Когда я прибыл в ASAP, я хотел умереть. Спустя тридцать дней я уже хотел работать, писать песни, быть группой. Так мы и сделали. Фли был рад и поддерживал меня после того, как я вышел из реабилитации. Мы сразу же начали репетировать с D.H. и Blackbird. D.H нам очень подходил - он был веселым и очень любил музыку. С Blackbird было намного сложнее. Он был очень талантливым гитаристом, но он никогда не видел группы, где все вмести веселились. Он привык к тому, что George Clinton давал ему запись, он уходил в другую студию один и работал там пару дней. D.H мы знали давно, но Blackbird никак не хотел сближаться. Он был намного старше нас. И чем больше мы играли, тем сильнее мы понимали, что у нас ничего не получается с ним.
Примерно в то время, D.H. познакомил Фли с молодым гитарным феноменом по имени John Frusciante (произносить как Fru-shan-te). Джон был ярым фанатом Chili Peppers с шестнадцати лет. И если уж на то пошло, то я встретил Джона раньше, чем Майк. Примерно в то время, когда вышел Uplift мы сыграли большое шоу в Пасадене. Я припарковался, вышел из машины и пошел в парк, что бы найти место, где можно было принять. Именно тогда, два молодых парня подошли ко мне и сказали, “О Боже. Энтони Мы просто хотели сказать привет. Мы очень любим вашу группу”
Я поболтал с ними немного, потом пошел через парк и уселся на первых ступенях, которые я увидел, и вколол героин. Потом я посмотрел наверх и увидел, что сижу на ступенях отделения полиции Пасадены.
После того, как Джон очень понравился Фли, я стал проводить с ним очень много времени. В тоже время, Bob Forrest очень хотел, чтобы Джон был гитаристом в его группе Thelonius Monster. Джон сказал мне, что он едет на пробы в гараж Боба, так что я его туда отвез. В моей голове он ехал на пробы к Red Hot Chili Peppers. Одно его исполнение и я уже знал, что он наш парень.
Теперь это был мой черед увольнять. Blackbird жил в Южном Централе, поэтому я решил ему позвонить. “Blackbird, это Энтони. У меня плохие новости. Я очень извиняюсь, но у нас с тобой ничего не получается. Мы идем по разным путям. Спасибо тебе за все”
“Ты сукин сын” сказал Blackbird.
“Что?”
“Ты сукин сын.”
“Ну Blackbird, это не я. Это ситуация. Я всего лишь посланник”, сказал я .
“Ты сукин сын. Я спалю твой дом”
“Blackbird, не надо сжигать мой дом. Это решение группы. Просто ничего не выходит. Это не твоя вина и не наша. Это ситуация.”
“Ладно, ладно. Я принимаю извинения. Если ты принимаешь тот факт, что я сожгу твой дом”
Это был конец нашего разговора. Я был сукиным сыном, и он спалит мой дом.
Не все сразу стало нормальным, когда Джон пришел к нам. Но мы все сразу почувствовали любовь в Red Hot Chili Peppers, которую мы не чувствовали давно. Он был таким молодым мужчиной, который посвящал каждую минуту своей молодой жизни музыке и это можно было почувствовать. Каким бы неопытным был Джон, он отдавал нам все, что мог. Теперь у нас была группа, в которой все чувствовали себя хорошо.
Вместо того, чтобы попытаться сделать альбом мгновенно, мы решили просто поиграть немного, написать новые песни и прорепетировать старые. Но пришли новые преграды. D H и Фли стали часто ссориться на разной почве. DH был диким мустангом в музыке, а Фли аккуратистом. Некоторые проблемы начали возникать между мной и DH тоже. Как только я стал трезвым, я начал думать, что все тоже должны за мной последовать. “Окей. Если вы не заметили, то я трезв теперь, так что закрывайте Боливию, и все положите на пол свои наркотики и алкоголь”. На каком-то уровне, я думаю, DH понимал, что его наркотики и алкоголь станут проблемой. Он стал появляться поздно и не всегда в лучшем состоянии. Я просто терял терпение и не мог его понять. Зато теперь я знал, каково это, терпеть чье-то невыносимое поведение в группе.
Пока мы репетировали, я начал писать песню “Knock Me Down.” Это была песня, которая описывает, каково это, быть наркоманом, иметь то эго и думать, что ты сможешь противостоять силам природы. Но еще это была любовная песня Хилеллу. У меня были листы и листы куплетов, но не было мелодии или организации. Джон подошел ко мне сразу после того, как мы его приняли и сказал, что я могу показывать ему все что угодно и мы будем работать вместе. Одна из первых вещей, которую я показал Джону, была “Knock Me Down.” Я предупредил его, что эта песня очень длинная.
“О, это ничего. Я как раз работал над очень длинной мелодией и я вижу как она прекрасно подойдет к твоим словам”, сказал он. Он сел, изучил лирику и стал впаивать ее прямо в его мелодию. Через несколько минут была готова вся песня. Это было удивительно: “Окей. Вот еще один способ, как сочинять песни”. Даже когда Хиллел был с нами, мы всегда вместе с Фли писали слова и сочиняли музыку, но он звучала совершенно по-другому на бас гитаре. Теперь я чувствовал, что могу написать что угодно и подойти к этому новому другу, сесть и написать целую песню. Я чувствовал, что с этим парнем все возможно. Я мог показать ему мои самые сокровенные лирики, и он не разу их не критиковал. Не было ни одного раза, когда он читал лирики, чтобы посмотреть нравится ему это или нет, будет ли ему охота это делать. Все, что я писал, должно было обязательно стать песней. Теперь я не боялся, что меня станет кто-то критиковать, я не боялся показывать новые вещи, и поэтому у меня произошел новый рывок к написанию хорошей музыки.
Джон и я постепенно, но уверенно начали становиться такими друзьями, которые проводят вместе каждый день, потом идут по домам и звонят друг другу, что бы сказать спокойной ночи перед сном. И когда мы просыпались, мы опять звонили друг другу “Ну что, чем займемся сегодня?” Немного после, мы никуда не ходили и нечего не делали по раздельности, что очень редкий и важный, но слишком интенсивный опыт. Хотя Джон прошел через наркотическую и алкогольную зависимость, было видно, что он хотел отдать все это за создание новой музыки.
Он жил вместе со своей подружкой, но когда мы ходили по клубам и веселились, она стала жаловаться, что мы крадем его у нее. У Ione не было с этим проблем, она была классная, много работала. Но Джон порвал с его подружкой, немного погодя, после вступления в группу.
Мы решили, что было бы классно отправиться на небольшое турне. К сожалению, DH, благослови его Господь – самый милый парень на земле - пил очень много, и он был не в лучшей форме во время этого турне.
Однажды, во время одного из наших выступлений, он очень плохо играл, не попадал в такт, пропускал части. После шоу, мы поговорили.
“Послушай, если ты хочешь быть в группе, ты должен сделать что-то с собой. Или что-то делай или уходи” , сказал я ему. Фли и Джон в этом не очень-то участвовали, типа, “Мы не уверены, что здесь надо делать. Энтони конечно ведет себя как сукин сын, но факт остается фактом, DH действительно в дерьме, и он не участвует в группе”. Они не хотели ничего говорить, но понимали, что с DH ничего не получиться.
