Действительно, из-за выплачивавшейся оккупантам контрибуции на их содержание сумма бумажных денег, находившихся в обращении к весне 1944 втрое превысила сумму, обращавшуюся в 1940, а количество товаров уменьшилось вдвое. Это вызвало огромное повышение реальных цен, бешеную спекуляцию на черном рынке и несказанные лишения для большинства населения. В то же время под нажимом врага, желавшего заполучить для Германии французских рабочих, заработная плата на фабриках и заводах и оклады жалованья служащих были блокированы на основе очень низких тарифов. Зато некоторые коммерсанты, дельцы, посредники получали сказочные барыши. Учитывая и психологический переворот, который должно вызвать освобождение, следовало ожидать, что страну сразу же ожидает катастрофическое обесценение денег, волна социальных требований и голод.
Пустить все на самотек правительство не имело права: это значило бы обречь страну на непоправимые потрясения, ибо под ударом освобождения разразится инфляция, и тогда рухнут все плотины. А попытки блокировать одновременно вклады, банкноты, заработную плату и цены привели бы к взрыву котла. Для таких начинаний понадобились бы тяжелые принудительные меры, которые вряд ли могла бы перенести нация, только что вышедшая из-под гнета; это вызвало бы социальные потрясения, несовместимые с необходимостью оживить производство и поднять страну из руин; рынки тогда опустели бы, а между тем у общественных властей не было бы иных возможностей кормить народ, поскольку все запасы исчезли, а в государственной казне нет валюты для массовых закупок продовольствия за границей, да и торговый флот союзников тогда все еще будет занят перевозками военных грузов. Между двумя крайностями Комитет освобождения принял среднее решение, которое, однако, тоже не было легким.
Обменять банковские билеты, обложить налогом разбогатевших во время войны, конфисковать незаконные прибыли, регламентировать банковские текущие счета, оставив пока в распоряжении вкладчиков только суммы, необходимые для их неотложных нужд, и, воззвав к оптимизму, который породит в стране победа над врагом, выпустить на большую сумму внутренний заем — он поглотит значительную часть имеющихся ликвидных сумм, и таким образом будет уменьшена сумма бумажных денег, находящихся в обращении. Выровнять закупочные цены на сельскохозяйственные продукты первой необходимости при помощи субсидий товаропроизводителям и удерживать таким образом продажные цены на низком уровне. Субсидии вызовут прилив продуктов на рынки. Провести прибавку к заработной плате рабочих и жалованью служащих, прибавку «существенную» — процентов тридцать, — таким образом мы избегнем социального кризиса. Но, кроме того, надо уже сейчас обеспечить подкрепление в виде ввоза продовольствия извне. С этой целью правительство весной 1944 образовало на заморских территориях запасы продовольствия на сумму в десять миллиардов (по курсу того времени) и выработало совместно с Вашингтоном «шестимесячный план», предусматривающий первоначальную помощь со стороны американцев.
Такими мерами мы могли предотвратить самое худшее, но даже и после освобождения нации еще долго придется испытывать лишения и жить на пайке. Никакие магические заклинания, никакая деловая ловкость не обратят мгновенно нищету в богатство. При всех чудесах изобретательности и организации понадобится еще много времени, порядка, труда и жертв для того, чтобы восстановить разрушенное и обновить разбитое или износившееся оборудование промышленных предприятий. Да и для всех этих усилий необходимо еще получить содействие трудящихся классов, а иначе все рухнет в пучину беспорядка и демагогии. Надо добиться национализации главных источников энергии: угля, электричества, газа, которые, кстати сказать, только государство и может эксплуатировать как следует; надо предоставить нации право контроля над кредитом, для того чтобы она в своих действиях не зависела от финансовых монополий; надо через фабричные комитеты проложить рабочему классу путь к ассоциации, избавить мужчин и женщин нашей страны от мучительного страха за свою жизнь и свою работу, установив обязательное социальное страхование на случай болезни, безработицы и старости; наконец, благодаря широкой системе пособий надо увеличить рождаемость населения во Франции и тем самым вновь открыть для нее живой источник могущества. Вот программа реформ, которую я провозгласил 15 марта 1944 и которую мое правительство действительно осуществило.
В этой части нашей политики мы могли рассчитывать на поддержку со стороны общественного мнения. Ведь в годину бедствий всегда усиливается стремление людей к прогрессу. У многих было такое чувство, что испытания, которые обрушила на нас война, должны привести к широким переменам в условиях существования людей. Если ничего не сделать в этом отношении, то произойдет неизбежное сползание масс к коммунистическому тоталитаризму. И напротив, действуя без промедления, можно спасти душу Франции. К тому же сильной оппозиции привилегированные не посмеют оказать — настолько этот социальный слой скомпрометирован ошибками Виши и так его страшит призрак революции. Что касается участников Сопротивления, они всегда на стороне эволюции; бойцы, вместе подвергавшиеся одинаковой опасности, чувствуют себя братьями.
По тем же самым причинам, которые требуют скорейшего проведения реформ в метрополии, необходимы также изменения в статутах заморских территорий и предоставление прав их населению. Я убедился в этом более чем кто-либо, с тех пор как стал вести войну с помощью людей и ресурсов Французской империи.
Да разве можно сомневаться, что сразу же после того, как затухнет пожар войны, охвативший весь мир, в человеческом океане поднимется глубокая волна — жажда освобождения. То, что уже происходит или намечается в Азии, в Африке, в Австралии, повсюду получит отзвук. Ведь если постигшие нас бедствия не разрушили лояльного отношения к нам со стороны народов наших заморских территорий, они все же были свидетелями событий, жестоко подрывающих наш престиж: катастрофа 1940, унижение Виши, попавшего под пяту врага, прибытие американцев, выступивших в роли хозяев после абсурдных боев в ноябре 1942. Правда, во всей Французской Африке коренное население готово было последовать примеру Сражающейся Франции и, видя на своей родной земле начало возрождения французской жизни, от всего сердца хотело участвовать в нем. Вот отсюда и может начаться обновление. Но при обязательном условии, чтобы не держать эти государства и эти территории в том положении, в каком они некогда были. Так как в хорошем деле мешкать не годится, я решил, что мое правительство должно тут взять на себя инициативу.
