В моей памяти хорошо сохранились те дни, когда на флоте в начале февраля 1944 года стали формироваться части для освобождения Севастополя. Немало поступило просьб от участников оборонительных боев дать им возможность сражаться за освобождение Севастополя. Живые не забыли, какой ценой враг овладел Севастополем. И вот приблизился час освобождения Крыма, час освобождения Севастополя.
На флоте шла усиленная подготовка сил к наступлению. В эти дни Черноморский флот получил значительное подкрепление: 45 речных катеров были направлены в район Днепро-Бугского лимана, самоходные тендера прибыли с Балтики, с Тихоокеанского флота поступили торпедные катера и 10 подводных лодок. Боевой состав флота пополнился вновь построенными сторожевыми катерами.
Для участия в Крымской операции было выделено 400 боевых самолетов, часть авиации перебазировалась на аэродромы Таврии.
Сильные, обогащенные боевым опытом, хорошо подготовленные соединения и части 4-го Украинского фронта под командованием генерала армии Ф. И. Толбухина начали наступление 8 апреля 1944 года ударами с плацдарма на южном берегу Сиваша и на Перекопском перешейке. После мощной артиллерийской и авиационной подготовки войска смело атаковали врага, ломая его яростное сопротивление. После ожесточенных боев была прорвана главная полоса обороны противника. А ночью 11 апреля на Керченском полуострове перешла в наступление и Отдельная Приморская армия под командованием генерала армии А. И. Еременко. Ей содействовали корабли Азовской флотилии, которой командовал ныне Адмирал флота Советского Союза С. Г. Горшков. Утром того же дня освободили Керчь. Стремительно преследуя противника, подвижные части 4-го Украинского фронта 15 апреля подошли к окраине Севастополя.
С гор спустились партизаны. Они внезапно нападали на отступавшие части противника. При освобождении Симферополя партизанские отряды во главе с командиром 1-й бригады Ф. И. Федоренко действовали особенно смело и самоотверженно. Партизаны заняли телефонную станцию и другие объекты, помешав фашистам взорвать и поджечь их. В Евпатории боевые группы подпольщиков устраивали засады, уничтожали факельщиков, пытавшихся поджигать здания.
Корабли и авиация Черноморского флота под руководством командующего адмирала Ф. С. Октябрьского блокировали Крым, нарушали морские коммуникации гитлеровцев, наносили удары по вражеским войскам в прибрежных портах, по кораблям и транспортам у причалов и в открытом море.
Основной ударной силой флота была авиация под командованием генерал-лейтенанта В. В. Ермаченкова. В боевых действиях принимало участие более 400 самолетов. 200 из них наносили удары по коммуникациям противника в северо-западной части Черного моря. Самолеты, находившиеся на аэродромах Кавказа, преследовали гитлеровцев у южного побережья Крыма.
К концу апреля 11-я штурмовая авиационная дивизия перебазировалась в Крым, а часть штурмовиков и истребителей — на аэродромы юга Украины. Это позволило наносить удары по вражеским конвоям на большем удалении от Севастополя.
Замечательный летчик Иван Егорович Корзунов, будучи командиром дивизии пикировщиков, продолжал по-прежнему летать на боевые операции. Он в числе первых в морской авиации в дни освобождения Крыма и Севастополя применил метод топмачтового бомбометания. Суть этого бомбометания в том, что самолет атакует корабль с малой высоты, на удалении! 200–300 метров. Атака требовала от экипажа смелости, решительности и высокого мастерства. Такими, качествами обладали Иван Егорович и его питомцы. Виктор Павлович Канарев, командир минно-торпедной авиадивизии, не раз водил свои экипажи на боевые операции. Летчик-истребитель Иван Степанович Любимов после ранения и ампутации стопы вернулся в строй. В дни освобождения Севастополя, командуя дивизией, Любимов продолжал принимать непосредственное участие в боях. Родина высоко оценила ратные подвиги этих командиров, удостоив их звания Героя Советского Союза.
Генерал-полковника авиации И. Е. Корзунова и генерал-лейтенанта В. П. Канарева нет среди нас, но память о них живет. Генерал-майор И. С. Любимов продолжает служить, передает молодежи свой богатый боевой опыт.
В боях за Севастополь отличились также бригады торпедных катеров под командованием капитанов 2 ранга В. Т. Проценко и Г. Д. Дьяченко, ныне они контр-адмиралы, а Г. Д. Дьяченко к тому же и профессор, доктор военно-морских наук.
Одним из первых открыл счет потопленным вражеским кораблям торпедный катер старшего лейтенанта Г. А. Рогачевского. Только в одной из дерзких операций по перехвату фашистов, удиравших из Севастополя, экипаж Рогачевского потопил транспорт и десантную баржу противника. В числе других Рогачевскому тоже присвоено звание Героя Советского Союза.
Командиры катеров Кудерский, Петров, Кананадзе и Лесов первыми применили новый тактический прием — атаковали конвой, который выходил из Севастополя, используя маневр охвата с двух бортов. В условиях сильного огневого противодействия эти командиры потопили два транспорта.
Командиры бригад подводных лодок контр-адмирал П. И. Болтунов и капитан 1 ранга М. Г. Соловьев тоже настойчиво готовили командиров и экипажи подводных лодок к наступлению. Когда начались боевые действия, разведывательные данные передавали лодкам оперативно, и подводники чаще атаковали корабли и суда противника, несмотря на то, что противолодочное охранение конвоев усилилось.
В одном из походов во второй половине апреля на подлодке «Щ-202» находился командир дивизиона капитан 2 ранга Р. Р. Гуз. Полученные по радио данные указывали район идущего конвоя. Вскоре командир лодки капитан-лейтенант М. В. Леонов обнаружил на горизонте силуэты кораблей.
Стоявший рядом с Леоновым комдив, учитывая, что это будет первая самостоятельная атака капитан-лейтенанта, после его доклада посмотрел сам в перископ и одобрил действия командира. Михаил Васильевич волновался, но похвала комдива укрепила уверенность в себе. Вместе со штурманом старшим лейтенантом М. Фильковым. Леонов быстро определил элементы движения конвоя. Последовали четкие приказания приготовить четырехторпедный залп.
После короткой команды командира экипаж почувствовал четыре толчка, а через несколько секунд послышались глухие взрывы: торпеды достигли цели.
Вскоре после этой атаки командир лодки в перископ заметил катера конвоя. Они шли курсом на лодку. «Щ-202» стала уходить на глубину. После первых взрывов глубинных бомб полопались лампочки, посыпалась крошка с подволока, но экипаж уверенно выполнял свои обязанности, Леонов изменил направление и продолжал увеличивать скорость.
