения ненадежных войск правительство имело в своем распоряжении шесть корпусов.
Первый корпус генерала Чан Кай-ши в составе: 1-я дивизия — три полка, около 3 тыс. штыков; 2-я дивизия — 4-й полк и два батальона 5-го полка — 1500 штыков; 3-я дивизия (бывшая 4-я гуанчжоуская) — около 3500 штыков; военно-политическая школа Вампу — 500 курсантов. Всего 8 тыс. солдат и 500 курсантов.
Второй корпус генерала Тань Янь-кая — около 11 тыс. штыков.
Третий корпус генерала Чжу Пэй-дэ — около 4 тыс. штыков.
Четвертый корпус генерала Ли Цзи-шэня в составе 10, 11 и 12-й дивизий, отдельной бригады и отдельного полка — около 11 тыс. штыков.
Пятый корпус генерала Ли Фу-линя — три отдельные бригады, отдельный полк. Всего около 4—5 тыс. штыков.
Шестой корпус генерала Чэн Цяня — четыре полка, около 2 тыс. штыков.
Кроме того, у правительства имелись 1-я отдельная дивизия генерала У Те-чэна — около 1500 штыков, и войска цзянсийцев, хэнаньцев, хубэйцев — в общей сложности 1500—2000 штыков.
Правительство располагало также 40 вымпелами военно-морского и речного флота.
С полной уверенностью правительство могло рассчитывать на части 1, 2 и 3-го корпусов (хотя последние два корпуса в это время были еще слабы) и на 4-й корпус, за исключением 12-й дивизии. 5-й корпус генерала Ли Фу-линя и 1-я отдельная гуанчжоуская дивизия расценивались как колеблющиеся между правыми и левыми силами.
Части генерала Чэн Цяня, цзянсийские, хэнаньские и хубэйские войска хотя и считались достаточно надежными,
