В Кремле руководители спецслужб и военные эксперты в национальном Совете безопасности анализируют агентурные сообщения и информируют президента. Теперь уже Путин не сомневается, что ситуация в Киеве вот-вот завершится переворотом. Его опасение, что договор – это не более чем бумага, находит своё очевидное подтверждение. Путин не хочет брать на себя ответственность за то, чего он, учитывая развитие событий, не может гарантировать. Спецпредставитель Владимир Петрович Лукин получает указание не подписывать документ. Переговорщик из Москвы сообщил об этом немецкому министру иностранных дел. По словам Лукина, Штайнмайер был очень разочарован. Лукин проинформировал его о причинах такого решения, но Штайнмайер ему не поверил.
Западные министры иностранных дел, президент Янукович и представители оппозиции подписывают соглашение. «Мы достигли договорённости, которая, разумеется, не полностью удовлетворяет пожеланиям всех сторон», – заявляет в Киеве немецкий министр иностранных дел. Перед телекамерами он выглядит явно усталым, но на его лице читается надежда. «Возможно, это был последний шанс, чтобы найти выход из ситуации растущего насилия», – продолжает Штайнмайер. Очевидно, он не очень хорошо информирован о драматических событиях на Майдане. То, что договор – не более чем ничего не стоящая бумага, он поймёт спустя пару часов после возвращения в Германию.
После подписания Янукович ещё раз звонит Путину. Намерение украинского президента теперь, после достижения согласия отвести специальные подразделения Министерства внутренних дел Путин находит рискованным. Он предупреждает, что это ещё больше ускорит процесс потери власти правительством. Он советует не делать этого, предлагает подождать с этим решением до тех пор, пока ситуация не успокоится. Путин также считает неправильной идею Януковича покинуть Киев и переехать в Харьков – город на востоке страны. Украинский президент выслушивает аргументы и решает всё сделать по-своему. Подводя итог состоявшихся разговоров, Путин вспоминает, что Янукович, признав обоснованность его озабоченности, тем не менее, поступил ровно наоборот: он приказал отвести полицию и улетел в Харьков; это было его решение и стало окончанием этой истории, причём не слишком хорошим.
Настроение на Майдане в этот пятничный вечер отнюдь не эйфоричное, хотя новость о достигнутом компромиссе распространяется всё шире. Перед трибуной в открытых гробах лежат тела участников протеста, погибших за последние 48 часов. Большинство из них были убиты из огнестрельного оружия. Когда Виталий Кличко и Арсений Яценюк с трибуны начинают сообщать результаты переговоров, их встречают громким свистом и криками «Фу!». Это реакция на то, что они вообще сели за один стол с Януковичем. Владимир Парасюк, воинствующий националист из Львова, который в прошлом назывался Лемберг, выбегает на сцену и хватает микрофон. Парасюк – командир одной из тех воинствующих сотен, которые совет Майдана создал за прошедшие недели из бывших военнослужащих для активного противодействия правительственным силам. О его прошлом «Spiegel» пишет: «Он прошёл военную подготовку не менее, чем в четырёх военных лагерях, где обучался стрельбе и приёмам рукопашного боя»[302]. «От имени моей сотни я хочу сказать, – громко говорит он, – что если вы до десяти часов следующего утра не заявите об отставке Януковича, мы с оружием в руках начнём штурм. Клянусь вам в этом»[303]. Ультиматум Парасюка – это конец попытки не допустить с помощью переговоров дальнейшего кровопролития.
Владимир Путин ночью продолжает телефонные переговоры по поводу кризиса, в течение часа он разговаривает с Бараком Обамой. Путин призывает его использовать своё влияние на украинскую оппозицию с тем, чтобы она соблюдала достигнутые договорённости. Обама также видит в них шанс, – так заявляет после телефонного разговора Белый дом[304]. Российский президент вспоминает, что тогда Обама заверил его, что разделяет его мнение и выскажется за выполнение договора, чтобы не допустить дальнейшего обострения положения; что из этого получилось – известно всем. Между заверением Обамы и конкретными событиями в последующие часы и дни не было ничего общего.
Бегство Януковича ставит точку в перевороте. Власть режима распалась в течение нескольких часов. Отряды самообороны коменданта Майдана Андрея Парубия на следующий день 22 февраля занимают стратегически важный центр Киева, здания парламента и правительства и требуют отставки президента. Спустя ещё несколько часов 328 депутатов из 450 голосуют за отстранение Януковича от должности. Украинские военные заявляют, что армия не будет вмешиваться в политический конфликт. Накануне на свободу выходит Юлия Тимошенко (тем самым выполнено условия Запада для подписания соглашения об ассоциации); она заявляет, что выставит свою кандидатуру на предстоящих президентских выборах[305]. На востоке Украины, который ранее был опорой свергнутого президента, начинает формироваться фронт сопротивления новой власти в Киеве. Украина стоит на пороге гражданской войны.
Спецпредставитель Лукин, покидая президентский дворец в Киеве, становится свидетелем того, как военнослужащие «Беркута», специального подразделения Министерства внутренних дел, покидают места недавнего противостояния. Ситуация принимает всё более неуправляемый характер. Охрана Лукина настаивает на его скорейшем отъезде в аэропорт.
Во второй половине следующего дня Лукин приезжает на Красную площадь, чтобы поприсутствовать на ещё одном важном мероприятии конца недели. 23 февраля – праздник, День защитника Отечества. Как и всегда в этот день, Владимир Путин возлагает венок к Могиле Неизвестного Солдата в Александровском саду. После церемонии он приглашает своего эмиссара в Кремль в рабочий кабинет на третьем этаже. Лукин должен рассказать о киевских впечатлениях.
В помещении Путин не один, вместе с ним половина членов Совета национальной безопасности, руководители спецслужб, министр обороны. У всех усталые после бессонной ночи лица, но все собравшиеся хотят узнать как можно больше – о спорных вопросах, об атмосфере переговоров, о том, как спецпредставитель оценивает ситуацию. Личные наблюдения Лукин суммирует следующим образом: трудно сказать, когда точно сложилась революционная ситуация; в любом случае Янукович уже не мог ни остановить движение, ни договориться, в последние дни он постоянно находился в состоянии между эйфорией и страхом.
