Бесков.
Определяя состав на тот или иной матч, мы непременно проводили полутайное голосование. Каждый писал на листке свой вариант состава, затем эти листки оглашались без уточнения авторства. И представьте: у нас, тренеров, почти не было расхождения с мнениями футболистов в определении основных кандидатов на выступление в основном составе! Коллектив — чуткий барометр, он сразу реагирует, если кто-то начинает действовать ниже своих возможностей. Как видите, при всей строгой дисциплине у нас достаточно демократичности. Насколько известно, далеко не в каждой команде руководство советуется с игроками, кого выставить на ту или иную игру.
— Николай Петрович, вы самый спартаковский из всех спартаковцев вообще. Напоминает ли хоть в какой-то степени нынешний коллектив команду лучших лет «Спартака»?
Старостин.
У прежнего «Спартака» стиль был, как бы поточнее сформулировать, сугубо романтичным. Новый старший тренер внес в него реалистические черты, убрал разные «завитушки», архитектурные излишества, оставив все то, что во все времена нравилось трибунам: игру без компромиссов, вкус к атаке, волевую направленность, допустимый риск, натиск.
— Можно ли считать это сочетанием романтизма с рационализмом?
Старостин.
Слово «рационализм» отдает, знаете ли, излишним практицизмом, расчетливостью. Скажем лучше — неоромантизм.
Ярцев.
Есть еще одно обстоятельство. Нам было необычайно интересно. Уроки Константина Ивановича я сравнил бы с академией футбольного мастерства. Мне никогда прежде не приходилось слышать такие идеи, какие преподносил нам старший тренер: свежие, часто парадоксальные, даже ошеломляющие, а присмотришься, применишь на практике, освоишь в ансамбле — и голы быстрее получаются, и противник ошарашен… Могу только пожалеть, что большая часть моей футбольной жизни прошла вне этой школы, вне этого острого образа мышления, поиска нестандартных решений.
Бесков.
Чтобы вернуться в высшую лигу, надо было прежде всего создать модель игры, новую по всем параметрам — техническим, тактическим, физическим. Со многими пришлось в связи с этим кропотливо поработать, а с некоторыми, увы, расстаться: не все захотели или смогли перестроиться. Естественно, требовалось обновление состава, потому и вышел таким неровным первый круг, когда даже известные специалисты футбола не верили, что команда сумеет в конце сезона добыть право на выступление в высшей лиге. Не знаю почему, но большинство из нас верило: сумеет! Учебно-тренировочный процесс был построен так, чтобы отточить пас, улучшить отбор мяча, обводку, удар — основные элементы футбола.
В любой серьезной команде тщательно фиксируется, сколько этих элементов, этих игровых действий выполняет тот или иной футболист в течение матча, а также команда в целом. Например, начав выступать за «Спартак», Георгий Ярцев выполнял за матч 37—40 игровых действий, а к концу сезона — больше сотни! Вся команда начинала с 600—650 игровых действий, а, скажем, в московском матче с «Нистру» из Кишинева таких действий было выполнено больше тысячи.
— Константин Иванович, сказывалось как-либо в работе со спартаковцами то, что сами вы — закоренелый динамовец?
Бесков.
Я профессиональный тренер. Не возникает же никаких вопросов, когда режиссер одного театра переходит руководить творческим коллективом в другой театр… Не хочу убеждать в этом наших ребят, но, может быть, я привнес в их спартаковскую удаль долю динамовской собранности и дисциплинированности. Например, бывали в нашей жизни моменты, когда игры шли очень часто одна за другой, через два дня на третий или через три на четвертый; необходимо было восстанавливать после каждого матча силы, чтобы быть готовыми к следующему. Восстановление лучше и организованнее проходит на спартаковской базе, под наблюдением врача. Конечно, футболистам хотелось поехать после матча домой, побыть с семьей, с друзьями. Но они понимали, что для дела полезнее возвратиться в Тарасовку, и сами, причем охотно, ехали на базу. Сознательный народ! Однако я считал важным сохранить и даже подчеркнуть спартаковский дух, его значение. У команды должно быть свое идейное знамя.
Старостин
. Мне довелось поработать с Константином Ивановичем в олимпийской сборной. Я верю в интуицию и тренерский класс Бескова. Поэтому не вмешивался в учебно-методические, нередко и в тактические вопросы, взяв на себя сугубо воспитательную миссию… У нас впереди еще больше напряженной работы. В высшую лигу мы идем с боевым настроением и постараемся его сохранить. Могу заявить твердо: в первую лигу мы в 1978 году не вернемся!
Отчет об этой встрече опубликован: в «Неделе» № 44 за 1977 год. Третьей частью «недельской трилогии о «Спартаке» стал отчет о встрече в редакции в ноябре 1979 года, напечатанный в 48-м номере.
Теперь можно оглянуться. 1977 год — сезон в первой лиге, 1978-й — пятое место в высшей, 1979-й — золотые медали чемпионов страны. Что таится за этими цифрами и фактами, какие усилия, какие труды?
Старостин.
Основная роль, на мой взгляд, принадлежит Константину Ивановичу Бескову. На его плечах вся игровая тактика, оперативное искусство и стратегия команды. Угадать амплуа исполнителей, подчас переменить их места, дать им почувствовать себя свободно на поле, технически перевооружить игроков — это все его заботы.
Бесков.
Станиславский сказал: «Театр начинается с вешалки». Нынешний «Спартак» тоже начинался, так сказать, с порога, с азов. Нужно было найти, подобрать игроков, определить их потенциальные возможности, особенности их характеров, необходимые для усердной повседневной работы. Все эти годы мы систематически тренировались по два раза в день, а нередко и по три раза. Я внимательно наблюдал, как игроки выдерживают большие нагрузки, как при этом впитывают футбольную науку. Не все приглашенные оправдывали надежды, как и не все старожилы команды. Не случайно, к примеру, вместо Папаева стал выступать у нас Шавло. Такие замены вызывали недоумение даже у специалистов. После наших поражений в сезоне 1977 года со страниц прессы зазвучали и многозначительно суровые вопросы типа: «Что же дальше «Спартак»?» Не все смогли понять простую истину: чтобы команда соответствовала избранной модели, требуется время. Минимум год, дабы мало-мальски приблизиться к желаемому. Для сравнения: художник тоже сначала делает наброски, эскизы, лишь потом создает само полотно.
